Максу нравится этот финал. И все же никогда не знаешь, как животное может повести себя в самый важный момент, поэтому он поручает укротителю провести несколько десятков репетиций (включая генеральный прогон). Макс хочет убедиться, что Слон не заговорит.
Когда Анна впервые читает сценарий, за который ей положен баснословный гонорар, она немного возмущается, что муж посмел предложить ей нечто подобное, но вскоре остывает и думает, что роль — это всего лишь роль. Ей нужно выйти на сцену и произнести текст. Во-первых, она и так уже подыгрывала чувствам Слона, когда они встречались, а во-вторых, не стоит повторять ошибок суда, когда она упустила возможность говорить с огромной аудиторией.
Сомнений в том, что она должна участвовать в праздничной казни, больше нет, и все же, собираясь на первую репетицию, Анна чувствует вдруг переживания, которые испытывала перед их первым свиданием. Кажется, ей даже интересно, как он там.
Чтобы не пугать супругу самого Министра внутренних дел, первую репетицию проводят не в камере (что было бы логично), но в Большом театре. Анна уже стоит на сцене с текстом в руках, когда дрессировщик выводит из-за кулис Слона.
— Мне нужно его бояться?
— Ну, животное есть животное, но вообще-то он безобидный и даже веселый!
— Значит, я могу подойти поближе?
— Да, не беспокойтесь! Он очень страшится этого крюка.
Анна делает несколько шагов и становится напротив Слона. Она не видела его все эти месяцы. Кажется, даже несмотря на то, что на морде много шрамов, а кожа очерствела и стала грубой, он все так же красив. По пути в театр Анне казалось, что Слон будет ее отталкивать, но теперь странным образом он притягивает ее своей природной силой. Анна даже делает шаг назад, потому что понимает, что ей вдруг очень хочется прикоснуться к нему.
— Так, давайте пойдем по тексту, — словно пытаясь отрезвить себя, вдруг говорит жена Министра внутренних дел.
— Давайте, — соглашается дрессировщик, который торопится, потому что сегодня у него еще примерка нового костюма.
— Привет! — вновь подойдя ближе и глядя в глаза Слона, начинает Анна. — Как ты тут? Я хотела сказать, что все это время очень скучала без тебя. Я любила тебя, Паш, и сейчас люблю! Я всегда любила тебя, а блокировка... Я оборвала все только потому, что поняла, что не смогу дать тебе столько любви, сколько ты заслуживаешь! Так бывает, Паш, люди любят друг друга, но оставляют один одного, потому что сбегают в старые или в новые отношения, или что-то еще, но какая теперь разница? Главное ведь, что сегодня, видишь, я пришла — я пришла, чтобы забрать тебя!
Слон молчит.
— Так хорошо, или чуть быстрее текст произносить?
— Как по мне, так нормальный ритм, — отвечает дрессировщик, — но это уж лучше у вашего супруга на прогоне спросить — он же автор текста?
— Нет, автор текста мой отец…
— А да, знаю, иногда читаю его!
— Слушайте, а он что, правда теперь совсем ничего не понимает из того, что я говорю?
— Слов не понимает, но все чувствует. Если у вас есть любовь к нему — он ее примет!
Слова укротителя Анну оскорбляют. Как он смеет говорить, что она, известная актриса и жена Министра внутренних дел, может испытывать к какому-то животному чувства?!
— Я имел в виду, что он считывает только эмоции — тотчас осознав, что сказал лишнее, сам себя поправляет дрессировщик.
— Ладно, давайте попробуем еще раз!
Репетиция за репетицией, Анна подходит к Слону и пытается разговорить его. От раза к разу она вспоминает, как они целовались на мосту и как забирались в горы, чтобы сидеть выше облаков, как вместе с ним она смотрела футбол и как по утрам он приносил ей кофе.
Слон молчит. И теперь, не боясь гладить его по щеке и даже испытывая возбуждение от этого, Анна вспоминает, как он входил в нее в душе и на кухне, как танцевал с ней и как катался на велосипеде.
— Кажется, я на самом деле, правда-правда, очень тебя люблю, Слон! — говорит Анна, но он не отвечает, и лишь когда дрессировщик хлещет арапником, Слон кланяется.
— А он на сцене будет на четвереньках или на задних лапах?
— Не знаю, наверное, логично, чтобы, когда вы будете смотреть ему в глаза, на задних?
— Вы тогда сможете дать ему команду?
— Да, легко...
Да, легко. И теперь, стоя посреди эшафота в свете софитов, Анна знает, что наступает момент истины. Она подходит к слону и громко (это слышит и вся площадь через колонки, и вся страна через телевизоры) говорит:
— Привет! Как ты тут? Я хотела сказать, что все это время очень скучала без тебя!
Все отрепетировано — Слон должен молчать, но глаза его вдруг наполняются слезами, а на лице проступает забытая, казалось бы, навсегда улыбка:
— И я! Я очень тебя люблю, милая Аня! — тихо, но только так, как может сказать по-настоящему влюбленный человек, говорит Павел.
Анна пугается, но тотчас, совершенно инстинктивно и против собственной воли спрашивает:
— Сто тысяч миллионов процентов, берешь ответственность?
— Сто тысяч миллионов процентов, беру ответственность....
Площадь замолкает. Замолкает страна. Режиссер трансляции приказывает уходить на рекламу. Дрессировщик хватает Павла крюком за разорванный нос и оттаскивает от Анны. Выбежавшие помощники сковывают нерасчеловеченного в цепи и уносят с арены.
После рекламной паузы комментаторы объясняют зрителям, что артистке не стоит расстраиваться, ведь даже электрический стул не всегда работает с первого раза. Расчеловечивание — дело непростое. Нет никаких сомнений, что в самое короткое время будет проведена работа над ошибками и все мы сможем убедиться, что справедливость восторжествовала.
До новых встреч!
Сов. секретно
Министру внутренних дел
Пояснительная записка об ожидаемом исходе слонов
В связи с разворачивающейся в столице гуманитарной катастрофой (отсутствием продовольствия, голодом, загрязнением воды и множественными эпидемиями) замечены первые попытки слонов покидать периферийные районы города и выстраивать маршруты миграции в поисках новых мест пропитания. По нашим оценкам, в самое ближайшее время все слоны покинут город
Для внутреннего пользования
До меня только в этом месте дошло — он же влюбляется в Анну, потому что видит в ней свою маму!!! Такая