Паша не собирался заламывать ему руку за спину, но сделал хаму больно. Правой рукой захватил кисть, развернулся, но тут же отпустил ее. Бас отшатнулся назад, но только для того, чтобы замахнуться для ответного удара. Но его спутник толкнул его плечом, останавливая.
– Паша! – широко улыбнулся Макар.
Кожаная куртка поверх спортивного костюма, кроссовки. Олимпийка расстегнута, золотая цепь на груди. На пальцах правой руки печатки. И во рту золотая фикса, на солнце блестит.
Паша в ответ улыбнулся скупо, руку подал небрежно. Он, конечно, рад видеть старого друга, но за ним статус воровского положенца, как-никак за зоной смотрел, а Макар всего лишь бандит, таксистов рэкетирует. Не два сапога они пара.
– А мы тут гадаем, когда ты откинешься!
– Откинулся. Саву как найти?
Паша не терял связи с волей, знал, как обстоят дела на Плёшке, Тиха год отмотал за кражу, Рудик полтора, все уже вышли, но карманы по углам больше не чистят. Тиха собрал под себя всех «малявок», которые работали под Савой, и теперь это боевая бригада, рэкет, лохотроны, проститутки, в общем, бандитские дела. Паша не против, но к Тихе под крыло не собирается. Тиха Саве не особо подчиняется, хотя и считает его своим крестным отцом. И его воровской крышей очень дорожит. А Паша собирается и дальше с Савой работать, так что рано еще от Тихи с его бандой открещиваться. Еще пересекутся их пути-дорожки.
– Да в кабаке обедал, видели его там, – пожал плечами Макар.
– И нас там должны увидеть, – улыбнулся Паша. – Ты, я, Тиха…
Паша глянул на притихшего «быка», как будто только сейчас его заметил.
– Это кто?
– Да Газквас, нормальный пацан!
– Увидимся.
На этот раз Паша пожал руку и Газквасу. Макар для него не авторитет, но, если он сказал, нормальный пацан, значит, так оно и есть.
Все это время таксист покорно ждал, пока Паша переговорит с его притеснителями, наконец смог передать им деньги. Паша выразительно глянул на него: «Едем или нет?»
– Да тут совсем рядом! – таксист смотрел на Пашу как жертва на вымогателя.
Не зря же он предложил ему столь странный для знающего человека маршрут. Ленинградский вокзал совсем рядом, через площадь перейти, а он собирался везти пассажира окольными путями. За это могло последовать очень серьезное наказание. Лохов сейчас разводят на каждом шагу, сколько интересных историй он узнавал от новичков.
– Все равно поехали.
Паша сел на заднее сиденье так, что таксист не мог видеть его правую руку. Только машина тронулась, он выдернул из рукава карту, которая оказалась даже не тузом, а целым каре из них. Восемь стодолларовых купюр, вот уж повезло так повезло.
– Знаешь, как баксы на рваные обменять? – спросил он, сунув деньги под резинку носка.
Паша и в прошлой жизни имел дело с долларами, один раз «пятерку» вытащил, другой – «двадцатку». Но тогда он уже гулял с Зойкой, а она валюту принимала очень охотно. И сейчас он мог обратиться к ней, если бы знал, где она. Исчезла Зойка, не видно ее больше в «Ленинградской», куда делась, никто не знает. Может, завязала с проституцией да замуж вышла? Даже в этом случае Паша мог ее найти. Знал, в какой больнице она работает…
– Э-э… А зачем? – занервничал таксист.
Возможно, он и сам занимался валютой, но связываться с Пашей боялся, вдруг кинет или придерется к чему-нибудь, чтобы выставить штраф. Паша с крутыми рэкетирами на равных общался и сам выглядел довольно-таки внушительно, вырос за пять лет, возмужал.
– Зачем? – задумался Паша.
