— Надеюсь, — кивнул Вестон, поднимаясь. — А теперь, если вы не возражаете, я хотел бы осмотреть биржу. Никогда не видел вблизи всю эту суматоху.
— Конечно, я организую вам экскурсию, — Харрисон встал. — Мисс Петерсон сделает все необходимые приготовления. Стерлинг, вы свободны. И… хорошая работа.
Я уже направился к двери, когда Вестон окликнул меня:
— Молодой человек! — Он достал из внутреннего кармана пиджака чековую книжку и ручку. — Я всегда вознаграждаю хороший совет. — Он быстро что-то написал, оторвал чек и протянул мне. — Считайте это личной благодарностью.
Я взглянул на чек и с трудом сдержал изумление. Пять тысяч долларов. В 1928 году это были огромные деньги — годовой доход успешного бизнесмена или пятилетняя зарплата рабочего.
— Мистер Вестон, я не могу…
— Можете, — отрезал он. — Если я заработаю на ваших рекомендациях, это будет ничто по сравнению с моей прибылью. А если потеряю, — он усмехнулся, — что ж, тогда вы заработали эти деньги, заставив меня диверсифицировать часть капитала.
— Благодарю вас, сэр, — я аккуратно сложил чек и убрал его в карман.
Выйдя из кабинета Харрисона, я чувствовал на себе взгляды всего торгового зала. Новости в таких местах распространялись со скоростью света. Уже к обеду все знали, что стажер Стерлинг каким-то образом впечатлил нефтяного магната Вестона и заработал личный бонус.
— Ну, ты даешь, парень, — присвистнул Бейкер, присаживаясь ко мне за ланчем. — Как тебе это удалось?
— Просто сделал свою работу, — пожал я плечами, пытаясь скрыть триумф.
— Ага, скромничаешь, — покачал головой Бейкер. — Говорят, старина Вестон выписал тебе чек на кругленькую сумму.
Я ничего не ответил, но улыбка, видимо, выдала меня.
— Черт! — воскликнул Бейкер. — Значит, правда. Сколько?
— Достаточно, чтобы начать собственный инвестиционный портфель, — уклончиво ответил я.
— И что ты будешь покупать? — в его глазах загорелся интерес. — RCA? Steel Trust?
— Думаю, я буду следовать своим же рекомендациям, — ответил я. — Procter Gamble, General Electric, ATT и Standard Oil.
Бейкер разочарованно откинулся на спинку стула:
— И все? Никаких горячих акций? Стерлинг, ты разбогатеешь через двадцать лет с такой стратегией. К тому времени мы с ребятами будем уже на яхтах в Средиземном море.
Я лишь улыбнулся, вспоминая, что произойдет через шестнадцать месяцев.
— Время покажет, Бейкер. Время покажет.
В конце дня Харрисон снова вызвал меня в свой кабинет.
— Стерлинг, — начал он без предисловий, — Вестон остался очень доволен. Более того, он рассказал о вас Джеймсу Фуллертону.
— Фуллертону? — переспросил я, мысленно перебирая исторические знания.
— Владельцу сети универмагов на Среднем Западе, — уточнил Харрисон. — Он управляет капиталом в двенадцать миллионов долларов и ищет новые возможности для инвестиций. Я хочу, чтобы вы подготовили для него такой же анализ, как для Вестона.
— Да, сэр, — кивнул я, чувствуя растущее волнение.
— И еще, — Харрисон выдвинул ящик стола и достал конверт. — Ваша премия от фирмы. Тысяча долларов. Честно говоря, не припомню, чтобы стажер получал такую сумму, но сделка с Вестоном того стоит.
— Спасибо, сэр, — я принял конверт, стараясь не выдать своего изумления.
— Не благодарите, — Харрисон откинулся в кресле. — Заработайте еще. И, Стерлинг… — он сделал паузу. — Я заметил, как вы вздрагиваете от шума тикера и избегаете пользоваться телеграфом. Если у вас какие-то проблемы после той аварии, не стесняйтесь сказать. Я могу организовать помощь.
— Все в порядке, сэр, — заверил я его. — Просто небольшие головные боли иногда.
— Хорошо, — кивнул он. — Можете идти. И помните презентация для фермеров с Среднего Запада все еще должна быть у меня в понедельник.
Выйдя на улицу после работы, я глубоко вдохнул вечерний воздух Нью-Йорка 1928 года. За один день я заработал шесть тысяч долларов.
Сумму, равную примерно девяносто пяти тысячам долларов 2024 года. Это отличный стартовый капитал для моей инвестиционной стратегии.
Теперь оставалось выяснить, что знал журналист Риверс о Харрисоне, Continental Trust и смерти отца Уильяма Стерлинга. Но эта встреча подождет до вечера. А сейчас мне нужно было найти брокера, который поможет мне сделать первые инвестиции.
Я сжал в кармане конверт с премией. Моя новая жизнь в 1928 году только начиналась, и начиналась она очень удачно.
Глава 5
Второй шаг
Субботнее утро встретило меня солнечным светом, пробивающимся сквозь тяжелые портьеры. Я проснулся с ощущением эйфории.
Давненько уже такое не испытывал. В кармане пиджака, аккуратно висящего на спинке стула, лежали чек на пять тысяч долларов от Вестона и конверт с тысячей долларов премии от Харрисона. Настоящее состояние по меркам 1928 года.
Первым делом я выдвинул нижний ящик комода, где вчера обнаружил небольшой сейф. Комбинацию я нашел записанной на обратной стороне фотографии родителей Стерлинга — день рождения его матери. Внутри лежали документы на квартиру, несколько писем и, что важнее всего, сберегательная книжка и конверт с наличными.
— Семьсот тридцать два доллара и восемнадцать центов, — пробормотал я, пересчитав купюры и добавив сумму со сберегательного счета.
Я разложил на столе письменные принадлежности и начал расчеты. Шесть тысяч семьсот тридцать два доллара и восемнадцать центов. По покупательной способности это соответствовало примерно ста тысячам долларов моего времени. Совсем неплохой стартовый капитал.
Взяв карандаш, я начертил на листе бумаги таблицу и записал:
КАПИТАЛ:
Чек Вестона: $5000.00
Премия Харрисона: $1000.00
Сбережения Стерлинга: $732.18
ИТОГО: $6732.18
Теперь главное — правильно распорядиться этими деньгами. Я снова взялся за карандаш, рисуя схему распределения инвестиций:
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ:
Консервативные вложения (70%): $4712.52
PG: $1178.13
GE: $1178.13
ATT: $1178.13
Standard Oil: $1178.13
Спекулятивные позиции (20%): $1346.44
RCA: $448.80
US Steel: $448.80
General Motors: $448.84
Золото (5%): $336.61
Оперативный резерв (5%): $336.61
Я откинулся на спинку стула, оценивая план.
Семьдесят процентов в фундаментально сильные компании, которые гарантированно переживут Великую депрессию. Двадцать процентов в «горячие» акции момента.
Это чтобы не выделяться консерватизмом и иметь тему для обсуждения с коллегами. И десять процентов на золото и оперативные расходы.
Лучше всего не мог использовать брокерские услуги «Харрисон Партнеры». Мои инвестиции должны оставаться в тени, особенно учитывая информацию от Риверса о возможной связи Харрисона со смертью отца