— ВСЕ НА МЕСТЕ! — старший спецов (благополучно просравший даже не задержание, а вообще. Конвоирование уже обезвреженных) вид имел растерянный и жалкий, несмотря на гневно сверкающие глаза.
В принципе, лица коллег из спецотряда на операции были закрыты в соответствии с правилами, потому только по яркому взору их старшего его эмоции и читались.
— Даю расклад. — Неожиданный смутьян был на удивление спокойным. — Полиция не имеет права задерживать армейский транспорт. Все сотрудники Министерства Обороны грузятся обратно и следуют дальше. Полиция может задержать борёкудан, признавшихся в нарушении закона — заодно это будет оправданием в каких-нибудь ваших внутренних тёрках.
Сержант, поживший и поработавший на улице дольше многих, в силу опыта знал, куда смотреть — поэтому невзначай покосился на лысого.
Ультраправый, годящийся для иллюстраций киноафиш хоррора, флегматично и без тени эмоций что-то быстро шептал на ухо подельнику — сятэйгасира-хоса Эдогава-кай.
Они не собираются отпускать вояк, понял полицейский — и окончательно растерялся.
Что делать в этой ситуации лично ему, было неясно: родной спецотряд явно сыграл против своего же министра, как минимум некоторые его сотрудники. Накануне глава МВД лично (!) обратился по служебным каналам ко всем дежурным полицейским страны и неформально, с нарушением многих возможных и невозможных параграфов, довёл задачу — которая была выполнена (не без участия клана якудзы).
Находящиеся на дежурстве сотрудники спецотряда министра тоже наверняка слышали — и должны были принять к сведению. Откуда тогда взялась явно подброшенная фигуранту граната?
Сятэйгасира-хоса Эдогава-кай вскинул вверх руку, привлекая внимание своих. Растопырил пальцы, поднял вторую ладонь, что-то быстро просигнализировал то ли языком глухонемых, то ли ещё какой-нибудь аналогичной азбукой.
Армейские, включая фигуранта и его напарника, замерли. Их челюсти медленно поползли вниз.
В следующую секунду ультраправый и якудза на манер заокеанского кинематографа хлопнули друг друга по ладоням, потом коротко друг другу поклонились по-японски и решительно шагнули вперёд:
— Ты не уйдёшь, — буднично сообщил владельцу гранаты лысый.
— Не забудьте мать и сестру, — бросил через плечо своим борёкудан. — Всем яркого солнца утром.
К отвисшим челюстям вояк добавились широко раскрытые глаза спецуры и патрульных.
Фигурант тоже удивился, даже голову назад откинул — и поднял зажатую в кулаке гранату на уровень плеча, указывая на неё же указательным пальцем второй руки.
— Ты не уйдёшь, — синхронно выдохнули самые странные волонтёры за всю историю токийской полиции, срываясь вперёд в броске.
Семь-восемь шагов. На себя они уже наплевали, словно в замедленной съёмке плохого кино думал сержант. И что сейчас делать?
Через мгновение он полетел в сторону сбитый с ног сильным толчком и напарника:
— ЛОЖИ-И-ИСЬ!
Абсолютно это же происходило со всеми остальными без исключения: кроме лысого ультраправого, сятэйгасира-хоса Эдогава-кай и пары фигурантов, прочие либо уже вытянулись в прыжке рыбками — и летели в разные стороны, как тараканы; либо, кто был ближе к транспорту, лихорадочно приседал или падал с обратной стороны машин.
Патрульный сержант приземлился удачно, хотя и против воли (впрочем, не стоит гневить судьбу. Спасибо кохаю, чего уж…): четвёрка оппонентов не выпала из поля зрения и была отлично видна.
Взгляд армейского заметался по сторонам, в следующую секунду вояка с силой толкнул напарника (тот вроде бы всего лишь рулил известным мотоциклом):
— Ты не в деле! Вали!
Минус четверть удара сердца, минус какие-то доли секунды до взрыва?
Второй подозреваемый улетел к клумбам.
Лысый и якудза сделали ещё по шагу и занесли ноги для второго, не собираясь тормозить.
Вояка затравлено втянул голову, глянул по сторонам и прыгнул влево-вбок на асфальт. Он успел прижать гранату и ладони к лицу, а лицо — в угол, образованный проезжей частью и каменным барьером.
ДАХ! Громко и резко, даже по ушам хлопнуло.
* * *
Самое смешное, что и лысый, и его подельник-гангстер выжили. Да — пострадали, что-то там им посекло осколками, но не смертельно.
Ну и скорая, выдвигаясь на вызов одновременно со спецотрядом, выехала из-за угла практически через секунду после того, как ошмётки черепа и рук фигуранта превратились в неидентифицируемую субстанцию.
Глава 16
— Занятная метаморфоза, — пробормотала Моэко, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Что⁈ — Хину и отец тут же сделали стойку.
— Всё в порядке. По идее, должна нервничать — там свои, — она указала на родительский планшет, где события напряжёнкой могли легко посоперничать с любым из топовых триллеров.
Правда, в отличие от художественного кинематографа, происходящее на экране являлось стопроцентно документальным и имело место в реальном времени.
— Не планировал, что вы все будете здесь, — немного не в такт выдал оябун, рассеяно наблюдая, как пострадавшему партнёру по будущей парламентской коалиции (не факт, но вполне вероятно) и Дэнда-куну сноровисто оказывают первую помощь медики скорой.
— У вас очень хорошие люди. — Слова Решетникова вескостью походили на гвозди, забитые в доску. — Миёси-сан. Если бы с такими довелось работать мне, я бы гордился.
Повисла неловкая недосказанность: Такидзиро имел прямое касательство к министерству обороны, чины которого сейчас были на экране в том числе — и из его контекста прямо вытекало, что сослуживцами он не гордится.
В другой стране можно было бы сказать, «бывшими сослуживцами». В другой, но не в Японии.
— Ты периодически звучишь и выглядишь как гайдзин, — Хьюга в своём обычном амплуа и не подумала сдерживаться в моменте, который считала важным для близкого человека.
— А-га-га, кто бы мог подумать! — Решетников жизнерадостно вытаращился в большое настенное зеркало. — С такой-то фамилией!
Моэко слабо улыбнулась, как и отец.
Хину осталась серьёзной:
— Если б ты был мне чужим, я бы промолчала. Но здесь все свои, ты тоже, поэтому…
— Я понял. Где-то в другой обстановке вам с Моэко-тян было бы за меня неловко. Местами. При условии что мы пришли вместе и в каких-нибудь определённых полуаристократических кругах являемся одной командой — в глазах общественного мнения.
— В точку. Спасибо за обратную связь, — хмыкнула непрошибаемая глава Регулярного Менеджмента.
— Решетников-сан, пользуясь моментом. — Отец расфокусировал взгляд, вдавил указательные пальцы в виски. — Если б сейчас рядом не было вас, я бы уже звонил ему, — кивок на лысое лицо со шрамами на экране. — Других людей, чья экспертность в случившемся у меня не вызывает сомнений, под рукой нет. Пришлось бы даже плюнуть на то, что говорить сейчас ему неудобно.
— Но?..
— Насколько я знаю, ваша подготовка и послужной список не уступают?
— Возможно. — Такидзиро мазнул взглядом по ультраправому. — Не в курсе его подноготной, но там, где служил я, его не было. При всём уважении. Хотя-я, это не