Но, радость вскоре сменилась тревогой. Герцог Курляндии Фридрих, мой дядя, погиб от шальной пули (или из своих кто-то постарался). Короче, в Митаве соберут ландтаг и призовут моего отца на трон Курляндии. Что ж, как оно будет? Поживём — увидим.
Место действия: Москва.
Время действия: июнь 1604 года.
Вильгельм Кетлер, князь Себежский, отец попаданца.
Месяц назад умер царь Борис Фёдорович. Бояре, церковные иерархи, а за ними и простой люд присягнули царице-матери Марии и Царю Феодору, обязываясь страшными клятвами не изменять им, не умышлять на их жизнь и не хотеть на Государство Московское ни бывшего Великого Князя Тверского, слепца Симеона, ни злодея, именующего себя Димитрием Ивановичем.
И вот за три дня до венчания на царство Москва взбунтовалась. Вести в город приходили страшные. Царское войско во главе с боярином Петром Басмановым перешло на сторону самозванца. Князья Голицины и другие знатные люди тоже встали на сторону злодея. Оставалось лишь надеяться на крепость кремлёвских стен и верность москвичей. Зря надеялись. Толпа, возбуждённая обращением ложного царевича к москвичам, ворвалась в царские покои.
Эх, зря мы с Ксенией не сбежали в Себеж. Не дал нам Семён Годунов уехать. Говорил, что не вместно бежать. А теперь уже и поздно. Хорошо, что наш сын не поехал на венчание родного дяди на царство. Может, жив останется. Я уже послал в Себеж вестового, чтобы с казной и войском в Виндаву уходили к моему сыну Виктору.
Вот, ломают последнюю дверь. Врываются. Первой рубят мать-царицу, вставшую на пути. Бояре в горлатных шапках орут из-за двери:
— Кончай всех Годуновых. Освободим престол для настоящего царя-батюшки!
Я со шпагой буду биться. И умру раньше Ксении. Хоть она меня и не любила, но была хорошей матерью законного сына. Законного… А Виктор хлебнул, как бастард. Мне докладывали, что почти каждый рыцарь в курляндском ландтаге непочтительно о нём отзывался. Мол, из грязи в князи.
Купец Меховой компании Фёдор Андронов хрипит за моей спиной:
— С Ксенией всё. Преставилась сердешная.
Наседают. Отбиваюсь и раню нескольких нападавших. Боярин из-за двери кричит:
— Пистолем в него бей. Потом и Фёдора на Вильгельма-цареубийцу спишем. А мать царя и Ксения, мол, с горя отравились.
Вспышка! Всё! Прощай, жизнь!
Место действия: Минск.
Время действия: июль 1604 года.
Ян Пац, литовский магнат, минский воевода.
Поднялись все восточные воеводства. Восстание началось в Могилёве под руководством солодовника Стахора Митковича. Выгнали поляков из города. Затем Полоцк с Витебском поднялись. А следом и минчане вместе со мной.
Время для восстания хорошее. Вся коронная армия под Гданьском воюет со шведами. Вторая часть, битая, под Вильно зализывает раны. Им своё бы удержать. Куда уж на нас бросаться. А мы создаём союзную армию. Наш отделившийся край, в пику Польше ненавидящей русских, мы назвали Белой Русью. Белоруссией.
Думаем, что и Курляндия, и Русское царство нас поддержат. А мы отберём земли у врагов-католиков и заживём припеваючи!
Место действия: Москва.
Время действия: июль 1604.
Иван Заруцкий, командир «русской сотни», десница-телохранитель российского царевича Дмитрия Ивановича.
Москва встречает колокольным звоном. Народ высыпал к дороге посмотреть на батюшку-царевича. Простые крестьяне — люди бесхитростные. Что им скажут — всему верят. Вот и в спасение царевича поверила. А как же иначе. Был «неправильный царь». При нём и голод лютый, и цены подскочили. А вот при Дмитрии Ивановиче всё будет хорошо. А как же иначе? Его и матушка признала. И Борис Бельский с Василием Шуйским наперебой кричат, что, это царевич спасшийся и крест целуют.
Я еду во второй части царской колонны. Рядом с каретой царской невесты. Когда встречал её под Тулой, то эта девушка при взгляде на меня, оцепенела, открыв рот.
Стояла так с минуту, пока сопровождающая её Кира со мной не заговорила. Бабы часто так смотрят на меня. Уже привык. Но её обольщать не след. Она же будущая царица. Шестнадцатилетняя царица, хе-хе-хе. Она ещё и мужика-то, наверное, не нюхала. Ну, да это её проблема.
Народ московский продолжает кричать приветствия:
— Дай, Господи, тебе, государь здоровья! Ты — наше солнышко праведное!
На Лобном месте царевича встречают главы Русской Церкви с крестами, иконами, хоругвями и при пении священных песен. Дмитрий спешился, поцеловал крест и иконы и вступил в Кремль.
Царевич, хоть и добр к народу, но с боярами у него обхождение крутое. Как узнал про воровство из царской казны, так и сыск велел мне учинить.
Началось новое время России. Благодатное!
Место действия: Москва.
Время действия: июль 1604 года.
Кира Кмитец, подруга Марины Мнишек.
Вспоминаю, как мы ехали в Москву. Поначалу мне Марина не понравилась. Надменная, как все шляхтичи. Любит всеми помыкать и очень хитрая. Но, я хитрее. Втёрлась к ней в доверие и стала лучшей подругой. Сначала понарошку, а потом по-настоящему.
Марина, она только на первый взгляд такая гордая. А если приглядеться, то обычная девушка со своими радостями и печалями. Красивая, как и я. Чего уж стесняться. Это каждому видно. Дворяне при встречах так и рассыпались в комплиментах перед царской невестой. Ну и мне перепадало. И с едой и с подарками.
Помню, в карете от нечего делать мы с Мариной стали стихи сочинять. Я говорю, что есть, мол, такой Шекспир в Лондоне. Слагает слова любо-дорого. Вот и мы с нею выдали стишок для царевича:
— Узнала тайну имени случайно. Ведь нынче ты не друг. Но ты не тот, что враг. Твоя рука не враг. Нога не враг. Лицо твоё и тело тоже. У вас лишь имя схожее. И всё ж! Что имя значит? Неужто нет других имён? Ведь парень пахнет парнем. Хоть чёртом назови его, хоть нет.
Однажды мы с братцем опоздали к обеду и ели потом какую-то несвежую еду. От мяса пованивало. Но, мы же солдаты. Привыкшие. Но, нет… Вскоре мы с Анджеем бросились к деревянной уборной у трактира. А там было занято. Мамай нас опередил. Когда этот татарин вышел, то из двери пахнул такой запашок, что меня чуть не вывернуло наизнанку. А Мамай пошутил:
— Кто то из вас точно умрёт от такой вони! Нам татарам всё равно…
Я говорю:
— Братик иди первый, я к твоему шляхтенскому духу привычная.
Он упирается: