- Мелла! – Крикнула она на ходу кухаркиной дочке. – Вели Дирку, чтобы днес еще дров в хозяйские покои! И котелок на огонь подвесь!
- Не стоит беспокойства, дорогая Шарлотта, - устало усмехался магистр, позволяя, однако, заботиться о себе. – Я вполне здоров, и даже сыт. Что удивительно, если вспомнить, какой переполох творится сейчас в резиденции Ее Светлости.
Лотта провела старика в гостиную, оставив отогреваться у теплой печки, а сама поспешила на кухню, где уже кипела вода в маленьком котелке. Кухарка, подогревавшая оставленную для хозяина похлебку, с одобрением смотрела, как хозяйка заваривает укрепляющие травы. Тысячелистник, терновый цвет, красный клевер и иванова трава - все то в равных пропорциях бросалось в снятую с огня посудину. Накрыв отвар плотным полотном, Лотта дала ему настояться.
- Сюда бы еще ключ-цветка добавить, - осторожно заметила кухарка. Но Лотта только развела руками.
- Надо бы. И матушка еще мокрец советовала добавлять. Да где ж их взять?
- Ну да, ранней-то весной. У торговцев разве что поспрашивать? Если не среди пряностей, то среди аптекарских зелий что-то да должно быть.
- Лучше я у супруга спрошу, - рассудила Лотта, ловко процеживая отвар в большой кубок. – Уж он-то наверняка знает, у кого можно брать без опасений.
Магистр принял питье с благодарностью, понюхав и одобрительно покивав головой. Правда, не удержался, чтобы не поворчать.
- Не надо было утруждаться, Шарлотта. Вина с пряностями вполне хватило бы. Да, кстати о пряностях, надо бы завтра послать парнишку к торговцу, надо докупить гвоздики.
- Так я схожу, - предложила Лотта. Гвоздика – товар дорогой. Еще не сказано, что ее так просто отпустят мальчишке на посылках на счет, а давать Дирку такую сумму денег Лотта опасалась. Не уследит еще, обворуют.
- Не стоит, - поджал губы магистр. И пояснил, понимая ее опасения. – Я напишу записку, а за деньгами, если невтерпеж, пусть кого-нибудь из младших приказчиков потом пришлют. Я слышал, правда, что в городе все благополучно, но не стоит тебе пока лишний раз выходить.
- А что соседям говорить? - Поинтересовалась Лотта. – Будут ведь спрашивать.
- Ну и пусть. Говори правду: было покушение на Ее Светлость. К счастью, все обошлось. Все живы, все здоровы. Вот только запас гвоздики поистратился.
И добавил наставительно.
- Запомни, дорогая, гвоздика прекрасно чистит кровь и проясняет голову. Истолочь ее в ступке, вскипятить в вине – самое лучшее средство при подозрении на отравление.
Запомни, дорогая, гвоздика прекрасно чистит кровь и проясняет голову. Истолочь ее в ступке, вскипятить в вине – самое лучшее средство при подозрении на отравление.
- Да, господин… супруг мой, - запнувшись, вывернулась Лотта, краем глаза поглядывая в сторону двери.
- А что это сегодня все так припозднились? – Заметил ее взгляд магистр Амброзиус. – Смотрю, дом полон народу.
- Да-а, точно так же, как вы не решаетесь отпускать меня одну на рынок, точно так же добрые женщины предпочли провести неспокойную ночь поближе к замку и его страже.
- Разумно, - одобрил магистр. – Но, думаю, уже завтра можно будет всем ночевать по домам. Люди Его Светлости свое дело знают.
И правда, люди герцога действительно знали свое дело. Слух ходили по городу и даже, говорят, были какие-то казни на площади. Вот только Лотта все это пропустила, отсиживаясь дома. Магистр строго-настрого приказал пока не высовываться. И, хотя она никогда не была охочей до подобных зрелищ, все же не удержалась и спросила, почему так. Магистр Амброзиус надолго замолчал. Насколько Лотта успела его изучить за это время, она готова была поклясться, что почтенный медикус придумывает, как бы получше уйти от ответа. Но, видимо, взвесив на невидимых весах ясность и осторожность, магистр решил в пользу ясности.
«Понимаешь, дитя», - с легкой грустью обратился он к своей подопечной, - «Я рассчитывал, что неприметная жена старого медикуса мало кому будет интересна в придворных кругах. Но если уж кто-то додумался засылать людей, чтобы покопались в моем кабинете, то могут попробовать взяться и за тебя. Особенно, когда твое положение уже будет не скрыть. Не надо вводить людей в искушение заиметь козырь в попытке поторговаться».
Лотте ничего не оставалось, как только кивнуть, показывая, что поняла. Магистр Амброзиус еще раз напомнил ей, что зря тревожиться не нужно. Что люди герцога негласно присматривают за ними, а с недавних пор – еще и за домом. Просто он – старый ворчун – предпочитает в жизни действовать наверняка, оставляя эксперименты делу науки. Первые ночи она еще вслушивалась в ночные шорохи, а потом успокоилась.
Герцог пришел к ней, когда третья неделя с момента покушения на герцогиню Анну подходила к концу. Пришел, словно не было разлуки почти в полтора месяца, по-хозяйски сел прямо на кровать и протянул руки: «Иди сюда, Лотти. Как же я соскучился!». Она подошла, не задавая лишних вопросов. Покорно скользнула в кольцо его рук, поудобнее усаживаясь к Августу на колени». Позволила себе на короткий миг прижаться щекой к теплому бархату куртки, выдыхая. Жив. Здоров. И даже, похоже, соскучился.
По-настоящему соскучился, это чувствовалось по сбивчивому дыханию, по нетерпеливым движениям рук, по огненной магии, которая рванулась к ней, словно щенок, наконец-то спущенный строгим хозяином с поводка.
- Ш-ш-ш… - Зашипел Август на вдохе, удерживая силу. – Фху-у-у… - Выдохнул он куда-то в сторону. Снова вдохнул, пытаясь унять бушевавшую внутри бурю, но Лотта сама приложила ладонь к его скуле, ласковым движением поворачивая лицо Августа к себе.
- Все в порядке, - прошептала она, глядя глаза в глаза. – Все хорошо. Согрей меня, мне так не хватало твоего огня. Нам не хватало.
Вздох облегчения был ей лучшей наградой. Она не врала. Сейчас, когда Август был рядом, она действительно почувствовала, как отпускает что-то внутри. А она и не заметила, когда эта льдинка успела там образоваться. Сейчас же Лотта, словно кошка, согревалась о чужое тепло, тянулась к огненной силе, тянула силу в себя.
- Остановись, жадина, - шептал ей Август, сам уже едва сдерживаясь. – Куда тебе столько силы?
- Не знаю, - так же шепотом отвечала Лотта, не уступая. – Мне надо, ты понимаешь…
- Может, сначала с магистром посоветоваться?
- Нет, потом, все