Однажды Эсмеральда заподозрила Янна в том, что он ей изменяет. В кармане плаща эмиссара она обнаружила визитку известного райского дома на Тур-Рине и отпечаток алой помады на ней. Первой накрывшей эмоцией стала ярость. Как так этот ублюдок ей, королеве, ещё и изменяет?! А второй… интерес.
Умело изобразив грусть, Эсми решила проверить гипотезу.
— Дорогой, вчера вечером был такой шикарный показ моды, а среди всех модельеров Кэрол Матеско, тот самый, который воспользовался моими институтскими наработками, — картинно вздохнула она, изо всех сил транслируя в ментальный фон сожаление. — Я так надеялась, что и ты придёшь, но ты снова задержался на работе.
— О-о-о… да, Эсми, прости. Я действительно взвалил на себя в последнее время много обязанностей и вот... забыл. — Муж отвёл взгляд, явно испытывая стыд, а цваргиня мысленно возликовала.
Получилось! Главное, не выплеснуть радость в фон. Заточить в себе, а посмаковать это чувство можно будет и потом…
— А после показа моды был аукцион дизайнерских ювелирных украшений, — продолжила она давить грустью. — Алие и Элене мужья такие красивые ожерелья купили. Перебили все ставки, представляешь?
— Хм-м-м… А ты себе что-нибудь взяла?
— Нет. — Ещё один вздох. — У меня лимит на карточке закончился, да и я была уверена, что ты меня сопроводишь и что-нибудь подаришь. Кстати, в том месяце у нас была годовщина первого свидания, а ты даже про неё не вспомнил.
— Прости, — снова покаялся Янн, а на следующий день Эсми ждало на прикроватной тумбочке ожерелье из муассанитов высочайшей пробы.
С тех пор Эсмеральда даже радовалась, что Янн ей изменяет со случайными ночными бабочками — с неё снимаются неприятные обязанности, а поток денег только мощнее, если подловить в нужный момент и надавить на чувство вины.
Серьёзные проблемы у Эсми начались, когда Янн посмел заявить, что хочет развода. За годы брака цваргиня набралась житейского опыта от подруг и узнала, что не у всех мужья такие щедрые, большинство зарабатывает хуже, чем эмиссар высшего звена Службы Безопасности, да и должность менее престижная. В конце концов, не факт, что второй супруг будет так же спокойно относиться к тому, что Эсми избегает супружеских обязанностей.
Одна Вселенная знает, каких нервов Эсмеральде стоили все три попытки Янна сорваться с поводка брака. В последний раз цваргине даже пришлось прибегнуть к актёрским способностям, и вот снова…
На периферии сознания появилось очень странное чувство.
Эсми обладала поразительной интуицией, и та ей буквально кричала, что несмотря на то, что Янн выполняет сейчас некую тайную операцию, её брак снова под угрозой. Женщины чувствуют такое всегда. Это проявляется в невербальном поведении мужчины, в мимике, в мелочах… Вроде бы это задание ничем не отличалось от предыдущих, но всё же что-то в нём было, что заставляло Эсми нервничать.
Несколько раз вдохнув и выдохнув, Эсмеральда нажала на коммуникаторе кнопку воспроизведения их последней ссоры.
— В тот год я работал под прикрытием и выводил на чистую воду наркокартель.
— От тебя воняло каждый вечер!
— Не преувеличивай, я приходил домой не чаще раза в неделю.
— Вот именно! Ты не оставлял мне денег!
Эсми вслушивалась в диалог, мысленно взвешивала, правильно ли себя вела… Вроде бы всё как обычно. Тогда откуда это зудящее чувство тревоги?
— Эсми, помехи, я далеко от Цварга, вернусь с командировки — поговорим.
Запись на этом обрывалась. Эсмеральда задумчиво поставила диалог на паузу, как внезапно обнаружила, что на голограмме мужа нет обручального кольца. Она приблизила его руку многократно, и… нет, его действительно не было! Более того, тонкую посветлевшую полоску кожи схватил лёгкий загар.
Тревожные звоночки уже не просто звенели — они сигналили как корабельные сирены перед неизбежной катастрофой в космосе.
Неделю Эсмеральда не могла найти себе места. Она отменила все запланированные встречи, металась по их общей квартире и думала-думала-думала…
А через неделю на коммуникатор поступил аудиозвонок.
— Слушаю! Говорите быстрее! — не очень-то вежливо ответила Эсми, пребывая на грани нервного срыва.
— М-м-м… Здравствуйте, это госпожа Робер? Это оператор связи из Службы Безопасности. — Мужской голос прозвучал озадаченно, и Эсми тут же вспомнила правило из детства: что бы ни случилось, цваргини должны быть мягкими, как бархат. «Ласковый андроид у двух станций зарядку берёт», — как сказали бы где-нибудь на Танорге.
— Да, здравствуйте, это я. Простите… я была немножко занята, уже свободна. Внимательно вас слушаю, — проворковала цваргиня, останавливаясь посреди комнаты.
— Отлично, — обрадовался собеседник. — У меня сообщение, что ваш муж, господин Янн Робер, уже вылетел в сторону Цварга. Он будет на родине приблизительно через месяц.
Янн явно не стал бы говорить коллегам, что они поссорились, а так как звонит оператор, а не сам Янн, это может означать лишь одно…
— С ним что-то случилось? Он жив?!
Голос дрогнул по-настоящему. Эсми уже несколько раз представляла себе, что будет, если рано или поздно супруг словит луч бластера на одном из заданий. Стать богатой вдовой её устраивало, но не устраивало другое: ей пятьдесят шесть лет, и по законам Цварга бездетные вдовы в детородном возрасте всё равно должны выйти замуж. Одна эта мысль ввергала в пучину отчаяния.
Она что, шлюха, чтобы спать с разными мужчинами?! И кто знает, кто им окажется! А если он будет старый и уродливый? Не престижный? Вдруг он будет настаивать на сексе? А если, не дай Вселенная, сделает беременной?! Нет-нет, Янн её полностью устраивал. Молодой, красивый, богатый, в принципе щедрый, если поймать нужное настроение, и прекрасно обслуживает себя на стороне. Ну счастье же!
— Ох, госпожа Робер, простите, пожалуйста, что заставил вас нервничать. Да, пожалуй, с этого надо было начинать. Ваш супруг жив, с ним… относительно всё в порядке.
— Относительно?
— По имеющимся у меня данным, у него сильное отравление, несколько колотых ран и требуется переливание крови, так как организм не в состоянии сам справиться с фильтрацией яда. Он пока что находится в состоянии поверхностного криосна, корабельный док нашёл подходящих доноров, и ему уже делают переливания. Как только яд будет полностью вымыт из организма, господина Робера разбудят.
— То есть всё будет хорошо? Он выкарабкается? — уточнила Эсмеральда на всякий случай. Никогда в жизни она не испытывала столь сильной тревоги за супруга, как сейчас.
— Да, разумеется. Я потому и звоню сообщить, что с ним всё в порядке, но ближайший месяц он не