Зато лианы вели себя странно. Они скукоживались, скручивались и чернели, будто под действием высокой температуры. Казалось, что-то высасывает из них всю влагу. А потом опадали хлопьями.
Я быстро скинула их с себя. Те, что лезли из дыры в стене, пытались сопротивляться, вяло шевелились, но уже ничего не могли сделать. Едва они касались меня, как распадались в пыль.
Поднявшись на ноги и потирая пострадавшую шею, я заковыляла к Ариане.
Лианы на ней стали похожи на черные шланги. Я протянула руку, и они рассыпались от моего прикосновения. Пальцы погрузились в пепел.
– Ариана! – прохрипела я.
Горло отозвалось болью. Казалось, я все еще чувствую, как меня душат.
Но эльфийка даже не вздрогнула. Хотя ее грудь медленно вздымалась и опускалась.
– Ариана, – я легонько похлопала ее по щеке.
И снова молчание.
Ну хоть дышит – уже хорошо.
Черный вихрь вокруг нас постепенно истончился и побледнел. А потом и вовсе растаял в воздухе. Я была занята освобождением эльфийки из плена и не заметила, как он исчез. Причем не оставил после себя ни следов, ни запаха, как и тот черный дым, который я смогла вызвать раньше.
Зато щеки Арианы понемногу начали розоветь.
Я с облегчением откинулась и провела рукой по лбу, стирая пот. Взгляд упал на странный сук, торчащий из зарослей чуть поодаль.
Сук?
Я так и застыла.
Нет, это была рука!
В десяти шагах от нас нашлась Иния Веллас. Она лежала неподвижно среди обгоревших растений. Я не могла понять, жива она или нет. А главное, не могла понять, что со мной.
Я не могла говорить. Будто сорвала связки. И все еще испытывала фантомные сжатия на своей шее и на других частях тела. Там, где лианы коснулись меня – набухали рубцы. Я не знала, что с этим делать.
Ну ладно, надеюсь, пройдет. Сейчас важнее – вытащить отсюда Ариану и Инию.
А еще понять, кто разбил магически защищенное стекло оранжереи. Студенты на такое не способны, даже выпускники. Там магия выше их уровня.
И почему не загорелись фонари? Почему никто не услышал, как я кричала?
Слишком много вопросов.
Я взяла Ариану за руки и потащила к дорожке. Подальше от дыры, из которой торчали шевелящиеся обрубки лиан.
Хрупкая на вид эльфийка оказалась очень тяжелой. Я запыхалась, пока тащила ее. А еще нужно было освободить Инию. Потому что лианы в дыре задвигались быстрее, из обрубков выскользнул длинный тонкий росток, шлепнулся концом в землю и пополз, ощупывая траву перед собой.
Меньше всего хотелось, чтобы он добрался до меня.
Оттащив Ариану в безопасное место, я поспешила к Инии. Была уже рядом с ней, когда у меня за спиной раздался гневный женский голос:
– Это что здесь происходит?!
Обернувшись, я увидела одну из преподавателей. Это была травница со второго курса, Элегия Бастерс. Ее освещал желтый шарик, повисший в воздухе над головой.
Еще один шарик метнулся ко мне и выхватил из темноты тело Инии.
– На нас лиана напала, – просипела я.
Взгляд магистра метнулся к разбитому стеклу.
– Это она, – послышался слабый голос.
Это очнулась Иния. Она дернула рукой, которую я сжимала, и вновь отключилась.
– Вирунсеттия! – охнула магистр, увидев обрубки лиан.
Ее брови сошлись к переносице.
– Что вы натворили! Это редкое растение, единственное в своем роде!
– Ага, и оно пыталось нас убить.
– Убить?! – Элегия вмиг разъярилась, ее лицо побледнело от злости. – Это закрытая территория! Какого шварха вы здесь делали? Как умудрились разбить стекло? У вас запрещенный артефакт? Соучастник из старших?
Ругаясь, она быстрым шагом шла в мою сторону. Подойдя, схватила за руку выше локтя. Так крепко, что я вскрикнула от боли.
Кажется, под одеждой тоже набухли рубцы. Они горели, как от крапивы.
– Пустите, – я попыталась освободиться. – Мне больно. Я ничего не делала!
– Будете доказывать это в кабинете ректора! – хватка стала сильнее. – А я четко слышала, как жертва вас обвинила!
Вокруг как по заказу вспыхнули фонари.
Элегия всмотрелась в мое лицо.
– А, так я тебя знаю, – ее тон из гневного стал обвинительным. – Ты с Бытового, помощница одной из невест. Решила расчистить дорогу графине Дормер?
– Нет, ничего подобного!
– Бессовестная! Так, может, ты и Викторию отравила? Признавайся сейчас же!
От изумления я потеряла дар речи.
***
Эта Элегия набросилась на меня ни за что. Я ведь ничего плохого не сделала, наоборот, хотела помочь девчонкам. Но вот уж правду говорят, не делай добра – не будет зла. Прямо классический случай!
Через минуту вокруг нас образовалась толпа. Откуда столько людей набежало? Я ведь буквально десять минут назад кричала и звала на помощь – никто не откликнулся. А теперь вокруг стоял гул, в котором я едва себя слышала.
Первыми появились дежурные старшекурсники с повязками на рукавах. Они обычно следили, чтобы ученики покинули парк до ужина и ловили опоздавших. Потом к Ариане и Инии подбежали лекари. Элегия отвлеклась на них. Я тут же сделала шаг в сторону, намереваясь исчезнуть. Но как бы не так!
– А ты куда собралась? – остановил меня вкрадчивый голос. – Я тебя не отпускала!
Магистр Бастерс что-то спросила у лекарей, а потом снова, как сыч, уставилась на меня.
Ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
– Ты разбила бокс, защищенный высшей магией, и практически уничтожила ценное растение! Это, не считая вреда, нанесенного невесте кронпринца и ее помощнице.
– Да почему я-то?! – хотела закричать от отчаяния, но смогла лишь просипеть.
– А кто? Признавайся, кто твои сообщники? Как ты пронесла артефакт на территорию Академии? Ты знаешь, что это запрещено? Графиня Дормер тоже замешана?
Эльза тут вообще ни при чем, как бы странно это не звучало. Хотя… куда она исчезла из сада? Другого выхода нет, а я точно знаю, что она не проходила мимо меня. Не могла же она вернуться к пруду или блуждать одна между кустов?
Элегия ждала ответ и буравила меня инквизиторским взглядом.
Так, Таша, выдохни, соберись. Истерика тут не поможет. Надо взять себя в руки и все объяснить. В конце концов, мы же в цивилизованном обществе… вроде как… тут должна действовать презумпция невиновности.
Должна. Ага.
Как же…
– У меня нет ни сообщников, ни артефакта, о котором вы говорили.
Я старалась отвечать тихо, чтобы не тревожить больное горло, но внятно. И не злить травницу своим тоном. Но Элегию мое мнимое спокойствие, наоборот, еще больше привело в ярость.
– То есть ты хочешь сказать, что сама сожгла редкое растение? – преподавательница с