– Это не для тебя, Мелинда. Где твои манеры, черт тебя подери?
Девушка поймала на себе обеспокоенный взгляд Вуди, щеки гостьи мгновенной вспыхнули. Она понурила голову и тихим голосом проговорила:
– Извините.
Примерно за пятнадцать минут до конца ужина в гостиной объявился Аллан. Парень не изменял своим привычкам: темно-синяя хлопчатобумажная рубашка свободного покроя, черные джинсы и кеды демонстрировали его любовь к простой и удобной одежде. Бледное лицо украшала довольная улыбка, а пристальный взгляд был прикован к Мелинде. Когда парень сел за стол на соседний стул, девушка отметила, что никто не обратил внимания на опоздание молодого человека.
– Ну что, как ужин? – беспечным тоном поинтересовался он, беря в руки столовые приборы.
– Все невероятно вкусно.
Взглянув на близняшек, Аллан спросил:
– Кто из вас сегодня готовил?
Вэлла подтолкнула плечом Вуди. Аллан улыбнулся, после чего посмотрел на Мелинду.
– В таком случае верю тебе на слово.
С горячим, салатом и десертом Аллан управился быстро, после чего поднялся из-за стола и во всеуслышание объявил, что концерт начнется с минуты на минуту. Поймав на себе одобрительные взгляды родственников, Аллан направился к французскому окну, рядом с которым громоздился черный отполированный «Стейнвей[5]».
Заразившись всеобщим воодушевлением, гости встали и покорно двинулись в противоположный конец комнаты. Вскоре вокруг рояля, за которым уже восседал сосредоточенный, глядящий в ноты Аллан, собрались все зрители.
Каждый находился в предвкушении, желая насладиться талантом младшего Мортиса.
– Итак, – размеренно сказал Аллан, – сегодня мне хочется начать с Чайковского, «Большая соната соль мажор».
– Поверить не могу, что ты ее выучил! – восторженно произнес растроганный Себастьян.
Аллан хитро посмотрел на брата и, не произнеся ни слова, заиграл. От прикосновений длинных тонких пальцев инструмент не просто зазвучал, он запел, зажил собственной жизнью. Мелинда никогда не могла назвать себя поклонницей классической музыки, однако с этим произведением была хорошо знакома.
Ее бабушка, любительница русской классики, знала практически весь репертуар таких композиторов, как Чайковский, Скрябин, Шостакович, Прокофьев и Рахманинов и прививала эту любовь внучке.
Это романтичное, лиричное и в то же время чувственное произведение пробуждало внутри Мелинды славные воспоминания из детства, когда их с мамой жизнь еще не перевернулась на сто восемьдесят градусов, папа не убежал, а бабушка не продала свой дом и вынужденно не лишила их семью последнего «островка» счастья.
Тогда, вспоминала Мелинда, из динамиков старого магнитофона до ее слуха нередко доносились ласкающие ноты соль-мажорной сонаты Петра Ильича Чайковского. Соната неизменно давала ей чувство безмятежного спокойствия. Спокойствия, которого из-за череды событий маленькой Мелинде пришлось лишиться слишком рано. Но, пребывая в стенах поместья Мортисов, девушка обрела его вновь благодаря исполнению талантливейшего пианиста по имени Аллан Мортис, который жил, дышал и буквально растворялся в музыке.
Аллан играл мастерски: сосредоточенно и с чувством. Мелинду восхищало то, с какой грацией его тонкие пальцы летали по клавишам, заставляя комнату наполняться чудесной музыкой, а сердца слушателей – трепетным теплом.
Экспрессивные движения, меняющееся выражение лица, слегка приоткрытые губы и глубокий взгляд – все говорило о том, что он не просто исполнял великую музыку, а проживал за роялем каждый такт. Девушка получала такое неистовое удовольствие от игры Аллана Мортиса, что на глаза наворачивались слезы, а кожа покрывалась мурашками. С благоговением «поглощая» одну композицию за другой, Мелинда и не заметила, как пролетел целый час.
За это время юноша успел исполнить около семи произведений, от которых перехватывало дыхание. Помимо Чайковского, девушка узнала еще несколько: парочку прелюдий Шопена и этюды Рахманинова, приведших ее в не меньший восторг. Но впереди ее ждал сюрприз. Переход от классики к этому известному произведению девушка заметила, когда техничное арпеджио, витиеватый ритм и нагруженные смыслом музыкальные фразы сменились незамысловатыми, но такими теплыми и знакомыми аккордами.
Это почувствовали все, потому что слушатели стали переглядываться, одаривая друг друга робкими, слегка смущенными взглядами. Всем была знакома эта знаменитая композиция, в которой поется о любви, поддержке и большой надежде. Песня несла в себе огромный посыл, который не смог бы проигнорировать даже самый черствый человек. На глазах Мелинды лица слушателей менялись, а в комнате воцарилась наполненная безграничной нежностью атмосфера.
В следующую секунду, когда зазвучал мягкий, бархатистый голос Аллана, Мелинда, казалось, перестала дышать. Украдкой взглянув на лица собравшихся, девушка пришла к выводу, что энергетика песни подействовала не только на нее. Близняшки сжимали друг друга в крепких объятиях, Себастьян улыбался скорбной улыбкой; серьезный Бенджамин смотрел невидящим взглядом куда-то в одну точку, а Клара прижималась к бойфренду с таким неистовством, будто больше всего на свете боялась потерять его в такой трепещущий момент. Осторожно положив руку на крышку рояля и найдя в этом крохотном жесте огромную опору, девушка слушала, как Аллан с чувством исполняет ее любимую песню, периодически встречаясь с ней взглядом.
И песня эта называлась «Хэй, Джуд».
8
Утро следующего дня началось не с самых радужных ноток, потому что на Мелинду обрушились сразу две неприятные новости: во-первых, мама по-прежнему дулась и не желала вести с ней долгих бесед, а во-вторых, Аллан без предупреждения уехал на весь день в город, о чем девушка узнала, едва разлепив сонные веки. Не утруждая себя стуком, в спальню ворвалась мама и за несколько минут вкратце изложила Мелинде последние вести: Аллан с Бенджамином укатили в город по делам, а они с Себастьяном собираются прокатиться в Кристал на экскурсию.
Девушка (зная манеру поведения Клары как свои пять пальцев) чувствовала, что напряжение между ними постепенно идет на спад и не пройдет двух дней, как они помирятся; а вот новость об Аллане порядком ее обескуражила, ибо ни о чем подобном парень не предупреждал. Было обидно, ведь Мелинда рассчитывала, что этот день они проведут в обществе друг друга.
После того как Аллан закончил свое вечернее выступление, он еще долгое время выслушивал восторги и комплименты родственников, которые не просто хвалили парня, а от всего сердца боготворили его талант, мастерское исполнение и невероятный репертуар. Не трудно догадаться, что львиная доля восторгов была высказана Себастьяном.
Мелинда видела, с каким искренним воодушевлением мужчина говорил с Алланом, поэтому с легкостью поверила словам Себастьяна, что именно младшего брата он считает самым близким и дорогим сердцу человеком. Каждая его фраза, жест, взгляд, улыбка – все это сообщало о неистовом обожании, преданности и большой любви к юноше. Мелинда с восхищением