– Госпожа… – протягивает Игги, глядя на меня с упрёком.
– Игги, принеси мне печенек, пожалуйста. Чувствую, других поводов для радости у меня в ближайшее время точно не предвидится, – подавленным голосом прошу и плетусь в гостиную на первом этаже.
Плетусь так медленно, что моя служанка успевает принести тарелку с любимой сладостью, и я даже успеваю съесть одну печеньку до того, как резко останавливаюсь, натолкнувшись в гостиной на Рафаэля.
– Что ты здесь делаешь? – вырывается раньше, чем я успеваю подобрать слова.
– Как ты разговариваешь с Милордом? – осекает меня отец таким жестким голосом, что я замираю в нерешительности, – Он один сейчас может спасти твою репутацию!
– Моя репутация не нуждается в спасении, – произношу мягко, пытаясь успокоить отца.
– Не нуждалась – но лишь до того момента, как тебя не начала искать вся городская стража! Что ты творишь, дочь?! Ты вообще понимаешь, как подставляешь нашу семью и себя в первую очередь?!
– Нет, она этого не понимает. Это очевидно, – отзывается Рафаэль, глядя на меня с лёгким презрением.
– Я понимаю всё лучше, чем вы полагаете, – сухо отвечаю ему.
– Мой отец уже предупреждал вас – вашу дочь следует взять под контроль, – обращается к папе мой жених.
– А вас он не предупреждал о необходимости контролировать вашу безудержную заботу о посторонней для вас, незамужней девушке – Вирджинии Блэквуд? – уточняю ровно.
– Не смей пререкаться! – отец повышает на меня голос, вынуждая сжаться в попытке взять негодование под контроль, – Милорд сказал, что вчера ты предложила ему расторгнуть помолвку! Как ты смеешь вести себя так нагло?!
– Отец… – зову его спокойно, опустив голову, – что, вы полагаете, я делала весь вчерашний и начало сегодняшнего дня?
– Мне не важно, что ты делала! Ты вернулась домой спустя сутки отсутствия, в чужом платье, пешком!.. Твоё поведение выходит за рамки… ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ, ВАЙОЛЕТ?!?!? – восклицает отец, когда я начинаю расстегивать пуговицы в зоне декольте.
– Остановитесь, леди! – восклицает и Рафаэль, однако, я не могла больше тратить своё драгоценное время на попытку достучаться до них, потому пошла напролом, – Что это такое?!
– Это? – опускаю взгляд на бинты и осторожно отодвигаю их, обнажая рану, – Это будущий шрам от кинжала, которым меня пытались убить вчера вечером.
– ЧТО?! – потрясенно выдыхает отец, а Игги роняет тарелку на пол, обхватив лицо руками.
Удивительно, но тарелка не разбивается. Какая, однако, прочная… А вот печеньки с неё рассыпаются по полу.
– Что вы слышали. На меня вчера было совершено покушение, – аккуратно возвращая на место бинты и застёгивая пуговицы, отвечаю абсолютно безмятежно, – и, к сожалению, я не могла вернуться домой раньше, поскольку ночью один самоотверженный молодой человек боролся за мою жизнь, зашивая мне рану… Отец, – перевожу взгляд на своего родителя и чуть смягчаю выражение лица, – ваше недоверие ко мне – понятно. Но клянусь вам, я не так бестолкова, как вы полагаете. И не стала бы подводить вас после обещания взять свой характер под контроль. Что касается вас, Милорд… я ещё больше убедилась, что нам с вами не по пути: вы даже мысли не допустили, что со мной могло что-то случиться. Стоя в гостиной моего дома, перед моим отцом, вы всем своим видом демонстрировали презрение и надменность, не проявив желания узнать, что со мной произошло… – качаю головой и встречаюсь с ним взглядом, – Я не желаю нашего брака. Более не желаю. И прошу, покиньте нас: мне нужно поговорить с отцом. При вас я это делать не буду.
– Вайолет… – растерянно выдыхает папа, и на этот раз я не могу понять, чему он больше поражен – моим словам, моим обстоятельствам или моему уверенному отказу от столь желанной ранее партии.
– Леди Вайолет… мне стыдно, что я столь малодушно пренебрёг своим долгом узнать правду от вас. Я действительно сделал выводы заранее и был убежден в своей правоте. Не знаю, смогу ли я заслужить ваше прощение, однако, я приложу усилия. И прошу вас об одном – не рубите с плеча, – неожиданно вежливо произносит Рафаэль.
– Не рубить с плеча? – искренне недоумевая, переспрашиваю, – Милорд, ответьте, зачем вам наш брак?
– Вайолет! – восклицает отец, но теперь я слышу в его голосе попытку встать на сторону моего жениха.
– Прошу вас, папа, – обращаюсь к нему со всей возможной нежностью, – дайте мне возможность узнать! – перевожу взгляд на Рафаэля, – Вы не любите меня. Это очевидно всем троим в этой гостиной. Вы не желаете этого брака и предпочитаете проявлять знаки внимания другой леди, не утруждая себя необходимостью объяснять своё поведение вашей невесте или её отцу… Я искренне не понимаю, что лично вам даёт этот брак? – смотрю на него в упор, ожидая чего угодно, но только не того, что в итоге услышала.
– У нас с вашим отцом есть соглашение. Вы получаете выгодного супруга, стоящего в очереди на престол, а я получаю расположение короля благодаря помощи вашего отца, – произносит Рафаэль, не отводя взгляда.
– Благодаря помощи моего отца? – изумленно переспрашиваю, затем перевожу взгляд на своего родителя, – Папа, вы же торгуете травами и…
– Я торговец оружием, Вайолет. И за возможность получить желанного супруга для своей дочери, я ежемесячно выделяю королевской казне приличное количество средств, – негромко отзывается отец, глядя на меня немного пристыжено.
Оружие… казна…
– Провидение! – восклицаю и закрываю рот ладонью; затем не выдерживаю и продолжаю, – Мой жених куплен моим отцом!
– Вайолет!!! – повышает голос папа, – Следи за словами!
– Простите, отец, я просто поражена. Сейчас я отойду, дайте мне пару минут… но… вы купили мне жениха!!! – всё же не удерживаюсь от повторения.
– Вайолет!!! – одновременно взывают к моему разуму и отец, и Рафаэль.
– Мне действительно нужно время, – выхожу из гостиной и пересекаю коридор; после чего возвращаюсь и с порога выдаю Рафаэлю, – Теперь мне становится понятным ваше отношение к нашему браку!
– Вы не правы, я воспринимал наш брак вполне серьёзно, – пытается оправдаться Рафаэль.
– Простите, я позволю себе усомниться в ваших словах: вот необходимость заботиться о Вирджинии Блэквуд вы восприняли вполне серьёзно, а наш брак – это так… нежеланный долг, от которого вам сложно было избавиться.
– Откуда вы знаете о такой необходимости? – сводит брови мой жених.
– Вайолет, твоя ревность… – вновь пытается защитить Рафаэля отец, как я его перебиваю:
– Папа, ваша дочь не настолько мелочна! Речь идёт не о ревности к другой девушке: я способна разделить личную обиду и необходимость действовать во благо семьи. Сейчас я вам со всей ответственностью заявляю – нашей семье мой брак с Милордом лишь навредит.