– Ой, картинки двигаются! – изумилась я, а потом до меня дошло, что болтающаяся за балконом полураздетая циркачка – это я! А пытающийся меня схватить мужчина – Лиртейн…
– Ты видишь только это? – возмутился блондин. – Читай заголовки. «Лиртейн похищает девушек!», «Красавица сбежала из спальни Главного инквизитора!», «Шок по-инквизиторски: тайные забавы Эдриана». Я на главной странице всех газет! Все те десятилетия, что я создавал себе репутацию порядочного и ответственного дракона, полетели в топку!
– Мне очень жаль, – втянула я голову в плечи, сгорая от стыда.
– И это ещё не всё! – решил добить меня инквизитор. – Как я уже говорил, этим утром у меня состоялась рабочая встреча с министром внутренних дел, герцогом Трау. На ней присутствовали Главные инквизиторы из провинций Латериан и Фактория – герцоги Лайм и Клиффер. Они должны были передать мне свои полномочия. Эти провинции стали частью королевства Фэнтария пять лет назад. И все эти годы я вёл переговоры, чтобы центральная инквизиторская власть сосредоточилась в одних руках. Моих. Да, они явились на встречу. Но не для того, чтобы передать мне свои печати и ключи от их ведомств. А для того, чтобы вручить эти газеты и заявить о недоверии к моей персоне. Можешь себе представить, что я сейчас чувствую?
Прекратив метаться, Эдриан снова навис надо мной.
– Досаду, – робко отозвалась я.
– Не просто досаду, Карина. Я в ярости, – признался он.
Умный он всё-таки мужик, не зря он меня этими браслетами приковал. Иначе я точно переместилась бы куда-нибудь на дальний рубеж в соседней галактике – настолько мне было стыдно перед ним.
– Но самая засада знаешь в чём? – спросил он.
Я помотала головой.
– Единственный способ для меня всё исправить – это исполнить волю короля и жениться на тебе. Тогда «тайные забавы Эдриана» можно будет объяснить брачными играми жениха и невесты. Общественность воспримет это на ура, моя репутация будет восстановлена, и Лайм с Клиффером добровольно передадут мне свои полномочия. Вот только тут есть одна огромная проблема, – сделал он выразительную паузу.
– Я тебе не нравлюсь, – предположила я.
Эдриан покачал головой:
– Ты слишком сильно нравишься наследному принцу Эйдену, нашему будущему королю. Он не сможет нормально управлять государством, если у него будет разбито сердце. И никакая женитьба на прекрасной драконице его не утешит. Он влюблён в тебя по уши. И тут у меня возникает дилемма – что выбрать: собственное счастье или благополучие всей страны.Глава 52. Открытка
Карина
*
– Я не знала, что всё настолько сложно, – сокрушённо вздохнула я. – В любом случае прими мои искренние извинения. Если бы можно было отмотать время назад, я бы всё сделала по-другому. Разбудила бы тебя и всё объяснила. Но, как говорится, сделанного не воротишь. Давай я поговорю с Эйденом. Может, он придумает, как всё это исправить?
– Думаешь, у него мало проблем и ему есть дело до какого-то инквизитора, которого он воспринимает своим соперником? – невесело усмехнулся Эдриан.
– Надо обдумать всю эту ситуацию. Наверняка выход есть. И вообще, ты не какой-то там рядовой инквизитор, а главный, и из-за меня у тебя пострадало дело государственной важности. Уверена, Эйден сможет отделить эмоции от этой проблемы. А ещё могу предложить такой вариант: давай я соберу журналистов на пресс-конференцию и объясню им, как всё было на самом деле? – предложила я. – Пускай даже приходят с артефактами правды.
– Разумеется, они с большой радостью примчатся на это мероприятие, – хмыкнул Лиртейн. – Прибегут, роняя тапки. Но только затем, чтобы закидать тебя разными каверзными вопросами. Ты готова отвечать на такое? «Леди Карина, у вас уже был интим с принцем?», «Что вы чувствуете к принцу?», «Принц Эйден простил уже вам интрижку с инквизитором?», «Кто в постели лучше, инквизитор или принц?», «Как король отнёсся к вашей идее о мезальянсе с наследником драконьего престола?»
Кажется, моё лицо пошло пунцовыми пятнами.
– Молчишь? Вот точно так же будешь смущаться и краснеть на пресс-конференции. Все эти акулы пера вынут из тебя душу, вывернут наизнанку, добавят сочной отсебятины и вывалят на главные полосы газет как исповедь иномирянки. Продажи у них будут, конечно, бешеные. Вот только мне ты ничем не поможешь. Лишь опозоришь ещё сильнее себя и принца, – объяснил Эдриан.
– Ладно, ты прав, признаю, – виновато посмотрела я на него. – Кстати, ничего, что мы на «ты» внезапно перешли?
– После того, как ты побывала в моей постели, этикет это допускает, – коротко усмехнулся блондин.
– Логично, – согласилась я. – Итак, что ты предлагаешь? Как нам всё это разрулить? Нельзя же пускать на самотёк, надо что-то сделать.
– Надо подумать, – сдержанно отозвался Эдриан. – Когда что-то придумаю, дам знать. Но это ещё не все вопросы, которые у меня накопились к твоей персоне.
– Ещё не всё? – ошарашенно посмотрела я на него. – Я что-то ещё натворила? Может, ты хочешь, чтобы я извинилась за наглое поведение перед твоим котом?
– Перед Снежком? – расхохотался инквизитор. – А что, это идея. Но я оставлю это на твоё усмотрение. Меня интересует другой вопрос. Как мне понимать вот это, милая леди?
Вытащив из ящика стола плоскую коробку в золотой фольге, он положил её передо мной и уставился на моё лицо пристальным взглядом.
– Это коробочка, – сообщила я ему. – Довольно красивая.
– Неужели не узнаёшь? – вскинул он бровь. – Подожди минуточку, тут ещё бантик был.
Порывшись в ящике стола, он выудил оттуда большой алый бант с красной лентой и приложил сверху на коробку:
– А так?
До меня начало доходить.
Проклятье, во всём этом калейдоскопе событий я совсем забыла, что Мадина упаковала рубашку Лиртейна в золотистую коробку с красным бантиком. Она туда ещё открытку какую-то положила.
Я ведь тогда ещё подумала: «Даже представлять не хочу, что подумает обо мне инквизитор, когда после ночной выходки он получит от меня игривую коробку со своей рубашкой, открытку с сердечками и с подписью "Ваша К"».
– Там твоя рубашка, – осторожно ответила я. – Она положена в красивую коробочку в знак извинений, что я взяла твою вещь без спроса. Но, как ты видишь, я её тебе вернула. Надеюсь, ты на меня больше не сердишься.
– Сержусь? – мрачно хохотнул блондин. – Я, мягко говоря, озадачен. Насчёт рубашки всё понятно. Но как ты объяснишь это? – он достал из коробки открытку и положил передо мной.
На белой стороне неровными печатными буквами было выведено: «Премите маи искриние извенения, от душы».
Твою ж медь… А чего я, собственно, ожидала, если послание писал садовник?
Но это оказалось ещё полбеды.
Эдриан перевернул открытку,