Видит своей женой… Почему бы и не согласиться? В конце концов, любая террасорка мечтает удачно выйти замуж.
— Я обратился в Планетарную Лабораторию, — наконец Ханс выложил последний козырь. — У нас с тобой колоссальная совместимость и обязательно будут дети.
— Дети? — повторила я онемевшими губами.
Да, детей я хотела. С глазами цвета пепельной дюны… А это точно возможно, я же даже про ЭКО читала. Последняя мысль внезапно отрезвила похлеще пощёчины. Я люблю Яранеля и хочу детей только от него. Что я вообще здесь делаю? И почему позволила Хансу подойти так непозволительно близко? Да что вообще со мной?!
Я резко выдернула руки из его хватки, как будто обожглась. Сердце заколотилось, дыхание сбилось, а в голове крутилось только одно: что-то не так, совсем не так !
— Айлин? — Голос Ханса прозвучал растерянно, но я уже отступила на шаг.
— Прости, я… я не могу, — пробормотала я, чувствуя, как начинает кружиться голова.
Лицо цварга, казавшееся мне секунду назад практически безупречным, вдруг исказила недовольная, жёсткая, почти хищная гримаса, что, честно говоря, напугало даже больше, чем лёгкая заторможенность, в которой я явно пребывала последние полчаса.
Не дожидаясь его ответа, я резко развернулась и бросилась вниз по склону. Слава Владыке, Яр учил меня кататься с двенадцати лет! А здесь резкий спуск, и я могу оторваться… Ноги инстинктивно подогнали ритм, лыжи заскользили по снегу. Лишь бы уехать подальше!
Лишь бы быстрее!
— Айлин! Подожди! Да что не так-то?! — услышала я крик за спиной, но он только подстегнул.
Я мчалась, будто за мной гнались сами пустынные демоны. Что Ханс со мной сделал?! Последние минуты всё казалось каким-то мутным. Я думала, как будто со скрипом, реагировала слишком мягко на то, что мужчина так откровенно вёл себя и вторгся в личное пространство… Ещё бы чуть-чуть, и вовсе поцеловал! Немыслимо! Обычно я чутко реагировала на любое давление, а тут даже не посчитала его таковым. Словно я была не я!
Почему я позволила постороннему мужчине, которого видела второй раз в жизни, говорить столько комплиментов и касаться так долго? Нет, родись я здесь, на Цварге, возможно, это и было бы нормой, но первые двенадцать лет на Террасоре оставили неизгладимый отпечаток на моём воспитании. Из всех знакомых мужчин за прошедшие годы я свободно давала себя касаться только Яранелю! Слуги и не пытались, собственно, как и приёмный отец. Он всегда соблюдал дистанцию. А с Яром мы провели столько времени вместе, он столько раз меня обнимал, носил на руках, брал к себе на колени… как младшую сестру, разумеется, утешал, рассказывал сказки, шептал что-то хорошее…
Я мысленно споткнулась об эти воспоминания. Если исключить вежливые поцелуи запястья — дань этикету, — я никогда не давала себя касаться никому, кроме Яранеля. Шварх! Да как так вышло-то, что я задумалась, будто Ханс может быть подходящим мужем?!
— Айлин! Ты всё неправильно поняла!
Да куда уж мне! Я вообще ничего не поняла! Но и понимать не хочу. Мама завещала, что если коварные пустынные демоны дурят голову, то бежать от них надо как можно скорее, чтобы не попасть в зыбучие пески.
Трасса завернула вправо, затем резко влево. Я хорошо её знала. Именно тут мы с Яром соревновались на скорость, когда мне было пятнадцать, а ему двадцать. И, пожалуй, только благодаря навыкам, которые в детстве привил Яр, Ханс до сих пор меня не поймал, хотя явно пытался. Он нагонял! Я скосила глаза на формальное ограждение трассы в виде ленты и резко свернула вправо, в целину. Лес был густым, наст — нетронутым. Уходить туда было рискованно, но оставаться на трассе с Хансом позади — ещё хуже.
— Айлин, остановись! Ты не можешь просто так уйти!
Мужской голос звучал жёстко и зло, как приказ. Его приближение вызвало новый прилив паники.
Склон становился круче, снег — глубже. Ветки сосен царапали куртку, но я не обращала внимания. Белое полотно хрустело под ногами, то тут, то там попадались ветки, а холодный воздух обжигал лицо.
На какой-то миг я позволила себе замедлиться и перевести дух. Что это было?
Я провела рукой по вспотевшему лбу, чувствуя, как мороз проясняет сознание.
— Он пытался меня сломать, — внезапно осознала я, вспомнив свои ладони в его руках.
Меня потряхивало. Этот тон, этот взгляд, эти слова про Планетарную Лабораторию, совместимость, детей… всё это было спланировано. Он хотел меня убедить, хотел заставить дать согласие под эмоциями, а там, на ужине, мне бы уже было стыдно отказываться при всех.
— Вот ты где. Попалась! — Меня резко дёрнули за локоть, и я больно упала на бедро.
Лицо Ханса перекосило от ярости, я испуганно поползла спиной назад.
— Нет, нет, пожалуйста…
Я понятия не имела, о чём умоляла. Мужчина с огромными чёрными рогами надвигался на меня. Страх перехватил горло. Меня парализовало ощущение безнадежности. В карих глазах напротив плескался гнев, фиолетовые ноздри подрагивали, а в следующую секунду…
— Отойди! Не видишь, ты пугаешь её!
Глава 10. Лавина
Яранель
Я не знал, куда мчаться, а потому поднялся на кресельном подъёмнике на самую высокую точку горного хребта и рванул вниз, прочёсывая трассы одну за другой. Их было очень много, но интуиция и желание увидеть Айлин как можно скорее вели чётче, чем любой компас. Я знал, что обязательно её найду.
Просто знал.
Тонкий, цветочный, слегка непривычный из-за кислого привкуса шлейф бета-колебаний террасорки я почувствовал издалека и взял след точно гончая. Я столько лет жил с Айлин в одном поместье, что мог бы уловить его за километры. Впервые наваждение, которое не давало спать по ночам и гнало из дома, чтобы никто не заметил у меня непристойных мыслей, отдалось ликованием в груди. Обычно эмоции сводной сестры заставляли меня мучиться и считать себя извращенцем, тайком впитывающим запрещённые бета-колебания, но не сегодня. Я напрягал резонаторы, улавливал малейшие изменения ментального фона вокруг и искал-искал-искал… Стоило почувствовать цветочный запах из чащи заснеженного леса, как я резко свернул в целину. Чем чётче улавливал, тем с большим ужасом осознавал, что непривычного в её эмоциях. Таким страхом Айлин не пахла никогда на моей памяти. Этот страх пробивался сквозь всё: снег, холод, шум ветра. Он сжимал мою грудь ледяными пальцами, заставляя сердце колотиться о рёбра как сумасшедшее.
Внезапно