Затворы щелкают, и воцаряется гробовая тишина.
За моей спиной тоже кто-то появляется, и теперь я практически зажата в бутерброд между двумя бойцами. Мне даже не надо оборачиваться, чтобы быть уверенной, что и позади стоит один из громил Ильи. Мономаховский уже наверняка бы тыкал мне в спину оружием.
– Илья, не будем горячиться, – произносит Мономах, подняв руки.
– Скажи своим людям бросить оружие, – цедит Громов.
– Погоди. Ну зачем такой кипиш? Нужна тебе корона? Забирай.
– Где сестра Марты?
– Ну нет, – усмехается Мономах, меча в меня взгляд, когда я выглядываю из своего живого укрытия. Я опять прячусь за спиной Руслана. – Так сделки не заключаются.
– Это не сделка. Где ее сестра? – рычит Илья.
– Илья…
– Где?! – орет он и толкает дуло в висок так, что голова Мономаха дергается. Он сцепляет зубы, но не пытается выкрутиться.
– Ты на моей территории, щенок, – цедит сквозь зубы. – Неужели думаешь, что я тут прохлаждаюсь с тремя охранниками?
Внезапно с разных сторон раздается свист пуль. Я даже не успеваю сообразить, откуда они летят, как стоящий за моей спиной охранник совсем неласково роняет меня на землю и придавливает своим телом, вышибая из легких весь воздух.
Он зажимает мою голову своими руками, отрезая меня от происходящего. Я зажмуриваюсь и от страха начинаю истерично всхлипывать.
Выстрелы, удары, крики, мат. Вокруг нас что-то происходит, но я не могу поднять голову, чтобы посмотреть.
– Я сейчас привстану, и мы потихоньку поползем к калитке, – говорит лежащий на мне верзила. – Готова?
Я отвечаю сдавленным “да”, и он совсем чуть-чуть приподнимается.
– Давай, – командует.
Я со стоном начинаю ползти к калитке. Больные нога и рука адски саднят. Боль дергающая, она простреливает все тело. Но мне надо убираться отсюда поскорее, потому что из всех присутствующих я самая незащищенная.
Ползу, преодолевая темноту в глазах от боли, а боец прикрывает меня своим телом. Внезапно он дергается и так жестко обрушивается на меня, что я не могу ни дышать, ни пошевелиться. Вскрикиваю, потому что поврежденные конечности простреливает так, что спазм расплывается по всему телу.
– Леха! – орет кто-то рядом и стаскивает с меня огромное тело. – Дыши, брат! Уже почти все. – Повернув голову, наблюдаю за тем, как этого бойца оттягивают в сторону калитки. – Ползи! – рявкает на меня мужик в балаклаве, приваливая своего друга к стойке калитки.
Я, насколько могу быстро, перебираю ногами. Из глаз брызжут слезы, но я, стиснув зубы, ползу, пока не оказываюсь у калитки.
– На улицу! – рявкает боец, а потом буквально хватает меня за шкирку, как котенка, и практически вышвыривает за калитку.
Перед тем, как она закрывается, я успеваю только увидеть, как Мономах падает к ногам Ильи замертво, а сам Громов вздрагивает от попавшей в него пули.
– Нет! Илья! – кричу, срывая горло.
Меня тут же подхватывают под подмышки и быстро тащат в машину. Я реву, словно раненый зверь.
Как только меня усаживают в машину и закрывают дверцу, начинаю метаться по салону и бить ладонью по окнам и дверям. Кричу не своим голосом. Требую, чтобы меня выпустили. Оскорбляю тех, кто меня спас. Пусть считают меня неблагодарной сволочью. Но хотя бы пустят к нему! Я не могу сидеть тут и гадать, выжил ли Илья.
– Выпустите меня немедленно! Выпустите!
Замираю, когда понимаю, что выстрелы во дворе стихли.
Следующие несколько секунд становятся настоящей пыткой. Мне даже кажется, я мысленно слышу тиканье часов. Каждый щелчок двигающейся по циферблату стрелки заставляет вздрагивать. Даже мое сердце замирает в ожидании того, что случится дальше.
Наконец калитка распахивается, и со двора сначала выводят под руки того бойца, который закрыл меня своим телом. Потом появляется еще один вооруженный мужчина, а за ним следует Илья. Он держится за плечо, но на нем нет крови.
Илья о чем-то переговаривается с Русланом, а я начинаю с новой силой колотить по стеклу. Только вот чувствую, как силы покидают меня, а сквозь повязку на руке проступает кровь.
– Илья, – зову Громова уже тише и легче бью по стеклу здоровой рукой. Правда, теперь ладони на обеих разодраны о мелкие камешки, которыми устлан двор Мономаха. – Илюша, – еще тише.
Повязка стремительно намокает, и кровь начинает сочиться мелкой струйкой, заливая локоть.
– Черт, – шиплю и медленно моргаю, когда все перед глазами начинает расплываться. Поднимаю голову и смотрю на Громова. – Илья, – хриплю и еще пару раз бью по стеклу. – Посмотри же на меня.
Знаю, что даже если сделает это, не увидит меня через тонированное стекло. Но почему-то мне все равно крайне важно, чтобы он повернул голову и взглянул в мою сторону. Наконец Громов перестает говорить. Поворачивает голову и смотрит прямо на меня!
– Привет, – произношу шепотом и отключаюсь.
Глава 31
Илья
– Как Марта? – спрашиваю врача, встречая ее в коридоре.
– Стабильна. Уже проснулась.
– Подтвердился перелом?
– Нет. Только вывих.
– А что с рукой?
– Швы разошлись, но мы повторно заштопали. Передай своему брату, что я больше никогда не подпущу его к своим пациентам, – недовольно кривится Вера, а я с улыбкой киваю.
– Можно к ней?
– Да, заходи.
– Вера, – останавливаю ее, когда она хочет уже обойти меня. – А что с сестрой?
– Там чуть сложнее, – вздыхает она. – Но не по моей части. По моей только пара ссадин. Но девочка сильно напугана. Дергается от каждого звука. Ей бы хорошего психотерапевта. Или даже психиатра.
– Есть такой на примете?
– Скину тебе контакты.
Сжимаю ее руку в знак благодарности.
– Спасибо.
– Ага. Иди к Марте. У тебя есть полчаса. Ей нужно отдыхать.
Перед дверью в палату бывшей останавливаюсь и провожу рукой по лицу.
Последние сутки вымотали. Я специально сделал так, чтобы оказаться у Мономаха. Мне надо было понять, где он хранит корону. По возможности вычислить, куда он спрятал сестру Марты.
Я прекрасно знал, что дом Мономаха окружен моими людьми. И был уверен, что со мной этот мудак ничего не сделает. Побоится, потому что никто во всей стране не захочет связываться с кланом Громовых.
Конечно, меня в его доме приняли как дорогого гостя. Мономах пытался уговорить меня остановить расследование. Предлагал заплатить, чтобы я перестал искать корону. Даже согласился отдать Карину в качестве бонуса.
Но наши переговоры засторопились, когда я предложил ему оставить в покое Марту.
– Илья, она… как бы вам сказать… должна мне. Марта слишком много раз перешла мне дорогу. И теперь будет выполнять только мои приказы.
– Уверен, вы в