— Ты хочешь, чтобы я остался? — прямо спросил Крид.
Визирь улыбнулся, и его глаза блеснули, как два драгоценных камня, отражая свет. Его голос, мягкий и бархатистый, проникал в самую душу собеседника, заставляя забыть обо всем, кроме его слов.
— «Akıl akıldan üstündür,» — произнес он, чуть наклонив голову, словно приглашая к размышлению. — Один ум хорош, но два лучше. Твоя мудрость и опыт могли бы принести неоценимую пользу нашей империи. Ты видел больше, чем многие из нас могут себе представить, и твои советы могли бы стать ключом к решению самых сложных задач.
Визирь сделал паузу, позволяя словам осесть в воздухе, а затем продолжил, его голос стал еще более проникновенным.
— Я верю, что твое присутствие здесь не случайно. Ты был избран, чтобы помочь нам в этот критический момент. Твоя сила и знания могут изменить ход истории, если мы объединим их с нашими усилиями.
Он протянул руку, и его жест был одновременно приглашением и обещанием.
— Давай вместе создадим будущее, которое станет лучше, чем настоящее. Ты готов принять этот вызов?
Крид задумался. Он не ожидал, что его решение уйти вызовет такую реакцию.
— Я ценю ваше предложение, паша, но мой путь лежит дальше. Мир изменился, и я должен увидеть эти изменения своими глазами.
Чандарлы-паша кивнул, словно ожидал такого ответа. Его лицо, покрытое глубокими морщинами, излучало мудрость и уверенность. Он был не просто пашой, а человеком, который видел многое в своей долгой жизни. Его слова звучали не как совет, а как утверждение, высеченное в камне.
— «Gezen kurt aç kalmaz». Бродячий волк голодным не останется, — повторил он, словно пробуя эту фразу на вкус. — Но подумай, Виктор, разве не здесь, в Стамбуле, сердце мира? Разве не здесь пересекаются все пути? Этот город — не просто город, это центр вселенной, где Восток встречается с Западом, где прошлое и настоящее переплетаются, как нити в ковре.
Он обвел рукой величественные купола мечетей, древние стены, узкие улочки, полные жизни, и бескрайние воды Босфора. Его глаза, глубокие и проницательные, казалось, видели сквозь время и пространство, вглядываясь в будущее, которое было столь же неопределенным, как и прошлое.
— В Стамбуле каждый камень дышит историей, каждый шаг по этим улицам — это шаг в прошлое и в будущее одновременно. Ты можешь быть бедным или богатым, но если ты здесь, значит, ты часть чего-то великого. И в этом величие Стамбула, Виктор. Это место, где каждый может найти свое место, где каждый может стать частью чего-то большего.
Он сделал паузу, давая Криду время обдумать его слова. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием огня в камине. Этот момент был наполнен напряжением и ожиданием. Император смотрел на Крида, его глаза сверкали в свете пламени, словно пытаясь проникнуть в самую глубину души молодого человека.
— «Ağaç yaşken eğilir», — медленно повторил он, подчеркивая каждое слово. — «Дерево гнется, пока молодо». Эти слова звучали как древний мудрец, передающий вековую истину. Крид почувствовал, как его сердце забилось быстрее.
— Наша империя молода, — продолжил император, его голос стал более твердым и уверенным. — Она полна потенциала, как дерево, которое еще не успело затвердеть. Мы стоим на пороге великих перемен, и эти перемены могут быть либо разрушительными, либо созидательными. С твоей помощью мы можем создать нечто великое, нечто, что изменит мир к лучшему.
Крид внимательно слушал, чувствуя, как слова визиря находят отклик в его душе. Действительно, Стамбул всегда занимал особое место в его сердце. Город был не просто столицей Османской империи, но и символом величия и культурного наследия, свидетелем множества исторических событий. Виктор ощущал, как эти стены, пропитанные многовековой историей, словно шепчут ему о прошлом, настоящем и будущем.
— Я понимаю ваши намерения, паша, — медленно произнес Виктор, стараясь скрыть волнение в голосе. — Но я не уверен, что мое место здесь. Я воин, а не политик. Политика требует хитрости, умения плести интриги и находить компромиссы, а это не всегда совпадает с моими принципами. Моя сила — в прямом столкновении с врагом, в честном бою. Я не умею лгать и изворачиваться, как это делают многие при дворе.
Визирь, пожилой мужчина с проницательным взглядом, кивнул, словно ожидал такого ответа. Он встал и подошел к окну, глядя на Босфор, который, как живая артерия, связывал Европу и Азию.
— Ты — уникальный человек, Виктор, — сказал он, не оборачиваясь. — Твоя прямота и честность делают тебя опасным в политике, но также и ценным союзником. Ты не преклоняешь колени перед властью и не боишься идти против течения. Это редкое качество, которое может изменить ход истории.
Крид почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он не был уверен, что готов к такой ответственности, но слова визиря зародили в нем сомнение. Возможно, в его судьбе есть место не только для меча, но и для чего-то большего.
Чандарлы-паша улыбнулся, его глаза блеснули хитринкой.
— «Aslan yattığı yerden belli olur». Льва узнают по его логову. Разве не ты выбрал Стамбул своим домом? Разве не здесь ты всегда возвращался после своих битв?
Крид не мог не признать правоту этих слов. Действительно, Стамбул всегда был для него больше, чем просто городом.
— Кроме того, — продолжил визирь, — «Bir elin nesi var, iki elin sesi var». Что может сделать одна рука? А две руки создают музыку. Вместе мы могли бы достичь невероятных высот.
Виктор задумчиво посмотрел на город, раскинувшийся внизу. Он вспомнил все те годы, что провел здесь, все битвы и победы, все моменты радости и печали.
— Ваши слова мудры, паша, — сказал Крид. — Но я не уверен, что готов взять на себя такую ответственность.
Чандарлы-паша положил руку на плечо Виктора.
— «Damlaya damlaya göl olur». Капля за каплей образуется озеро. Ты не должен брать на себя все сразу. Начни с малого, и со временем ты увидишь, как твои усилия преобразят империю.
Крид молчал, обдумывая слова визиря. Действительно, мысль о том, чтобы остаться и помочь построить что-то великое, была заманчивой.
— Но что, если я не справлюсь? — спросил он. — Что, если мое присутствие принесет больше вреда, чем пользы?
Чандарлы-паша рассмеялся, его смех был глубоким и