Соленые слезы капали на бледные щеки ведьмы. Она слабо дышала, пульс почти не прощупывался, Виктор до утра прислушивался ее дыханию и уснул только на рассвете. А проснулся только тогда, когда луч зимнего солнца пробился через щель в занавесках и начал больно светить в глаз.
– Ты что делаешь в моем доме, плешивый? – Сиплый женский голос заставил его окончательно проснуться.
Ирэна по-прежнему лежала у него на груди. Только теперь ее сердце билось ровно, а дыхание почти восстановилось. Виктор хотел ей что-то сказать. Но из глаз снова хлынули слезы, а руки прижали женщину к груди. Только теперь это были слезы счастья.
Амалия и Маст
История с ложной меткой повлияла на Амалию сильнее, чем она думала. Через какое-то время женщина заметила, что уверенность в себе куда-то испарилась. Она начала бояться мужчин, женщин и саму себя.
Осознав, как грязно ее использовали, сколько бед она могла принести стае из-за собственной слабости, Амалия долго не могла придти в себя. Она замкнулась, перестала общаться с друзьями и близкими, перестала принимать решения, даже самые простые: что съесть на завтрак, какое платье надеть, пойти ли гулять.
Подсознательно Амалия боялась, что каждое такое решение может привести ее к трагическим последствиям. Семья видела изменения в волчице, но не понимала, что происходит. О ложной метке и о своем участии в тех страшных событиях родителям и брату она не рассказала.
Единственным, кто понимал состояние Амалии, был Маст. Сначала оборотень хотел объявить всем об обретении и забрать Амалию к себе домой. Но в этот раз Амалия была против оглашения своего нового статуса. Она боялась, что Маст может воспользоваться ее беспомощностью, и она снова окажется в ловушке. Только в этот раз выбраться из западни не сможет.
Конечно, открыто Амалия об этом не говорила. Но ее молчание не мешало оборотню чувствовать ее мысли, эмоции и страхи. Понимая, по какому тонкому льду придется перемещаться, Маст решил не спешить и дать им обоим время.
Сначала Маст начал время от времени заглядывать к волчице в гости. Он не таскал ей цветов, не забрасывал дорогими подарками, никак не намекал на то, что их вообще что-то связывает. Но каждый день приносил ей пирожки с ягодами и спрашивал, как у нее дела.
Сначала, Амалия ограничивалась скупыми фразами, прописанными в потрепанной книге по этикету. Маста это злило, но он не сдавался. Продолжал приходить в дом к волчице, приносить пирожки и внимательно ее слушать. Или просто молчать, когда ей не хотелось говорить.
Прошло несколько недель, прежде чем у них завязался простой, ничего не значащий разговор о погоде.
– В прошлом году зима была совсем теплой. – Неожиданно сказала Амалия, глядя на волка. – В этом году должно быть много снега.
Такие простые, ничего не значащие фразы Маст воспринял как одну из самых величайших побед.
– Перевалы засыпет. – Он неуклюже ответил и замер в ожидании ее следующей реплики.
– Ты был на перевалах зимой?
Маст не любил зимние перевалы. Но это уже не имело никакого значения. Он рассказывал ей про снег, про зимнюю охоту, про бестолковых друзей, заманивших его еще щенком в «Черные горы». В тот вечер Маст и Амалия поняли, что между ними протянулась тонкая, едва заметная нить доверия. Которая значила гораздо больше, чем какая-то «лунная печать».
Лика и Тиберий
Тиберий издалека наблюдал за тем, как Лика разговаривает с одной из волчиц. Тиберий эту женщину видел впервые. Она точно не была частью его стаи, но отдаленно напоминала землячку Лики. «Возможно, так оно и есть, раз Лика согласилась с ней встретиться» подумал Тиберий.
Волчица пришла к их воротам на рассвете и терпеливо ждала, пока придет первая прислуга и сообщит хозяевам о незваной гостье. Волчица просила встречи с Оракулом. Тиберий был против посторонних рядом со своей супругой. Тем более сейчас, когда она носила под сердцем малыша. Но разве кто-то может запретить Луне Хофтерфилда делать то, что она хочет? Даже сам Тиберий здесь был бессилен.
Разговора Лики с незнакомкой оборотень не слышал. То ли стоял далеко, то ли жена решила сохранить тайну незнакомки. Все, что ему оставалось, наблюдать.
Женщины сидели в беседке. В дом гостью Лика не пустила, приказала провести ее в сад. В отличие от мужа, она знала, кем была гостья и зачем она пришла. Более того, Лика несколько месяцев ждала появления своей старой подруги.
Волчицу звали Ламби. Они с Ликой были знакомы с самого детства. Если бы кто-нибудь спросил жену Тиберия, как они познакомились с Ламби, она бы просто не вспомнила этого момента. Лике казалось, что они знали друг друга с самого рождения и ей казалось, что дружба их будет вечной. Но в один прекрасный между ними, сам того не подозревая, встал Тиберий.
Лунная печать появилась у подруг почти одновременно. Лика свою печать скрыла. А через несколько дней, стало известно, что метка появилась и у Альфы Хофтерфилда. Ламби сделала из этой новости свои выводы. А когда стало известно, что Тиберий пришел не за ней, озлобилась и исчезла из жизни Лики.
Оракул понимала, что произошло. Несколько раз Лика пыталась найти подругу и объясниться, но ничего не получилось. А теперь, Ламби сидела рядом с ней. Как в детстве. Только за эти несколько лет Ламби сильно изменилась. В светлых волосах молоденькой волчицы появилась седина. В уголках глаз залегли морщины. Персиковая кожа покрылась пятнами.
– Зачем ты пришла в мой дом, Ламби? – Спросила Лика у бывшей подруги.
Оракул знала, что будет просить Ламби. Но ей было важно услышать это от нее.
– Помоги мне.
Голос бывшей подруги осип. Как будто она долго болела, и связки не успели восстановиться.
– Чем?
– Моя волчица. Она отказывается от меня. Я начала стареть! Посмотри на эти руки!
Ламби протянула сухие, морщинистые кисти и Лика увидела потухшую печать. Теперь вся мозаика в голове Лики сложилась. Недостающая деталь пришла к ней в дом сама.
– И как, по твоему, я должна тебе помочь?
– Свяжи меня с волчицей. Я знаю, ты Оракул. Ты можешь это сделать. В