* * *
Еженедельник «Аргументы и Факты» № 27. 17.07.1990
«Если в IV квартале 1985 года, накануне XXVII съезда КПСС, коммунистов, несвоевременно уплачивающих взносы, насчитывалось в партии 31 тысяча, то в IV квартале прошлого года их стало 279 тысяч, или в 9 раз больше. По состоянию же на 1 апреля текущего года их насчитывалось уже 670 тысяч.»
* * *
Глава 9
* * *
До места схрона добирался на трамвае, потом также минут десять пешком, забрал всё, и опять на остановку. Время час пик, народу битком, поэтому никто на меня внимания не обращал, что не могло не радовать.
На вокзал приехал пораньше, зашёл сначала в кассы, и отстояв очередь, убедился в том что билетов нет. Покупали обычно загодя, но бывало что удавалось урвать в последний момент, когда сдавал кто-нибудь, или предприятия бронь снимали. Сейчас не сложилось.
Дождавшись поезда, пошел по перрону, и выбрав вагон где было меньше всего людей на посадку, стал ждать.
— Садиться будете? — когда народ рассосался, развернулась ко мне проводница, широкая женщина с по-монгольски плоским лицом.
— Буду, только у меня билет особенный… — стараясь вести себя естественно, я протянул женщине паспорт с вложенным в него четвертаком.
— Хороший билет… — раскрыв документ, повеселела проводница, и ловко скрутив купюру, убрала её в карман.
— Куда едем? — спросила она.
— До Самары. — улыбаясь, назвал я совсем другой пункт назначения. Не то чтобы ждал подвоха, но сработала привычка перестраховываться. Сойду раньше, это понятно, но если ее потом спросят куда ехал человек без билета, она ответит что до Самары.
— Место пятьдесят четыре, только займете когда белье раздам. Годится? — предложила проводница.
— Конечно годится, спасибо вам большое! — искренне ответил я, и не задерживаясь, запрыгнул в тамбур.
Зашёл в вагон, осмотрелся, соображая где пятьдесят четвертое место, и найдя его — а это оказалась заложенная комплектами белья первая боковая полка, встал возле бойлера.
— Туалет на стоянке не работает! — сурово глянув, сообщила дородная тётенька из первого купе. Поезд проходной, и судя по её заспанной физиономии, ехала она уже долго.
— Спасибо, в курсе. — кивнул я женщине.
— Ха! Если в курсе, тогда чего стоишь? Проходи давай! — неожиданно продолжила она.
— Да я, собственно, пришёл уже. — гася внутри себя желание послать её на хер, вежливо ответил я.
— И чего, самый умный выискался? Ходите тут, потом у честных людей вещи пропадают! Или проходи, или я сейчас милицию позову! — побагровела та.
Встреча с милицией ничего хорошего не сулила, поэтому, как мог спокойно, я объяснил женщине что моё место занято бельем, и как только его уберут, так сразу я и сяду.
— Ходят тут всякие… — не желая сдаваться, буркнула она, но уже без особого энтузиазма.
А вообще, если не считать базарной бабы, атмосфера в вагоне была самая «совковая», в хорошем смысле этого слова. Тусклый свет, полуприкрытые шторками окна, тлеющий уголь в топке бойлера, запах жареной курицы и газировки — все это настраивало на особый, ностальгический лад. Даже торчащие по всему проходу ноги не воспринимались как нечто неприятное, скорее наоборот, заставляли мысленно улыбнуться.
А стояли ещё долго. Минут тридцать, может больше, пока наконец пробубнил громкоговоритель на перроне, раздался длинный гудок тепловоза, и мягко толкнувшись, поезд тронулся с места.
— Белье берём? — продефилировав мимо меня, проводница подошла к занявшим соседние боковушки женщине с ребенком.
— Да, один комплект, если можно… — попросила женщина.
— Спать на одной полке будете, или матрас мне решили изгваздать? — тут же набычилась проводница.
— Нет, мы застелим оба матраса, не переживайте!.. — возразила женщина, доставая из сумки мелочь.
Глядя на эту ситуацию со стороны, я предположил что случится скандал, но проводница отступила, кинула белье на столик, смахнула рассыпную там же мелочь, и буркнув что-то типа «ну-ну», двинулась дальше по вагону.
Ещё один минус союза, хамское отношение людей при власти, даже самой незначительной, к людям обычным. Хоть эта же проводница, вроде обслуживающий персонал, должна для клиента-пассажира расстараться, а она хамит, потому как она здесь, в данном контексте, власть. Захочет, разрешит постелить один комплект на два места, не захочет, не разрешит. Меня, опять же, взяла, а могла бы фыркнуть, да отказаться. Ну и среди своего круга она человек не маленький. Билет достать при случае, местечко найти если очень надо, посылочку передать, ну и всё в таком духе.
Будь на моем месте тот я, здешний, наверняка бы и внимания не обратил на такое отношение, но мне нынешнему, прямо по глазам резануло. Последний раз я пользовался услугами железной дороги году в двадцатом, так там не то что хамства не было, проводники на пассажира дышать боялись. Да что проводники, начальник поезда, — женщина средних лет, постоянно по вагонам ходила, интересовалась — удобно ли, всё ли нравится?
А туалеты какие в тех поездах чистые? И ведь не потому что не сорят, а от того что убирают регулярно. Каждый час, если ничего не путаю. Опять же полы протирают несколько раз в сутки, даже график на информационной доске висит. В общем, ещё один камень в огород любителей понастальгировать по былым временам.
И если с той женщиной проводница вела себя нехорошо, то мне всем своим широким лицом улыбалась. Ещё бы, целый четвертак за здорово живешь, пятая часть её зарплаты.
— Белье брать будете? — закончив разносить и освободив мою полку, ласково спросила она.
— Конечно. — достал я из кармана заготовленную трешку.
— Ой, сейчас сдачи наберу только… — засуетилась женщина, из-за всех сил «сигналя» что рассчитывает на чаевые.
— Не надо, — обрадовал ее я, — и если можно, принесите мне чай, пожалуйста…
— Конечно-конечно, молодой человек, вам с сахаром? — чудесным образом впитав трояк, и расцветя в «форсированной» улыбке, всплеснула руками она.
— Да, с двумя кубиками. — в ответ улыбнулся я, и дождавшись когда проводница уйдет, закинул сумку на третью полку.
Ехать мне недалеко, но часов шесть с хвостиком есть, можно поспать нормально, а не хотелось. То есть организм требовал, глаза слипались, но я никак не мог насытится ощущениями. И вроде всё такое убогое вокруг, особенно в сравнении с тем к чему я привык, но в то же время доброе какое-то, теплое, родное что-ли.
В итоге, прочаевничав почти до своей станции, постучался я к проводнице, и сказав что друга встретил в другом вагоне, ретировался. Просто бы ушел, запомнила бы, думать стала, а к другу, обычное дело. Можно сказать сплошь и рядом.
Выходил тоже, вроде как покурить, а то что с сумкой, так чтобы не украли. Воровали