– Да разве… разве он поможет… против такого! – Голос запыхавшейся Софии срывался, однако она послушно наклонилась в поисках оружия и тут же остолбенела. – У тебя кровь!
– Ерунда… не надо… – протестовал чародей, но София проворно скинула теплую шаль, в которой очутилась в лабиринте, и старательно перетянула раненую ногу чародея. Раджед поморщился, извернувшись в неприятной тесноте, как куница, и снял камзол, набрасывая его на плечи возлюбленной. София же протянула ему долгожданный кинжал.
Да, кинжал… Но что дальше? Приходилось принимать нелегкие решения, когда от каждого следующего шага зависела не только его жизнь, но и сохранность той, которая ему всецело доверяла. Как страшно ошибиться перед такой преданностью!
Чародей решительно двинулся вперед, прочь от чудовища, ему казалось, что они сумеют обойти гигантского осьминога-таракана и выйти. Он все еще смутно помнил количество поворотов. Если лабиринт шел по принципу квадрата, то галереи должны были пересекаться. Они бы вернулись… Только куда?
Позади все еще какое-то время доносилось злобное шипение, помноженное на смрадное дыхание существа. Но вскоре оно куда-то исчезло, метнулось в сторону. Раджед вновь ощупывал одной рукой стены, а другой сжимал кинжал; София безропотно ступала следом, нервно стискивая дрожащие руки на его плечах.
Узкий лаз между коридорами сменился относительно широкой галереей. Ладонь неуверенно соприкасалась со стеной, знакомых ориентиров не обнаруживалось. Внезапно София тихо охнула. Раджед резко развернулся, рассчитывая на новую неизведанную напасть.
– Это просто веревка, – едва слышно проговорил он, освобождая запаниковавшую перепуганную спутницу. Тонкие путы свешивались с потолка, и Раджед старательно скрывал, что, украдкой подняв руку, нащупал там скелет, запутавшийся в лианах. Страшно… Но остановиться было еще страшнее.
Они двинулись дальше, с каждой стороны мерещилось постукивание каменных лап. Боковые ходы обозначались шевелением воздушных потоков. Раджед старался выбирать наиболее узкие, надеясь, что там-то чудовище их точно не застанет, однако они петляли и все больше отдалялись от желанного выхода. А может, его там и не нашлось бы, может, свежий воздух гнала вытяжка. Без магии, без друзей, без надежды на спасение оставалось лишь считать шаги и повороты. Однако методичной системе пришел конец, когда в одном из коридоров снова щелкнули жадные жвала.
Монстр выкатился неожиданно, перегородив путь. Раджед даже не успел крикнуть, только развернул Софию и толкнул ее вперед. Она хрипло дышала, не привыкшая к таким гонкам со смертью. Чародей тоже несся как ненормальный, заслоняя собой возлюбленную, заодно подталкивая ее со спины. А чудовище петляло, то отставало, то возникало в одном из боковых пролетов, мешая повернуть.
В какой-то момент тварь вынырнула прямо перед ними, тогда Раджед велел Софии пригнуться и наугад кинулся вперед, под брюхо насекомого, чиркнув по жвалам клинком. Где-то совсем близко раздался цокот восьми или шести ног.
Беглецы выбрались, вынырнули, а чудовище неповоротливо застряло в коридоре, но хитрый таракан тут же дернулся в боковой лаз. Похоже, он слишком хорошо изучил свои владения. Он быстро развернулся в параллельном коридоре и вновь продолжил преследование. Бежать от него становилось все тяжелее.
Невыносимо пекло легкие. Вот как приходилось простым-то людям! Но порой нельзя останавливаться, нельзя, даже когда каждый вздох отдавал жаром лавы и звоном в ушах. А монстр неумолимо приближался, резким набатом звучал каждый шаг всех его лап.
– Стой! – внезапно охнула София, отпрянув и едва не завалившись назад. Впереди сквозила стылая бездна, еще более черная, чем темнота коридора. Внутри похолодело больше прежнего, когда чародей осознал, что в запале погони едва не сбросил в пропасть возлюбленную.
– Мы… мы в ловушке! В ловушке… – бормотала София, однако Раджед кинулся к стене. Как за спасительный канат, он уцепился за фигурный мох, укрывавший не то каменную резьбу, не то сломанный рычаг. Да, они здесь шли, когда-то… наверное. И существовал узкий карниз по правую руку.
– Ничего не бойся!
Раджед пошел первым, крепко стиснув запястье Софии, прижимаясь спиной к стене. Лучше уж в пропасть, чем в пасть к такому существу. А тварь не сбавляла скорости, чуя добычу. Зачем каменному монстру еда? Но он, похоже, об этом не задумывался и летел вперед. И тогда-то пропасть поглотила его: сначала исчез цокот лап, потом донесся протяжный затухающий вой, звук падающей туши. Вскоре повисла тишина.
Раджед и София, затаив дыхание, стояли на узком карнизе. Чародей одной рукой бессмысленно цеплялся за мох, а другой плотнее прижимал к стене возлюбленную. Из глаз ее катились крупные слезы, падавшие временами на его ладонь. Но она шла вперед следом за ним, измученная и перепуганная, но все-таки живая. Раджед тоже впервые за долгое время ощущал себя более чем живым. Вот она-то, грань, на пике, перед лицом смертельной опасности. Так и чувствуют люди, не обладая сверхсилой, сверхскоростью, только сверхволей.
– Просто человек… Но человек тоже способен побеждать монстров! – с отрешенной радостью выдохнула София, когда они достигли противоположной стороны пропасти. В тот миг она, очевидно, восторгалась поступком Раджеда больше, чем всеми его совершениями и магической силой. А вот он, немного отдышавшись, виновато сжал кулаки. По телу прошла неприятная судорога беспомощности. София верила ему! Она-то все еще наивно считала, что ситуация под контролем.
«Где мы? – признался себе Раджед. – Мы были в паре шагов от выхода. Но где мы теперь? Я не ощупывал стены и не запомнил ориентиров, да и количество поворотов… Проклятье! Мы окончательно загнали себя в ловушку! Мы не успеем… не успеем спасти Эйлис… Да и как?»
Вновь отчаяние заполоняло бурьяном мысли. Руки опускались, в будущем вырисовывалась картина мучительной смерти от жажды и голода. Кинжал… Да, еще оставался кинжал. Убить Софию, чтобы она не мучилась? Нет, такой исход резанул почти физической болью хуже всех лезвий врагов и клыков чудищ. Не сдаваться! Никогда и ни за что! Они победили монстра, но… никто не говорил, что вокруг не бродят твари еще страшнее.
«Ты помнишь? Для магии не нужны самоцветы», – донесся в самый темный час светлый глас.
– София? Это ты?
– Я молчала, – растерянно отвечала возлюбленная.
В темноте отыскался кто-то еще, кто-то шептал верные слова. Раджед оцепенел, потому что голос исходил от стен, звенел в воздухе. И сквозь него проступали отчетливо линии мира. Они светились, вырисовывая очертания предметов. Эти струны, через звон которых обращался сам мир. В кромешном мраке сияние лишь усиливалось, ведь самое главное не зрение схватывает.
«Но как? Здесь подавляется вся магия!» – поразился Раджед. Однако он слышал… Да, с