— Добрый день, Александр Григорьевич, — поздоровался я.
— Другое дело… Привет, Темников. Чем занимаешься?
— В такси еду, — осторожно сказал я, ожидая дальнейшего развития событий.
— А-а, катаешься значит… Ко мне заехать не хочешь, случайно? — спросил он. — Ты ведь любишь болтаться по «Китежу» даже во время каникул.
— Вообще-то, я по Москве на такси еду… — признался я. — Так просто заехать не получится. Большой крюк придется делать.
— Жаль… Вечно тебя носит непонятно где… — недовольно пробурчал Чертков. — Когда приедешь, имей в виду — мне нужно с тобой поговорить.
— Так, может быть, по телефону? — предложил я.
— Нет, мне с глазу на глаз нужно. Хочу твою физиономию перед собой видеть, — ответил он.
— Понял. Как интересно совпало… Мне с вами, кстати говоря, тоже очень нужно поговорить.
— Говори, что телишься, — прохрипел он. — Разговариваем же.
— Так мне тоже вроде бы как с глазу на глаз нужно, — сказал я. — Там секретное дело.
— Да? — в хрипе наставника послышалась заинтересованность. — Тогда ладно, буду ждать. Папе с мамой привет передавай.
Александр Григорьевич отключился, оставив меня в полном неведении, что ему было нужно. Вот и думай теперь до самой встречи. Мог бы хоть намекнуть… Ну ладно… По крайней мере, он жив-здоров и, судя по всему, чувствует себя неплохо. За время нашего разговора ни разу не закашлялся и даже вроде бы хрипеть меньше стал.
Вновь зажужжал телефон и теперь уже звонила Полина. Не дождавшись моего звонка, она уже спустилась в холл гостиницы и ждала меня там, а кроме того, очень хотела знать — я вообще еду или еще сплю?
Зря нервничала… На встречу мы приехали вовремя, даже немного раньше. До нее было еще пятнадцать минут, когда такси остановилось недалеко от ресторана «Чародей». Прямо ко входу подъезда не было, так что последнюю часть пути мы преодолели пешком.
О нашем приезде администратор ресторана знала, поэтому как только Полина сказала, что нас здесь должен ожидать Карачаров, нам выделили сотрудника, который повел нас на второй этаж. Пока мы шли по мягким ресторанным дорожкам, я осматривался по сторонам, пытаясь понять, чем он так нравился Лазаревой.
Лично я пока ее восторгов не разделял. Да, он явно был побогаче, чем «Кабан и фазан», однако отделка была не в моем вкусе. Как по мне, здесь было слишком светло, и от этого становилось неуютно. Я предпочитал что-то типа «Мельницы» с ее приглушенным голубовато-синим светом или «Бычий глаз» на худой конец. Там тоже можно было найти уютный укромный уголок при желании.
Тем временем нас провели в отдельную кабинку, где нас дожидался Лука Миронович, и вот в ней-то уже было ничего. Для начала одна из стен у нее была сделана из темного стекла, прозрачного лишь с нашей стороны и зеркального с обратной. Поэтому сквозь эту стену был отлично виден весь зал на первом этаже.
Вот это было очень умно. Всегда можно было знать не находится ли внизу кто-нибудь из тех, кого тебе бы не хотелось видеть в данный момент. Да и вообще, интересно было наблюдать за происходящим внизу, а ты сам при этом оставался невидимым. Задумка мне понравилась, такого явно не хватало в Белозерских заведениях.
Освещение здесь тоже было намного приятнее. Кабинку освещали не обычные лампы, а светокамни, мягкий желтый свет которых сразу делал это помещение спокойным и уютным.
Карачаров был сегодня один, без охраны. Видимо после нашей последней встречи он уже не считал, что от меня нужно ждать каких-либо неприятностей. Да и лицо его сегодня выглядело поприветливее, чем в прошлый раз. Похоже обмен мыслеобразами сближает. При виде нас он поднялся с дивана, которыми был окружен стол, и улыбнулся.
— Рад вас видеть, друзья мои, — сказал он. — Как я рад, что вы наконец-то нашли время встретиться со мной. Присаживайтесь, где вам будет удобно.
Мы с Полиной решили, что нам будет удобно занять диван, который стоял напротив Луки Мироновича.
— Я решил, что мы сначала поговорим о делах, и поэтому пока ничего не заказывал, — он показал на сервированный стол, на котором кроме приборов была лишь пара графинов с водой. — Но если вы голодны…
— Потом поедим, — сказал я и в этот момент посмотрел на массивный портфель из черной кожи, который стоял на диване рядом с Карачаровым. — На голодный желудок соображать легче.
— Вот и я так подумал, — кивнул он, затем полез в свой портфель и вытащил из него шелковый мешок, в котором лежало что-то прямоугольное.
Вслед за этим граф не спеша развязал мешок и бережно вытащил из него знакомый сверток. Тот самый, который я видел в мыслеобразах, с книгой внутри. Он начал разворачивать ткань, которой в несколько слоев была обернута книга.
— «Сады забвения»… — прочитал я название, которое поблескивало серебром на промасленной темной коричневой коже. — Что-то интересное, я надеюсь?
— Очень, — сказал он и провел рукой по обложке, будто смахивая с нее невидимую пыль. — Одна из книг Модеста Корфа.
— Корфа Архитектора? Настоящая? — с удивлением спросила Полина и наклонилась над столом, чтобы увидеть книгу поближе. — Да ладно! И что? Она правда работает?
— Угу, — кивнул Лука Миронович. — Собственно говоря, именно поэтому вы здесь.
Глава 24
Реакция Лазаревой меня удивила. Давненько я не видел ее такой возбужденной. Она смотрела на книгу таким взглядом, как будто перед ней было какое-то редкое сокровище, которое считалось утерянным навсегда и вдруг появилось перед нами.
— Теперь понятно, из-за чего была вся эта суета, — задумчиво сказала она, размышляя о чем-то своем. — Значит они все-таки существуют. Честно говоря, я думала, что все это сказки.
— Как видите нет, — усмехнулся Карачаров и посмотрел на книгу таким взглядом, как будто гордился, что она у него есть. — Я с вами согласен, среди коллекционеров редкостей ходит много всяких историй про разные мифические артефакты, большая часть из которых выдумки. Но не в данном случае.
— Книга как книга… — сказал Градовский, который внимательно рассматривал артефакт и уже даже успел несколько раз пролететь сквозь него. — Что в ней такого особенного? Старая разве что…
— Погодите-ка, — прервал я разговор Полины и Карачарова. — Будет гораздо лучше, если я тоже буду хоть что-то понимать. Пока для меня это просто книга, но, судя по всему, я ошибаюсь, и поэтому для начала хочу спросить — кто такой этот Корф Архитектор?
— Модест Корф в прошлом считался одним из самых лучших магов, которые владели стихией земли, — ответила Лазарева. — Насколько я понимаю, он мог сделать из камня все что угодно. Даже