Таня догнала меня у сцены.
— Всё подготовлено. СМИ про концерт уже раструбили.
Она протянула мне свежий номер местной «Правды». Я развернул газету: среди новостей о политике, погоде и скандалах мелькало крупное объявление:
«Большой концерт в ДК! Хиты отечественного рока в исполнении лучших молодых музыкантов!»
— Где ещё разместили? — спросил я.
— Радио.
Таня включила приёмник, покрутила частоты. Через секунду зазвучал бодрый голос диджея:
— А для всех любителей хорошей музыки напоминаем — завтра в ДК пройдет концерт с хитами современности! Не пропустите, вход свободный!
Неплохо, Таня действительно отработала на все сто.
— Отлично, спасибо за проделанную работу, — похвалил её я.
Таня было разулыбалась, но в этот момент появился из-за кулис Дима с проводами в руках.
— Переходники есть, всё работает, — отчитался он.
Он старался говорить буднично, но я видел, как у него нервно дергается веко. Однако не подал виду, что заметил.
— Максим, мне нужно отлучиться ненадолго, — попросил Дима.
— Чего стряслось?
— Живот болит…
— А, ну тогда не задерживаю — отлучайся, — я хлопнул его по плечу.
Интересно, конечно, наверняка ему сейчас несладко, как организатору подставы для меня. Заявлению в милиции вряд ли дадут ход, но нервов это заберёт порядочно.
Я проводил его взглядом и наткнулся глазами на Бдительного, который вел за собой новых музыкантов для выступления.
— Вот, пацаны, Максим Валерьевич, — заявил Бдительный. — Максим Валерьевич, это пацаны-музыканты. Этот — барабанщик, этот — гитарист, этот — клавишник.
Парни выглядели развязно, так будто им было плевать абсолютно на всё.
— Короче, на нас, это, можно рассчитывать, — сказал барабанщик, крутя в пальцах палочки. — Музыка — наше дело.
Явно он держал их в руках не первый раз.
— Вот и отлично, — ответил я.
В этот момент в зал вошла Люда, толкая две костюмерные вешалки.
— Вот, костюмы для вокалистов, — заявила она.
Я оценил костюмы — Людмила постаралась на славу. Я сразу понял, что выбор остановился на стилистике «Короля и шута». Панки-музыканты начали украдкой поглядывать на костюмы, выходя из старательно слепленного образа полного безразличия.
— Кто будет Князем, а кто Горшком? — спросил я.
Начался спор, на место Горшка претендовал Бдительный и еще один панк с погонялом Карапуз.
— Я Горшок! — выпалил Карапуз.
— С хрена ли это? — возмутился Бдительный.
— Я ниже ростом, значит, по канону мне положено!
— А я голосом больше похож!
— Да у тебя даже прически нет такой!
— Зато у тебя харизма не та!
Я хлопнул в ладоши.
— На репетиции и решим, кто есть кто, — отрезал я. — Я сам выберу, так что готовьте выступление.
Тем временем Люда достала ещё один пакет.
— Одежда для твоего отдела культуры.
Я подозвал женщин и Карла. Обе сотрудницы ДК тут же заинтересованно заглянули внутрь.
— О, как у… — первая покрутила в руках куртку.
— Ну ты вспомни, как в «Не родись красивой» носили! — поддакнула вторая.
Я покосился на Карла. Тот, не дожидаясь приглашения, развернул свою обновку.
— Ха! — он накинул на себя кучерявый парик, явно вдохновленный стилем Кузьмина. Затем взял гитару и наиграл первые аккорды «Симоны».
— Готов! — заявил он.
— Ну, хоть кто-то, — пробормотал я.
Через полчаса началась репетиция, и зал наполнился музыкой. Панки разогревали инструменты, проверяли микрофоны. Вокалисты, не решившие, кто из них Князь, а кто Горшок, пели дуэтом.
Я сел в кресло в конце зала, наблюдая за процессом. Всё шло гладко. И вдруг… едва уловимый запах гари пробежался по залу. Я напрягся, повел носом. Запах становился сильнее.
Я встал, захлопал в ладоши.
— Стоп!
Музыка смолкла.
— Кто-нибудь что-то жёг? Курили?
Все переглянулись, затрясли головами, но запах крепчал. Я двинулся в сторону кулис, затем к выходу в коридор, словно собака-ищейка. И тут ко мне, выпучив глаза, выскочил директор.
— Максим Валерьевич!.. — выдавил он и запнулся, не в силах подобрать слова.
— Что такое?
— Горим!
Глава 12
Я почувствовал, как в груди нарастает холодное в своей неотвратимости предчувствие, но времени на раздумья не было.
— Где⁈ — резко бросил я, уже двигаясь к выходу.
— В электрощитовой! — выдавил директор, метнув взгляд в сторону коридора. — Там прямо дым валит!
Чёрт! Я вылетел из зала, пересекая коридор в несколько шагов. Дым уже заполнял пространство, едкий, с запахом плавящейся пластмассы. Из-за угла выбежал техник, закашлялся, пытаясь сказать что-то.
— Что случилось?
— В щитовой вспыхнуло! — прохрипел он, прикрывая рот рукавом. — Я только дверь открыл, а там уже огонь!
Гулкий треск подтвердил его слова — внутри что-то взорвалось, с потолка посыпались искры. Чёрные клубы дыма рвались наружу.
— Есть огнетушители⁈
— Да, но там… пламя ого-го…
Я понимал, что если огонь доберётся до кабелей, ДК останется без электричества, а если взорвётся трансформатор — концерт можно будет отменять. Как и всю местную культуру.
Очевидно, здесь это было слабое место — ведь по такому же поводу здесь появился я сам.
— Тащи их сюда! Все, какие есть!
Я метнулся к двери, сорвал с ближайшей стены первый попавшийся огнетушитель, дёрнул чеку. В тот же миг почувствовал жар, обдающий лицо.
Огонь плясал по стене, пожирая старую краску и облизывая провода. Электрощиты уже искрили, в углу тлел деревянный поддон.
Раздался грохот — потолочная панель рухнула вниз, едва не задев меня.
Позади забегали люди, кто-то принёс второй огнетушитель, но замешкался у порога, боясь войти.
— Давайте сюда! Быстрее!
Пена ударила в пламя, приглушая рыжие языки, но было ясно, что одной струи недостаточно.
Где-то позади раздались крики:
— Э! Там кто-то был!
Я резко обернулся.
— Где⁈
— Видели тень! Кто-то выбежал через запасной выход!
Я сжал зубы. Всё стало на свои места.
Не короткое замыкание. Поджог! Но если я сейчас уйду — здание может не пережить эту ночь… Что же делать? Чёрт с ним, виновного найду потом. Сейчас главное — потушить.
Я рванул обратно, переключаясь на другой очаг. Струя пены захлестнула провода, погасив искры. Запах гари стал ещё сильнее, но пламя пошло на убыль.
Где-то вдалеке завыла сирена пожарных. Я сделал глубокий