Забродин предложил нестандартное решение для ускорения строительства:
— Давайте применим щитовую технологию. Будем собирать щиты в специальных цехах, потом монтировать на месте. Так вдвое быстрее пойдет.
Идея мне понравилась. Под щитовой цех выделили один из сараев, установили в нем верстаки и необходимое оборудование. Бригада плотников под руководством опытного мастера Ермолаева приступила к изготовлению стандартных деревянных щитов для стен будущих зданий.
Основной проблемой оставалось финансирование. Выделенных наркоматом средств катастрофически не хватало. Пришлось искать нестандартные решения.
— Что если нам организовать продажу части нефти напрямую промышленным предприятиям Казани? — предложил я на очередном совещании. — Транспортировка по узкоколейке уже налажена. А предприятия готовы платить живыми деньгами, без бюрократической волокиты.
— Это же нецелевое использование госресурсов, — обеспокоенно заметил Лапин. — За такое по головке не погладят.
— Не совсем, — возразил я. — Мы ведь сверхплановую нефть продаем. Плановые поставки идут по государственным каналам, а излишки — почему бы и нет? Тем более, средства будут использованы на строительство, то есть на развитие промысла.
После долгих споров решили рискнуть, но оформить все как договор о сотрудничестве с предприятиями треста «Татмашпром». Я лично отправился в Казань для переговоров. Директор треста Нурутдинов, крупный мужчина с массивными черными усами, выслушал мое предложение с явным интересом.
— Нефть нам нужна, бесспорно, — сказал он. — Но и вам помощь требуется. Давайте так: мы берем вашу нефть, а расплачиваемся частично материалами: кровельным железом, гвоздями, стеклом.
— Это даже лучше, — согласился я. — Нам как раз этого не хватает.
Договоренность скрепили рукопожатием, а затем и официальным договором.
Уже через неделю на промысел прибыл первый эшелон со строительными материалами. Параллельно на восстановленном кирпичном заводе выпустили первую партию кирпича, пока еще невысокого качества, но вполне пригодного для фундаментов и печей.
Строительство набирало обороты. Вскоре вырос остов будущей столовой — просторного одноэтажного здания с высокой крышей. Рядом возводили первое общежитие улучшенного типа, с отдельными комнатами для четырех-шести человек вместо общих казарм.
Однажды вечером, когда я обходил строительную площадку, ко мне присоединилась Зорина.
— Впечатляет, — заметила она, глядя на растущие постройки. — Еще совсем недавно здесь был только лес и сугробы.
— Это только начало, — я указал на размеченную территорию. — Скоро здесь будет настоящий поселок. С электричеством, водопроводом, клубом.
— А для больницы когда начнете? — в ее голосе слышалась профессиональная заинтересованность.
— На следующей неделе закладываем фундамент, — ответил я. — Только что получили уточненный проект из Казани. Там предусмотрены все ваши пожелания. Изолятор, аптечный склад, операционная с автономным электроснабжением.
Она внимательно посмотрела на меня:
— Вы удивительный человек, Леонид Иванович. В тяжелейших условиях, с минимальными ресурсами создаете то, что другие не смогли бы и при полном финансировании.
— У меня прекрасная команда, — я смутился от неожиданной похвалы. — Один в поле не воин.
— Команду тоже нужно уметь собрать и вдохновить, — мягко возразила она. — Не каждому это дано.
Мы медленно шли по будущей центральной улице, еще не замощенной, но уже выровненной и утрамбованной. Вечернее солнце золотило верхушки недостроенных зданий, а в воздухе уже чувствовалось легкое приближение тепла.
Вскоре первая очередь капитального строительства начала обретать завершенные формы. Столовая уже действовала, обеспечивая горячим питанием всех работников промысла. В первое общежитие заселились инженерно-технические работники, освободив бараки для вновь прибывающих рабочих.
Под руководством молодого инженера-гидротехника Ларина началось строительство водонапорной башни и бурение артезианской скважины для обеспечения поселка чистой водой. Для электроснабжения временно использовали локомобиль, привезенный из Бугульмы, но уже готовились к установке настоящего газогенератора, работающего на попутном газе.
Проблемы возникали ежедневно, то нехватка гвоздей, то задержка с доставкой стекла, то конфликты между рабочими разных национальностей. Но каждый раз находились решения, часто нестандартные.
Когда закончился цемент для фундамента больницы, Островский предложил использовать местную глину с добавлением известняка, обожженного особым способом. Получился своеобразный «римский бетон», не уступающий по прочности обычному.
Для отопления новых зданий инженер Савин разработал систему газовых печей с водяным контуром, своеобразное центральное отопление, работающее на попутном газе. Первые испытания в столовой показали высокую эффективность и безопасность.
Постоянное капитальное строительство стало визитной карточкой промысла. Районное начальство, приезжавшее с инспекцией, не скрывало удивления:
— Вы за такое время построили больше, чем иные за год, — признал Сабуров, осматривая новые здания. — И все добротно, с умом.
— Мы только начали, — ответил я. — К лету здесь будет настоящий городок.
Строительство поселка решало не только бытовые проблемы, но и психологические. Люди видели, что пришли сюда не на временную стоянку, а создавать нечто постоянное и значимое. Это поднимало боевой дух и укрепляло веру в успех всего предприятия.
А для меня лично становилось все очевиднее: мы не просто добываем нефть, мы закладываем основы будущего нефтяного центра страны, который когда-нибудь назовут «вторым Баку». Тем более, что я так и намеревался остаться тут полным хозяином.
Строительство поселка шло полным ходом, но не без сложностей. В один из вечеров я задержался в штабной палатке, изучая очередные сметы и отчеты. Расхождение между потребностями и возможностями становилось все очевиднее. Нужно было принимать трудные решения о приоритетах.
Полог палатки откинулся, и на пороге появилась Зорина с медицинской сумкой. Ее лицо выглядело уставшим, под глазами залегли тени.
— Вот отчеты по заболеваемости за неделю, — она положила на стол тонкую папку. — И список необходимых медикаментов.
Я пробежал глазами документы. Количество простудных заболеваний увеличилось, появились первые случаи ревматизма. Сумма, запрошенная на лекарства, выглядела внушительно.
— Придется сократить, — я вернул ей список. — Финансирование ограничено. Сейчас приоритет — жилье и производственные объекты.
Маша изумленно посмотрела на меня:
— Сократить? Леонид Иванович, это минимум. Люди болеют. Две недели в сырых бараках, и половина рабочих выбывает.
— Я понимаю, — мой голос звучал жестче, чем хотелось. — Но денег в обрез. Придется выбрать самое необходимое.
— Все в этом списке необходимо, — она выпрямилась. В ее глазах появился холодный блеск. — Или вы считаете, что я запрашиваю лишнее?
— Не в этом дело. Просто сейчас мы не можем себе это позволить.
— Не можем позволить улучшить здоровье людей? — ее голос поднялся на октаву. — Тогда зачем мы строим этот поселок? Чтобы хоронить рабочих в комфортабельных условиях?
Ее слова задели меня. Весь день я разрывался между десятками неотложных проблем, урезая одно в пользу другого, и ее обвинение показалось несправедливым.
— Послушайте, Мария Сергеевна, — я тоже начал заводиться. — Я не против закупки лекарств. Но нужно понимать ситуацию в целом. Без нового жилья, без столовой, без отопления будет еще больше больных. Мы не можем расходовать средства, которых у нас просто нет!
— Значит, прикажете лечить людей святой водой? — она скрестила руки на груди. — Может, и больницу отложим до