Ему ведь прикинуться надо, костюмчик пошить – из тех, в которых щеголял Сава. Но шить – это долго, можно и готовый прикупить. Причем фирменный. Где-нибудь в «Березке». С этой темой не совсем понятно, их вроде как отменили, а они, говорят, до сих пор работают. Правда, далеко не все.
– Ну так я и спрашиваю!
– Не надо спрашивать, надо отвечать. «Березки» сейчас работают?
– Еще работают, но там чеки нужны. А если чисто за баксы, то это в «Ирландский дом» на Новом Арбате, два месяца как открыли. Сам там не был, но говорят, бомба!
Островок «разлагающегося» капитализма находился на втором этаже гастронома «Новоарбатский». Вход свободный, валюту показывать необязательно, но в покупках меньше чем на сорок долларов здесь отказывали. Паша едва удержался от искушения выдернуть из чужого кармана купюру на пятьдесят фунтов стерлингов. Инстинкт охотника едва не взыграл, Паша вовремя вспомнил, зачем он здесь.
А выбор завораживал, и шмотье, и техника, и пивка ирландского в баре дернуть можно. Бар он обошел стороной, внимание привлек роскошный кожаный пиджак за сто пятьдесят баксов. Для кого-то дорого, но фартовому вору все по карману. Главное, чтобы менты не появились. Вдруг терпила в линейный отдел заявил, а менты его, Паши, приметы сняли. На таксиста могли выйти, со всем отсюда вытекающим. Торопиться нужно. Но не спеша.
Пиджак как будто по нему шили, размер – ни убавить, ни прибавить. И женщинам нравился.
– Отличный выбор! – кто-то нежно сказал на ушко и мягко положил руки на его плечи.
– Ущипни меня!
Паша стоял перед зеркалом, но сначала он почувствовал Зойку, а потом уже увидел ее.
– За какое место?
Он чуть не засмеялся, довольный ее шуткой. Зойка отошла в сторонку, и он мог видеть ее в зеркале целиком. Роскошные волосы в пышной укладке, короткий жакет поверх короткого по колено платья, изящные туфли на высоком каблуке, сумочка-клатч на ремешке. Все в стиль и цвет, не женщина, а королева. И время не властно над ней, такая же молодая и красивая.
– А пиджак реально клевый.
– Беру!..
– Футболочку бы сменить…
Денег хватило, чтобы сменить все, еще и на роскошный кожаный плащ для Зойки осталось. Осень уже началась, седьмое сентября как-никак. Она не стала отказываться от подарка. Но чувствовалось, что дорогие фирменные вещи ей не в диковинку. Да разве ж это удивительно, когда она за час могла заработать сто баксов. С ее-то талантами.
– Спасибо, конечно!..
Но поцеловала она Пашу горячо, хотела в губы, но в последний момент чмокнула в щеку. Как будто вспомнила, что нельзя ей по-настоящему. И ему никак нельзя целоваться в губы с проституткой. Но встречаться с ней можно. И любить тоже. И даже жениться, но только на одну ночь.
– Ты куда-то спешишь? – спросила она.
– Да нет. – Он удивленно глянул на нее.
Он действительно хотел поскорее убраться отсюда, вдруг менты уже идут по его следу. Но при этом он сам не чувствовал в себе нервозности. Или все-таки что-то было? Тюрьмы он не боялся вообще, но сейчас с ним Зойка, менты реальный кайф обломают, если появятся.
– Можно ко мне, – немного подумав, сказала она.
– В сказку?
– Ну, я могу побыть немного волшебницей! – игриво улыбнулась она.
Паша понял, что возьмет ее прямо здесь, на прилавке, если они срочно не уберутся отсюда.
Они беспрепятственно покинули магазин, такси ловить не пришлось, у Зойки машина – бежевого цвета «девятка». Паша не стал спрашивать чья, своя или у сутенера одолжила, но машину похвалил, хороша.
– В больнице работала, в очереди стояла… – с улыбкой сказала она. –