И тогда я нашёл внутри себя то Царство Божие, о котором Он возвещал… Я нашёл его в мире исполненного долга, который убаюкивал моё сердце…"
"Я слушал, очарованный, захватывающий рассказ того Закхея, чье имя в Евангелии вызывало мою симпатию, хотя упоминания о нем в Священной Книге весьма скудны. Но случилось так, что духовная сила смиренного ученика Назарянина распространила вокруг круг сияющего света, который окутал всех нас, заставил нас вибрировать вместе с ним и подчинил нашу волю его воле, наши мысли — его мыслям, наши чувства — его чувствам, наши рассуждения — его рассуждениям, словно мы, полностью погруженные в волны его излучений, оказались в его власти, чтобы подчиняться его внушениям. Это была его собственная "вибрационная полоса", волна, передающая мысль, способная на самые прекрасные психические свершения, которая достигала нас и овладевала нами.
Самым впечатляющим было то, что мысли Закхея и его воспоминания, возрожденные в порыве торжественного откровения, заново создали прошлые события и позволили нам увидеть вместе с ним всё, о чем он рассказывал. Мы следовали за ним в его странствиях за учениками Христа. Мы были свидетелями его безмолвных слёз, его страданий перед трудностью начать служение добру, воплощая внешне то, что уже существовало в глубине его сердца. Вместе с ним мы бродили, плача, по берегам Капернаума, вспоминая возвышенные проповеди, которые больше не звучали, но о которых ученики никогда не переставали упоминать во время изложения Благой Вести народу… И сколько раз мы поднимались с ним на Голгофу в сумерках, видя, как он плачет, одинокий и страдающий, тоскуя по Тому, кто испустил там дух, чтобы завещать миру наследие любви!
И мы учились у него, наблюдая за его действиями, как творить истинное добро, как осушать слёзы несчастья и возвращать грешника к долгу — скрытно, молча, без тщеславной шумихи и исторических похвал, верный святому служению, неутомимый в заботе о страждущих созданиях, из любви к Иисусу Христу…
* * *
Он был одним из учителей, которых я встретил по эту сторону могилы. Его учения, примеры нежности к ближнему, которые он мне показал, укрепили мои силы. Под его любящим руководством я обрел ориентиры, настроившись на дела, примиряющие совесть.
И если ты, мой друг, желаешь найти то Царство Божие, о котором говорит Иисус, люби несчастных! Каждая слеза, которую ты осушишь в их глазах, каждый добрый совет, который ты дашь бедному, сбившемуся с жизненного пути — это ещё один шаг, который ты сделаешь в направлении этого царства, которое, в конце концов, найдёшь в своём собственном сердце, так научившемся исполнять высший Закон: любить Бога превыше всего и ближнего как самого себя…"
2
МАТЕРИНСКИЙ УРОК
И сказал им Иисус: Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда.
Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день.
(ИОАНН, 6:35 и 39.)
Пробудившись в духовной жизни, осознав, что новая фаза бессмертной судьбы наметилась на моем пути сознательной эманации из абсолюта, я также обнаружил себя обладающим суверенной волей, господином самого себя, способным направлять себя согласно своим склонностям и желаниям, что обеспечило мне обладание облагораживающей свободой, которая сделала меня спокойным. Затем, внимательно изучая новое положение, я убедился, что после смерти мы не становимся ни святыми праведниками, вопреки всем утверждениям религии, убаюкивавшей наши эгоистические надежды, ни мудрецами, обладающими странной мудростью, несвойственной нашей человеческой природе, просто потому, что, будучи воплощенными жителями Земли, мы не стали ни праведными, ни мудрыми. Это наблюдение показалось мне настолько справедливым и логичным, что я вздохнул с облегчением от некоторых опасений, которые так мучили меня в последние времена моей жизни.
Итак, я обнаружил себя в Потустороннем мире таким же, каким был на Земле и каким сам себя сделал, однако воодушевленный пониманием того, что моя совесть, хотя и не одобряла себя полностью, также не обвиняла себя безвозвратно, а скорее радовалась уверенности в том, что имела много причин волноваться перед лицом ненадежных аспектов, представленных миром. И тогда, как Дух, я захотел исследовать решение многих серьезных проблем, которые мучают человечество во все времена.
Я всегда страдал от человеческих страданий. Хотел их исправить или устранить, хотя такое стремление ни разу не было по-настоящему возможным, поскольку я находился в полном неведении относительно определенных деталей справедливых Законов Божьих. Сколько раз я сокрушался один и непонятый, не чувствуя в себе достаточно выраженных сил, чтобы стать реформатором мира, превратившись в восстановителя уже забытых учений Искупителя человечества!
Было ли это тщеславием и гордыней, скорее чем реальным интересом к общему благу, что вызывало волнения в моей душе, замаскированные под сострадание к ближнему?…
Я начал странствовать по Пространству, подобно тому, как когда-то ходил по русским деревням, с целью изучить положение других Духов, подобных мне. Рассказывать о встреченных мной сюрпризах, драмах, которым я был свидетелем, трагедиях, которые были даны мне для изучения, о мерзостях, которые я обнаружил с болью, будет неблагодарной задачей, за которую я никогда не возьмусь, ради того же спокойствия, которое человек должен сохранять во время планетарного существования. Есть тайны загробного мира, которые человеку пока лучше не знать.
Я понял, потрясенный, что план бессмертной жизни был гораздо обширнее, чем я представлял, и что мне предстояло детальное изучение Законов, управляющих вселенной, чтобы понять причину стольких шокирующих аномалий, существующих как на Земле, так и в Потустороннем мире. И однажды в некой страдающей области необъятного атмосферного пространства я встретил определенную духовную