Чёрный хоровод ворон застыл над головами. Убийца женщин, маньяк и глава деревенского культа лежал лицом вниз и трепетал одним крылом. Из-под его живота растекалась в стороны кривыми щупальцами тёмная лужа. Мы, крепко стоящие на земле, тоже застыли с открытыми ртами. За других говорить не могу, но лично я даже не поверил сначала в то, что это произошло. Юра Безотчества был мёртв. Но Костяна это не убедило. Он подошёл и выстрелил еще раз, предварительно перевернув брата на спину. Девчонка грохнулась в обморок. А крылатые грохнулись с высоты на моего друга, но сначала он ещё успел врезать по безжизненному телу прикладом. Как лопату втыкают в землю он воткнул бесполезное сейчас ружье в кровавую массу, которую называл когда-то братом. А ведь они наверняка в школу вместе ходили, корову пасли когда родители были заняты, бегали на речку плавать (там на берегу где убили Андрея) и Юра наверняка заступался за Костю перед старшаками в школе. А закончилось всё вот так — брат остался один.
Я ещё стоял почесывая пузо, когда Мишка пролетел мимо. Крылатые сбились в кучу над Костей и устроили кучу малу, а я стоял и глазел, зато парень врезался в толпу бильярдным шаром и оттолкнул ближайшего.
Я обернулся на бегу — девчонка прижалась к оградке и дрожала, один бык державший парня тряс головой, а второй схватился за бок и корчился рядом, ко входу кладбища подрулила машина, но у меня не было времени её рассматривать. Я рванул выручать друзей.
Моего охранника давно не было рядом, озверев от жажды насилия он уже порхал бабочкой, пытаясь достать до Костяна, когда я схватил его за волосы, потянул на себя и подарил серию хороших ударов. Он закричал и попытался взлететь, но я встал на крыло переломав пару перьев. Наклонился и обрабатывал его по морде от всей души, так что только кровь летела во все стороны.
Мимо прокатился какой-то мелкий щенок, прыжком встал на ноги и хотел вернуться к Мишке, но получил от меня прямой удар в нос и опустился на колени, закрывшись крыльями. Тем временем продолжилась обработка моего клиента — он подозрительно быстро приходил в себя.
«Нужно им крылья обрывать, как Костяну», — успел подумать я, когда получил удар в спину и еле устоял на ногах. Мой противник уже отползал назад, скаля зубы в кровавой ухмылке. Меня схватили за руки и потащили назад. Один держал за одну руку, второй — за другую. Я даже не видел их, когда скрючился, потянулся, выкрутился и чудом вырвал одну лапу. Вскочил и, не глядя, ударил головой второго. Попал в грудь, он охнул, отступил на шаг и отпустил.
Я вырвался, попятился, споткнулся о чьё-то тело и неловко упал. Где-то пыхтел и ругался Костян. Я узнал его голос и запомнил таким — это был последний раз, когда я слышал друга живым.
На меня бросилось сверху потное тело, вцепилось в шею обеими лапами и взмахнуло крыльями. Нет, это был не дракончик — какой-то очередной деревенский демон.
Мы даже взлетели с ним немного. Под спиной я не чувствовал земли пару секунд, пока не вцепился зубами ему в горло, как настоящий вампир. Горячая солёная кровь наполнила рот, пошла в горло и вытекала через ноздри, когда недовольный летун отпустил меня.
Земля приняла меня твёрдым пинком в спину, и на секунду я был свободен. По правую руку молотил кого-то Мишка, весь в крови, как мясник. Слева висели в воздухе до боли знакомые ботинки. А потом меня рванули за ноги, ботинки взлетели вверх, и я увидел…
Разбитое, разорванное, окровавленное тело тащили в небо летуны. Из одежды на нём были только ботинки, но он всё ещё дёргался — Костян сопротивлялся до конца, даже когда думал, что остался один против всех.
Где-то вырвался парень Мишка, закричала дико девчонка Катька. Мишка пробежал мимо, прыгнул вверх, стараясь перехватить тело, но его сбили в прыжке. Два-три урода врезались в него, как снаряды, а Катя продолжала кричать. Я уцепился за бетонный столбик, врытый в землю, но всё было тщетно.
Уже мёртвое тело поднималось вверх, поддерживаемое крылатыми психами. Молотили молодого парня, как в мясорубке, волосатыми мужскими кулаками. Заткнулся ладонями истошный девичий крик, а меня поблагодарили пинком в лицо. Звёздочки в глазах стали больше и ярче.
Потом появился Требухашка.
Я услышал серию хлопков, крики и электрический треск. Потом закричали враги. Сначала далеко, потом ближе. Рядом упало что-то тяжёлое, чуть не раздавив мне голову, потом опять крики — и мои ноги отпустили. Я приложился затылком о землю, и зрение вернулось. Случилось чудо.
Небо, наполненное ветками деревьев, телами, крыльями, спёртым воздухом, пылью и сапогами, светлело. Чёрная молния носилась с огромной скоростью, разгоняя тучи. Она пробивала тела насквозь, рвала крылья, расчищая пространство, завывала и трещала.
Иногда от молнии отделялись шары и летели в разные стороны, поджигая пространство. Воющие как бабы тёмные ангелы крутились и падали, как орехи осенью. Один упал рядом и ударил безвольной головой мне в грудь, так что я задохнулся и сложился вдвое.
Рядом кто-то сел, приземлился на все четыре лапы, и я открыл один глаз. Китайский дракон склонил голову влево рассматривая меня, будто не видел никогда. Зрачки его светились зеленым пламенем, в пасти тоже горел огонёк.
— Нормуль, — прошептал я тогда, будто он понимал хоть слово. — Спаси Костю.
Но он не смог его спасти.
* * *
Костя умер у меня на руках. Вру. Он был уже мертв, когда мы с Мишкой подняли его из кучи листьев. В этот раз дракон не смог его оживить. Он и так сделал слишком много. Дракон, как Джекки Чан, перебил не меньше двадцати человек. Не без нашей помощи, мы ослабили их, конечно, но у нас шансов не было — всю работу Требуха сделал сам. Один против толпы, он порвал всех. Кому-то перегрыз глотку, кому-то вырвал крылья, кого-то прожёг насквозь, но в итоге без крыльев остались все нападавшие, включая двух барменов из города, а я так хотел поквитаться с молодым. Все они были мертвы. Тела лежали вповалку на окрашенном в красное куске кладбища.
Требуха урча ходил как кот между ними и вынюхивал остатки крыльев, там где замечал жизнь — добивал. Я сидел у чужой могилы, опираясь о скамейку, сесть на неё сил не было. Мишка сидел