Сотня воронов на границе, как только заметили владыку и главнокомандующего почтительно склонили головы.
– Вами будет управлять в наше отсутствие Дарк, и усильте охрану, – прокаркал Вугор и полетел за владыкой в чёрном одеянии и орлом.
Они летели без остановки, как тройной ураган, не обращая внимания на погодные условия. Несколько суток прошли, как два часа, никто даже не осознавал, сколько проходило времени. На территории воронов их рвал морозный ветер, а у орлов уже сжигало палящее солнце. На рассвете третьего дня ворвались в орлиное государство и увидели золотой монастырь высоко в горах.
– Она в центре монастыря, вы не сможете пролететь охрану, если я не буду лететь первым. Вас убьют.
Роланд, нехотя замедлил полёт, и орёл вырвался вперёд. Они полетели за ним. Он скомандовал своим орлам, находящимся в охранном кольце вокруг монастыря, расступиться. И те, удивившись появлению самых зловещих воронов, на удивление не подчинившись сразу, встали дюжиной в воздушный забор.
– Главнокомандующий, вы наш учитель и наставник, мы безмерно уважаем вас, но… что вы делаете? Поганые вороны в нашем монастыре!
– Госпожа ещё жива? – голос главнокомандующего орлов выдал волнение. Вороны напряглись.
– Да, еле дышит, но ещё жива.
– Тогда мы не можем вытянуть госпожу из покоев на границу. Она очень слаба и может не пережить этот полёт. Ей нужен владыка воронов, и только он может её спасти. Я ваш главнокомандующий и беру на себя всю ответственность. Пропустите, – его голос окреп и заревел. Орлы расступились. Троица влетела в нереально высоченную каменную арку, и Грег показал владыке воронов куда лететь, а сам с Вугором спустился во двор. Роланд ворвался в её покои и, осмотревшись, увидел в углу большую кровать закрытую золотистым балдахином. Подскочил и сорвал, бросая на пол. Она лежала неподвижно, глаза закрыты, лицо бледное, некогда ярко-розовые губы голубоватого оттенка. Он удивился, как могла такая огненная девушка стать похожей на зелёную мумию.
– Это невозможно, – подсел и, взяв её руку, ужаснулся, ледяная в такую жару. – Сакура.
Но она не отвечала.
– Сакура! – заорал и схватил за плечи, тряся.
Ничего.
– Она не могла умереть. Не может быть! Сакура! Очнись. Сакура! – наклонился и внезапно засосал бледные губы, отстранился на миг и, приподняв её, прислонил к могучей груди. – Я не могу этого сказать. Я не могу проявлять такую слабость. Орлица, я люблю тебя, – он замер, слушая бешеные удары своего сердца…
– Спасибо.
Роланд даже не сразу осознал, чей это шёпот, но когда до него дошло, отодвинул её от себя, уставившись в лицо, и изумился повторно. Она медленно преображалась на глазах, кожа розовела, губы наполнялись кровью, миг, и Сакура открыла глаза, такие же, как в первый раз, когда он её увидел, тогда в долине смерти, цвета сочной травы, в которых узрел себя как в зеркале.
– Роланд, я люблю тебя. Убей меня, но только прости.
Ворон не знал что сказать, слова застряли в горле, член так не вовремя встал, как каменный, и единственное на что он был сейчас способен, это разорвать на ней платье, снять немного штаны, расставить ей ноги и резко войти. Яростные толчки должны были вызвать в ней слёзы, но она, как назло, порозовела полностью, приобретая острую огненную красоту. Он вонзался в неё, как безумный, руки сжимали бёдра, оставляя синяки, хрипы переросли в рёв и карканье.
Грег и Вугор даже во дворе услышали его и всё поняли.
– Я знал, он её спасёт, вернее его член.
– А может, не член, а любовь? – Вугор произнёс это как-то отрешённо, ковыряя когтём ствол необычного для него дерева с оранжевой корой.
– Любовь? – орёл в непонимании приподнял бровь. – Разве владыка воронов способен на любовь?
– Не был способен никогда… до неё.
Грег замолчал, размышляя над превратностями судьбы.
Роланд и Сакура уже полностью разделись и занимались любовью повторно. Она сидела на нём и трахала его сама сильно и неистово, как он когда-то и говорил. Их человеческие стоны и вороньи и орлиные гортанные звуки слышались во дворе. Орлы, находящиеся в охране монастыря осознали, что тоже хотят почувствовать такую страсть. Грег сообразил, что воронам надо поскорее забирать госпожу и улетать пока они своей страстью не устроили бунт в монастыре, где боевые орлы ещё вообще не познали женщин. Он взлетел и опустился на балконе её покоев.
– Госпожа, улетайте с воронами. Я воспитаю вашего сына настоящим воином и управляющим нашим государством. Вы не можете больше здесь оставаться.
Тут он услышал звуки характерные их бурному оргазму, а через несколько минут ворон вынес её на руках, закутанную в одеяло.
– Мы улетаем.
– Женись на ней, – выпалил орёл.
– Наши законы не позволяют жениться на бесприданнице. Она будет моей главной наложницей. Сакура молчала, ей было уже всё равно в какой роли он её заберёт.
– Она не бесприданница. Я подписал бумагу кровью, где опровергаю слова госпожи о передачи всего имущества мне. Государство перейдёт её сыну в день совершеннолетия, но я написал и вторую бумагу, она получает все земли, те, что самые близкие к Морихандии и огромный трёхъярусный замок, стоящий за поселением, которое вы уничтожили.
Роланд в недоумении взглянул на орлицу.
– Поверь, ты мне нужна и без приданного, и дело не в женитьбе, ты и так жила бы как королева.
– Знаю.
– Откуда же?
– Я же целитель, и если б ты не любил меня по-настоящему моя душа и тело не исцелились. Твоя любовь дала мне второе дыхание.
Он смутился, что не укрылось от Грега. «Значит поганый ворон способен на глубокие чувства. Что ж, госпожа, будьте счастливы».
– Это ещё не всё. На тех землях есть золотой рудник, и он тоже теперь принадлежит госпоже. Так что ты получаешь богатую невесту… Невесту? – решил ещё раз прощупать почву и замер, в ожидании.
– Невесту, – ворон поцеловал сочные губы орлицы.
Глава 6. Подземный мир
– Завтра состоится наша свадьба. Ты готова? – ворон впервые слегка улыбнулся и обнял её.
– О, ты улыбаешься? А я думала, что никогда этого не увижу.
– Улыбка, как и любовные эмоции, это человеческая слабость, я – владыка воронов и не могу себе этого позволить.
– Почему? Среди твоего клана, ты сильный воин и могущественный владыка, а со мной наедине можешь же быть просто любящим мужчиной, – в доказательство своих слов она прильнула всем телом.
– Ты прямо не орлица, а лисица.
– Я люблю тебя