– Скажу честно, я имею ещё более дерзкие надежды! – чуть наклоняюсь к ней, заглядывая в глаза и не отпуская её рук, – Я надеюсь увидеть в вас свою подругу – если не сегодня, то хотя бы в ближайшем будущем! Нам совершенно нечего делить!
– Да… конечно… – ещё больше смущается Вирджиния и неосознанно косится на Рафаэля.
Гости вокруг нас тоже начинают удивленно перешептываться. Все были в курсе наличия нашего странного треугольника, и теперь активно недоумевали – что изменилось за последнюю неделю-две?
– Даже не знаю, стоит ли говорить об этом сейчас… – отпуская кисти Вирджинии, чуть отстраняюсь и кладу ладони на свои щёки, – однако, эта новость будет для вас настолько неожиданной, насколько и своевременной!
– О чём вы говорите, леди Вайолет? – почувствовав неладное, осторожно уточняет Вирджиния.
– Мне тоже интересно, что же такое произошло у моей невесты, что она не смогла сдержать эмоций и так мило покраснела, – подходит к нам Рафаэль, после чего уже все присутствующие в зале приковывают свои взгляды к нашей троице.
– Папа… – позволяю себе неформальное обращение на публике, взглянув на отца и активно демонстрируя смятение и воодушевление одновременно.
– Если ты желаешь начать с этого свой праздник, то это твой выбор, дочь, – спокойно кивает отец и берёт с подноса бокал с игристым вином.
Его примеру начинают следовать остальные. Даже Рафаэлю с Вирджинией приходится занять свои руки: настолько серьёзно и официально всё это выглядело со стороны…
– Во-первых, я должна поблагодарить всех своих гостей за присутствие на моём празднике. В последнее время в моей жизни произошло так много самых разных событий, что я не была уверена в необходимости отмечать своё совершеннолетие. Многое мною было переосмыслено… особенно после нападения, случившегося пару недель назад на территории нашего дома. Теперь мне очевидно, что именно является корнем моих бед! Согласитесь, понять это в восемнадцать лет – довольно неплохой результат? – позволяю себе улыбку, которую подхватывает около трети гостей: остальные с любопытством ждут очередного скандала, – Всяко лучше, чем осознать это в пятьдесят шесть… – взмахом ладони даю зрителям отмашку на реакцию, после чего добрая половина зала хмыкает. Однако, несколько человек напряженно застывают, вспомнив, чей возраст напоминает эта цифра. Возраст нашего прекрасного короля Алера Первого, – Как бы то ни было, я, наконец, прозрела, и готова признаться в своём главном грехе!
А вот теперь движение в зале замирает полностью. Все ждут. И не зря ждут. Последние несколько лет я была известна своими выходками в высшем свете и своим назойливым желанием обойти Вирджинию на всех поворотах… Я так и вижу, как на лицах людей появляется вопрос – неужели она признается в этом? В том, что завидовала леди Вирджинии все эти годы?..
– Вижу ваше нетерпение, – признаюсь, кивая на не высказанные предположения, – и уже готова дать всем повод для радости. А я уверена, что это именно повод для радости – и ничто иное!..
Глава 17. Инструкция, как уничтожить собственный праздник
Итак, кажется, обстановка достаточно нагнетена, все зрители жаждут узнать, что будет дальше, а главные герои едва не грызут ногти от собственной беспомощности… Да, спустя столько смертей я, наконец, поняла, что в своей собственной жизни нужно самой принимать решения и делать первый шаг – а не ждать, когда кто-то всё это сделает за меня!
О, мудрость…
– Этот бокал, – приподнимаю руку, собирая всё внимание на себя, если оно ещё до этого не было собрано, – я хочу поднять за самого благородного и самого доблестного молодого человека, известного на всё Сумрачное Королевство; человека, непоколебимо верного короне и собственным обещаниям… – поворачиваюсь к Рафаэлю и дарю ему самую чарующую улыбку, на какую была способна – с учетом того, какую чушь несла, – Я слишком долго сковывала вас, Милорд, своим желанием сделать нас счастливыми. Настало время признать, что этим желанием я лишь мешала вашему личному счастью… и, наконец, отпустить вас на свободу! Время, проведенное с вами, я буду вспоминать с теплой улыбкой – а вам посоветую много не думать, переживая о моих чувствах, а делать предложение той, что ждёт его уже так долго… – поворачиваюсь вокруг себя, обращаясь ко всем сразу и ни к кому конкретно, – Я разрываю нашу помолвку с Милордом в надежде, что сегодня – на праздновании моего совершеннолетия – он выполнит моё пожелание и сделает, наконец, предложение своей любимой!!! – под изумленные восклицания самых смелых зрителей подхожу к не менее изумленному этим поворотом Рафаэлю и чокаюсь с ним бокалами, – Я искренне желаю вам счастья, – произношу проникновенно, – И клянусь, что не имею никакого умысла, отпуская вас сейчас. Пора нам всем вдохнуть свободной грудью и признать, что прошлые договоренности были ошибкой. И что жизнь только одна! Мы не можем относиться к ней небрежно, – добавляю весомо, и что-то в моих словах вынуждает застывшего в нерешительности Рафаэля свести брови.
– Леди Вайолет, должно быть, шутит! Ей можно – в день её совершеннолетия… – Вирджиния пытается свести серьёзность на «нет», но публика вокруг слишком взбудоражена моим монологом, достойным театральных подмостков, и не хочет слушать о том, что всё это было сказано развлечения ради…
– Леди Вайолет, вы уверены в том, что сейчас делаете? – негромко спрашивает Рафаэль, начиная гипнотизировать меня взглядом.
– Никогда не была так уверена в своём решении, – улыбаюсь ему уже абсолютно искренне и поднимаю свой бокал над головой. – За свободу от прошлого!
– За свободу от прошлого! – подхватывают гости, и весь зал наполняется гулом голосов и звоном бокалов.
Меня на некоторое время окружают желающие получить подтверждение произошедшего, и просто неравнодушные люди. От разговоров, объяснений, оханий и аханий я устаю уже минут через пятнадцать, а через тридцать минут ощущаю себя мокрой тряпкой, неспособной соображать и при этом продолжать улыбаться. Кажется, я переоценила себя, решив, что выдержу всё это…
Нахожу глазами Вирджинию, стоявшую в углу с каким-то потерянным выражением лица, и, улучив момент, вырываюсь из круга гостей.
– Вайолет, нам нужно поговорить, – вылавливает меня Рафаэль, выбираясь из толпы так неожиданно, что я вздрагиваю.
Окидываю взглядом зал, нахожу отца и Кристиана, и поочередно киваю обоим.
– Разумеется! Только не нам с тобой, а тебе с отцом, – отзываюсь бодренько, – Я в курсе вашей сделки; её,