— Кацура-а-аги-сан! — протянула Сакамото Рин. — Как же хорошо, что вы вернулись! Я уже устала говорить о том, что нас с вами слишком часто разлучают. Будто нам и вовсе не суждено работать вместе!
— Да будет вам, Сакамото-сан, — рассмеялся я. — Меня не было всего… Месяц?
— Да, месяц! А перед Новым годом вы ещё на две недели уезжали. Кошмар какой-то, я мечусь между всеми врачами, которым требуется дополнительная помощь. А хотелось бы работать в своём кабинете! — заявила Сакамото Рин.
Хотел бы я её обрадовать, но не мог. Слишком велика вероятность, что меня будут отрывать от рабочего места ещё много раз, чтобы разобраться с вирусом «Фебрис-12». Но ей об этом знать незачем. Скорее всего, «ВОЗ» будет просить главных врачей оформлять такие отъезды, как командировку. Или вовсе принудят меня к увольнению. Об этом Теодор Гебреус меня предупреждал.
— Что ж, тогда не будем терять времени! — воскликнул я. — Приступим к совместной работе. Пациенты, скорее всего, уже заждались.
Я и сам не заметил, как вновь втянулся в рабочий процесс. Пациенты входили и выходили, щёлкались, как орешки. Одни ушли на дообследование, потом зашли следующие. Следом вернулись предыдущие с готовыми анализами — и так далее.
Однако один пациент вызвал у меня особое удивление. Он сильно отличался от остальных, которые в основном страдали ОРВИ, гипертонией и остеохондрозом.
— Здравствуйте, Кацураги-сан, — вяло поклонился молодой мужчина. — Меня зовут Такидзава Хидео.
— Вижу, вы есть у меня в списке, — кивнул я. — Присаживайтесь и рассказывайте, что вас беспокоит.
— Да даже не знаю, с чего начать… — вздохнул он.
— Вы бы знали, как часто я слышу эту фразу, — улыбнулся я. — Перечислите всё, что вас не устраивает. А я уже сам разберусь, что из этого состряпать. Не беспокойтесь.
— Так, хорошо, — кивнул он. — В общем, месяц назад меня начали беспокоить головные боли. Заметил, что голова кружится часто, независимо от того, чем я занимаюсь. Может такая проблема возникнуть и на ровном месте. И… Ещё бессонница. Сплю очень плохо. А иногда вообще не сплю.
— Угу, — фиксируя симптомы в медицинской информационной системе, кивнул я. — Что-то ещё? Так, минуточку, погодите…
Я пригляделся к лицу Такидзавы Хидео. На его щеках и лбу виднелись красноватые пятна. А вот это интересно… Может быть, это как-то связано.
Чёрт… У меня в голове тут же возник «Фебрис-12». Но нет, я не стану уподобляться врачам, которые подозревают суперинфекцию у каждого своего пациента. Для начала опрошу его, внимательно осмотрю и только после этого буду делать какие-то выводы.
— А сыпь у вас давно появилась? — поинтересовался я.
— Да вот буквально пять дней назад, всё лицо испортила! — воскликнул Такидзава. — Да ладно лицо… Вы на руки мои посмотрите.
Он протянул вперёд руки, и я обнаружил, что на их тыльной стороне виднелись пузыри. Надутые, заполненные серозной жидкостью. Видимо, ранее на тех же местах были такие же красные пятна, как и на лице. Что ж, это особенно неприятно, ведь отсюда можно сделать вывод, что вскоре и его лицо покроется пузырями.
— Зуд, жжение есть? — уточнил я.
— Ужасные! — воскликнул Такидзава. — Чешется так, что я едва себя сдерживаю. Руки и шею уже до крови расчесал, а лицо… Стараюсь не трогать, но очень хочется.
Такидзава продолжил описывать зуд, а я обратил внимание на его руки. Проблема, вижу, не только в зуде. Руки трясутся. Тремор. Вряд ли он пришёл на приём с похмелья. Не похож он на человека, который злоупотребляет алкоголем. Видимо, проблема не только в коже, но и в нервной системе. Хотя это очевидно, если учесть, что он страдает от головных болей и бессонницы.
— В целом у меня уже есть общая картина, но если остались ещё какие-нибудь жалобы — перечислите их, — попросил я.
— Да легко, — усмехнулся Такидзава Хидео. — Видите ли, Кацураги-сан, я никогда не был очень уж эмоциональным человеком. А теперь… Могу и над фильмом всплакнуть. И даже от воспоминаний каких-нибудь порой слёзы наворачиваются. В общем — перепады настроения очень резкие. И явных причин для этого нет. А порой становится так плохо, что даже в обморок падаю. Честно, я не шучу и не преувеличиваю! Просто беру… и теряю сознание.
Такидзава совсем поник. Видимо, озвучив все симптомы, решил, что ему уже никто не поможет.
— Не беспокойтесь, Такидзава-сан, я уже начинаю понимать, в чём проблема. И поэтому у меня к вам будет просьба. Я хочу, чтобы вы дообследовались. Сейчас же сдадите мочу и кровь, направления вам выдаст моя медсестра. А к концу сегодняшнего приёма вернётесь ко мне. Больничный я вам выдам на период лечения, когда будет ясен диагноз.
— Точно! — воскликнул он. — Моча! С мочой всё очень плохо!
Так… Вот теперь всё действительно сложно. Кожа, нервная система, психика и мочевыделительная система. Если честно, объединить всё это в один диагноз крайне непросто. Может, у него несколько заболеваний одновременно? С таким я уже много раз сталкивался.
— Кацураги-сан, мочу точно нужно сдать, я поэтому заранее её и принёс, но… Может быть, вы посмотрите? — спросил Такидзава.
— На что? На мочу? — удивился я.
— Да, — кивнул он. — Думаю, вас это сильно удивит. По крайней мере, я сегодня утром просто одурел!
— Хорошо, доставайте, — кивнул я.
И каковым же было моё удивление, когда из сумки пациента появилась банка с мочой. С сине-фиолетовой мочой!
— Э-э-э… — тихо протянула Сакамото Рин.
— Вот и я о том же! — воскликнул Такидзава Хидео. — Будто я краску выпил!
Вот теперь до меня дошло, что происходит с моим пациентом. Одного цвета мочи мне хватило, чтобы догадаться. Такой специфический оттенок моча приобретает только в одном случае.
— У вас это впервые, Такидзава-сан? — уточнил я.
— Да, раньше этих симптомов вообще не было, — ответил он.
Я активировал «анализ» и внимательно осмотрел его тело. Никаких нарушений, кроме дистрофии в нервной системе мне обнаружить не удалось. Опять же не хватило «молекулярного анализа». Но я и без него понял, в чём проблема.
— Вы всё равно сдадите анализы, Такидзава-сан, но причину вашего состояния я уже определил. Скорее всего, у вас болезнь Хартнупа.
— Хартну… Чего? — удивился он. — А это ещё что такое?
— Это — врожденное генетическое заболевание. Чаще всего оно проявляет себя в детстве, но… В вашем случае наблюдается поздняя манифестация. Это состояние, при котором нарушается обмен аминокислот. А аминокислоты — это кирпичики для белков. А белки — то, что является основой любого живого организма. Без них мы не можем функционировать.
— Кацураги-сан, скажите прямо… — напрягся Такидзава. — Это смертельно, да? Ведь если болезнь генетическая, то её и