- Думаете, местные побоятся идти?
- Наверняка. Кроме того, уводить из города всех мужчин при оружии – опасно. – Элизабет повела плечами, неприязненно скривила губы. – Николай, Анастасия. Мне нужно съездить к одним неприятным людям и поговорить с ними о неприятных вещах. Поедете со мной?...
Глава 8
Глава 8
Горы Блэк-Хилс виднелись на горизонте неровной линией. Николаю, привыкшему к грандиозным хребтам Средней Азии, воспринимать их горами было трудно. Ни одна вершина не покрыта снегами, просто покатые склоны, заросшие лесом от подошвы до макушки. В принципе, «хилс» и означало «холмы», но все вокруг именовали их горами – возможно, потому что не видывали других.
- Банда зовёт себя «овцерезами», - рассказывала Элизабет, ехавшая во главе их троицы. Анастасия и Николай следовали за ней на конях, одолженных помощниками шерифа. – Не потому, что они промышляют скотокрадством. Потому что красуются. Мол, все вокруг трусливые овцы, а они их стригут и режут по желанию.
- И часто они… режут кого-то? – уточнила Настя. Отправляясь в путь, сыщица дополнила свой дорожный костюм шляпой под цвет куртки, в ленту которой воткнула бело-коричневой перо хищной птицы. Очки иногда поблескивали из-под широких полей.
- Не часто. – Шериф хмыкнула. – Это как с моим белым воротничком. Часть образа. Обычно они собирают денежку с проезжих – не всё, что есть в карманах, только определённую сумму. Могут остановить поезд или наведаться в городок помельче. Без нужды никого не убивают, знают, что шум вреден. А пока трупов нет, власти склонны реагировать вяло.
- Вы говорите так, будто «власти» тут – это не вы, - не упустила шанса подколоть шерифа Настя.
Элизабет помолчала секунду, затем легонько дёрнула плечами:
- Наши с ними отношения строятся на принципе взаимной невыгоды. Они могут меня прикончить. Но знают, что я прихвачу с собой кого-то из них, а потом приедет армейская конница, и будет долго чесать леса. Потому что у меня есть друзья в большом мире. И не факт, что следующий шериф будет менее упрямым. Я могу собрать людей, натренировать из них дружину, устроить охоту и перебить часть банды, разогнать остальных. Но поляжет часть горожан, мужчин, в первую очередь. А через полгода вместо «овцерезов» появится кто-то ещё, и не факт, что этот кто-то будет играть по правилам. Пока же – они не суются в мой город, я не лезу к ним, если сталкиваемся в лесу, стараемся стрелять по рукам-ногам. Если я застаю их за грабежом – они тут же уходят, я за ними не гонюсь.
- Понимаю, - протянул Дронов, вспоминая сложные отношения имперской власти с кочевниками в казахской степи и киргизских горах. – Значит, лучше уже знакомый дьявол – так у вас говорят?
- Ага, - Элизабет оглянулась через плечо и наградила майора улыбкой. – Причём это работает в обе стороны. Говоря проще, с этими ублюдками можно договориться. И они знают, что я держу слово. Потому мы к ним и едем.
Горы становились всё ближе. Солнце поднималось к зениту и на узкой тропинке, петляющей по равнине, меж рощиц еловых деревьев, сделалось жарковато. Николая так и подмывало снять шляпу, за ленту которой было засунуто несколько пуль для револьвера, и начать ей обмахиваться – но он сдерживал себя. Обе его спутницы зной будто не замечали, на белых рукавах блузки шерифа даже не проступали пятна пота.
Цель их поездки была простой – убедить местных бандитов сидеть тихо, пока шериф проводит операцию по розыску беглого учёного. Излишняя активность законников действительно могла толкнуть банду на поспешные действия. Кроме того, кажется, Элизабет надеялась получить и некоторую помощь, в обмен на некие уступки в будущем. Как Николай понял, отношения банд и законников Диких Равнин обычно так и строились. Двух приезжих шериф прихватила не только потому, что они выглядели солиднее её юных помощников из города. Присутствие чужаков могло также намекнуть «овцерезам», что дело серьёзное, вовлечены силы с побережья, полиция или БРК, а значит, им лучше держаться в стороне – целее будут.
Дело шло к обеду, когда тропка обогнула очередную рощицу и перед всадниками открылся вид на большую ферму – с двухэтажным жилым домом, высокими амбарами, конюшней, огороженными полями. Вот только Николай сразу же обратил внимание, что поля заросли дикой травой, двери сарая для скота и конюшни распахнуты, и нигде не видно ни души.
- Странно… - медленно произнесла Элизабет, осаживая коня. – Это их постоянная база, но… Не вижу часовых.
- Хороший часовой со стороны не заметен, - Дронов привстал в стременах, окидывая ферму более пристальным взглядом. Он заметил единственное движение – по печной трубе жилого дома скакала чёрная птица.
- Я здесь уже бывала, - мотнула подбородком шериф. – Нет у них настолько ловких парней. Обычно кто-то просто сидит на крыше с ружьём.
- Тогда…
- Вперёд, но осторожно. – Шериф дала коню шенкеля, потянула из седельной кобуры многозарядный карабин. Агенты последовали её примеру – вместе с лошадьми им одолжили и ружья.
Троица шагом доехала до фермы, настороженно озираясь, держа карабины наготове. Элизабет спешилась первой. С ружьём наперевес, скользящим шагом направилась к конюшне. Майор остался в седле, держа на мушке окна фермерского дома, Настя прикрывала ему спину, не сводя взгляда с ближайшего ельника. Шериф добралась до конюшни, заглянула в распахнутые ворота. И отшатнулась, вскрикнув совершенно по-девичьи. Опустив карабин, левой рукой она зажала себе рот.
- Чёрт! – Николай соскочил наземь и бросился к женщине. Мигом очутившись рядом, он увидел, что выбило из колеи повидавшую всякое Элизабет. Лошади в конюшне были. Майор насчитал четыре головы. Их насадили на воткнутые в землю колья. Остальные части коней устилали пол. Судя по состоянию плоти, бойня произошла давно – неделю назад, если не больше.
- Элизабет… - майор тронул шерифа за плечо. Но женщина уже оправилась. Отняв ладонь от губ, она крепче перехватила цевье карабина, отступила на шаг и сквозь стиснутые зубы выдавила: