Да, это звучало логично. Лотте вспомнился отец, который с такой же тщательностью прятал сундучок с деньгами на черный день. Замкам он не доверял: «Что один человек смог сделать, другой человек сможет сломать». Воспоминание вызвало на ее губах легкую улыбку, которую магистр Амброзиус истолковал по-своему. Грустно вздохнув, он попросил: «Не бросай его, девочка. Даже когда он станет тебе не нужен, пожалуйста, не бросай».
Лотта предпочла промолчать, поспешив покинуть кабинет. Магистр, как всегда, увлечен своей наукой и думает, что какое-то его открытие сможет столь многое изменить. Неужели он и правда решил, что она в том положении, чтобы решать, бросать или не бросать ей герцога? Герцога – правителя этого города со всеми окрестностями, включая и земли ее семьи. Нет, в том, что Август опустится до мелочной мести, Лотта не верила. А вот в то, что, если захочет, найдет везде – да.
На кухне все еще суетилась кухарка, готовя обед. Подумав, Лотта решила сжечь бумаги в печи, обогревающей хозяйские комнаты. Огонь весело вспыхнул, перекинувшись на бумагу. Для верности Лотта, как и просил магистр, пошуршала в печке кочергой, заставляя горящие листы рассыпаться на мелкие клочки. В комнате запахло костром.
- Ой, госпожа, что это вы тут чадите? – Кухарка выглянула из кухни, проверяя, не забыл ли кто закрыть дверку. Пожары в зимнее время – та еще напасть, выкашивавшая временами целые улицы, а то и кварталы.
- Да вот, - беспечно улыбнулась Лотта, - муж разбирал бумаги и велел сжечь старые письма. А то лежат и лежат. Только место в ящике занимают. А оно уже никому и не нужно, чем да от чего пользовали покойного батюшку Его Светлости три десятка лет тому назад.
- Ой, да. За три десятка лет столько всего поменялось, - кухарка покачала головой. – Раньше-то амулеты от всякие запрещены были. Потом люди, знающие их из-под полы покупали, родному отцу или мужу сказать боялись. А теперь-вон, прямо в лавке продаются.
- Что, прямо так, запросто и продаются? – Удивленно вскинулась Лотта. Сама она в такие лавки не заглядывала, но помнила, что дома подобные диковинки были редкостью и вызывали нешуточное подозрение.
- Ну, не прямо так, это я уж совсем… - Женщина засмеялась и махнула рукой. – Дорого – страсть! Мне на самый завялящий амулетик от пожара больше года у вас работать надо. Это, если не шиковать. И знать, опять же, надо, у кого брать. А то подсунут втридорога негодящую побрякушку, а с того света все равно еще никто не жаловался.
Лотта кивнула, согласно, подбрасывая в огонь очередную порцию бумаг. Надо же, как много из накопилось за такой, казалось бы, небольшой срок! А кухарка вернулась к своим делам, напоследок не удержавшись от напоминания: «Только вы, госпожа, дверку-то потом хорошо закройте. У господина лекаря, конечно, амулеты первейшего качества, от дворцовых чародеев. Только приглядывать за огнем – оно надежнее». Лотта согласилась, что да, так действительно надежнее. Убедившись, что огонь надежно спрятал ее тайну, она снова занялась привычными дневными делами. А если магистру еще нужна будет помощь, пусть зовет.
Еще два дня магистр наводил порядок в документах, безжалостно уничтожая часть записей. Лотта так и не поняла, зачем он это делал, но встревожилась нешуточно. По ее разумению это выглядело так, словно готовился лейб-медикус, по меньшей мере, к обыску. Но он молчал, и она молчала. Спрашивать было страшно. Смешно сказать, но вот Августа она бы спросить не побоялась.
Только Август пока не появлялся, хотя про нашумевшее заседание Совета сплетничали даже в городе. Говорят, кое-кого из слуг с треском вышвырнули из замка. Бедняги сейчас мыкались по околице, пытаясь найти новое место. Эти сплетни Лотте принесли сразу и кухарка, и соседка, остановившая «любезную фру фон Гледе», когда та шла из храма. Почтенная дама посчитала своим долгом предупредить молодую и неопытную в городских делах знакомую, чтобы не вздумала брать таких к себе в дома.
- Нет ничего хуже нечестной прислуги! – Неведомо кому грозила пальцем соседка, судя по виду, как бы не ровесница магистра Амброзиуса. – Так, дорогая моя, и запомните. Те, кто служил в вельможных домах, к хозяевам попроще от хорошей жизни не приходят. Хотя, у вас, конечно, муж при должности…
- Да нам, так-то, прислуга пока не нужна, - миролюбиво отвечала Лотта, скрашивая беседой путь в сторону дома. – Живем мы скромно, господин супруг мой много времени проводит на службе.
- Правильно, любезная фру фон Гледе, незачем кормить лишние рты!
Лотта и сама так думала, чего греха таить. Но, с другой стороны, вспоминала и сказанное вчера кухаркой.
- Эх, как же это их угораздило, такое место потерять! – Вздыхала женщина, привычно занимаясь своим делом. – А все от чего? От глупости и жадности человеческой!
Лотта слушала, устроившись поближе к печке. Руки сегодня были заняты вязанием. Магистр еще с рассветом убежал в замок по своим делам, велев не ждать до вечера. На дворе было серо и мрачно, ненастный день плавно переходил в штормовой. Поэтому Лотта распорядилась закрыть гостиную и перебралась в кухню, чтобы сэкономить дрова и масло для лампы. Только вот тащить тонкую вышивку в кухонный чад было жаль, поэтому взяла в руки спицы.
- Ну, да, новое место найти им будет непросто, - Согласилась Лотта рассеяно. Она как раз отсчитывала, сколько надо прибавить петель, поэтому участь чужой прислуги ее не очень волновала.
- Да если бы непросто! – Гнула свою линию кухарка. – Сейчас в хороший дом не вдруг и попадешь. Только если кто из своих попросит. А кто ж станет просить за бывших замковых слуг?!
- Ну, конечно, если там проштрафились, то как за них ручаться.
- Да не в этом дело. Хотя, и в этом, да. Свое ведь место всяко не хочется терять. Только чем выше дом, тем заносчивее прислуга. А уж выше, чем в замок, в Брунсвике и не попасть. Вот они, значит, ходили, перед своими нос задирали, а теперь…
- А теперь Его Светлости надоели ненадежные люди вокруг, - продолжила за нее Лотта. – Такое не только у герцогов случается.
- Вы про Мод, да? – Понятливо вздохнула кухарка. – Дурная девка, что и сказать. Может, если