- Здравствуй, Руди, - герцог, наоборот, счел нужным напомнить о том, что их обоих связывает не только присяга. – Проходи, не тяни. Дело не терпит отлагательства.
Показав обрывок письма, дал некоторое время. Убедившись, что Рудольф прочел все, что можно, спросил: «Понимаешь, что с эти делать?». «Найти другую половину», - вполне буднично ответил Рудольф. – «Как искать прикажешь? Громко и со свистом или тихо и незаметно?» Август задумался и предложил свой вариант.
- Найди сначала по-тихому, если сможешь. А когда точно будем знать, как выглядит полный вариант и где он лежит, тогда и крах устроить - не грех.
- Есть какие-то предположения, где искать остальное?
- Думаю, у кузена Арнольда. В покоях или поместье – не скажу. Но я бы начал с покоев. И, да, проверь ребят, которые сегодня ночью стояли на страже.
- Есть подозрения? Нарекания? – Сразу же насторожился капитан.
- Нет. Вроде бы, нет. Но как-то же эта зацепка попала в мою спальню.
Отправив Рудольфа искать вторую часть письма, герцог задумался. Был шанс (немалый, надо сказать, шанс), что это письмо ему подбросили не случайно. Какова вероятность, что кто-то расчищает себе дорогу к герцогскому титулу, убирая его – Вильгельма-Августа – руками возможных конкурентов? В таком случае, кто опаснее: Арнольд или, все же, незнакомый кукловод?
Перстень на мизинце нагрелся, словно пытался подать какой-то знак. Вильгельм-Август задумчиво всматривался в синеву камня. Что же вы хотите мне сказать, Ваша Светлость? Неужели кольцо не случайно оказалось рядом с тем клочком? Легкая пульсация в пальце подтвердила догадку. От неожиданности герцог даже осенил себя знаком Творца. И сам же рассмеялся.
Дав себе зарок поискать в семейных хрониках, из тех, которые не для всех, упоминания о подобных случаях, он занялся наконец-то делами.
Рудольф не подвел. Уже на следующий день на столе у герцога лежала вторая часть письма. Повертев его в руках таи и этак, Вильгельм-Август решил не поднимать лишнего шума. Нет большого греха в том, чтобы посвататься к единственной наследнице герцога-соседа. А если жених при этом распускает хвост, как диковинная птица павлин, заманивая скорым наследством, то его можно понять. У отца предполагаемой невесты глаза есть и уши, чтобы правду от лжи отличать.
То, что свадьба Софии-Доротеи со вторым сыном герцога Байерноского – уже почти решенное дело, Арнольд, видимо, еще не успел узнать. Или, наоборот, Анну подвел источник, сообщив не факт, а только чаяния двора в Аусбурге.
В любом случае, казнить Арнольда было не за что. Пришлось ограничиться тем, что во всеуслышание объявить о том, что подыскивает «дорогому кузену» достойную жену. Пообещав к весеннему Равноденствию устроить бал в честь счастливых новобрачных, герцог на время озадачил соперника на другом поле. А сам попросил Анну потихоньку, через третьих лиц, запустить слухи.
Первый слух должен был сообщить всем о планах Байернских на соседские земли. Пусть всякие умники десять раз подумают, смогут ли они выстоять в борьбе с таким соперником. А второй – о том, что герцог прекрасно знает о том, кто и чем занимается за его спиной. И в список наследников в ближайшее время будут внесены существенные коррективы.
На подготовку всех формальностей ушло чуть больше двух недель. Это время Август использовал, чтобы списаться с аббатом и настоять на личном приезде монсеньера, смотреть место для новой обители.
Потом был разговор с Анной. Непростой, надо сказать, разговор. Стоило немалого труда убедить жену, что объявлять о новости раньше времени не стоит. Мало ли, как оно повернется. А прижимать Лотту к стенке, перекрывая пути к отступлению, Августу не хотелось. Во-первых, такая политика изрядно попахивает предательством. И не сказать, чтобы герцог так уж боялся замарать руки. Но ссориться с, возможно, единственным человеком в мире который способен помочь, было неразумно.
Во-вторых, он все еще не оставлял надежды, что они с Анной сумеют зачать законного наследника. Совсем не обязательно это произойдет прямо сейчас. Но, возможно, в следующем месяце, или месяца через два-три. И как они будут выглядеть перед придворными, объясняя народу, почему у всех нормальных женщин беременность длится девять месяцев, а у Ее Светлости – все двенадцать.
Разговор с Лоттой он оттягивал, сколько мог. И только когда аббат Пиус после долгих раздумий согласился помочь, настала очередь и этого разговора.
Лотта выслушала Августа спокойно. Как-то даже слишком спокойно, он ожидал другого. На всякий случай, даже попросил магистра заварить чего-нибудь такого… Ну, такого, что не повредит ни Лотте, ни ребенку. О складывалось впечатление, что сам Август волновался больше.
- А если я не соглашусь? – Только и спросила она.
Герцог, надо признаться, слегка опешил. С одной стороны, Лотта не производила впечатление опытной хищницы, способной урвать кусок больше того, что он мог ей предложить. С другой, вряд ли она питала к нему такую уж большую любовь, чтобы надеяться в ребенке найти его продолжение. Так зачем ей это все?
- Если не согласишься, ничего не будет. – После некоторых раздумий ответил он. Было видно, что эти слова дались ему нелегко. Слишком уж гладко он (или они) все спланировали.
- Что, совсем-совсем? – Скептически подняла бровь. Не удержалась.
- Ну, сама посуди, - теперь пришла очередь герцога удивляться, – что я с тобой сделаю? Тем более, когда ты…
- Да все, что угодно! – Против воли вырвалось у Лотты. Она тут же испуганно прикрыла рот рукой, вспомнив зарок молчать, который давала себе неоднократно. Каждый раз, когда обдумывала этот разговор. И каждый раз, когда вспоминала свой последний разговор с Иоганном. Тот. Когда еще можно было что-то изменить.
К удивлению Лотты, Август не разозлился. И, похоже, даже не обиделся. Только с силой провел ладонями по лицу, а потом прямо так, как сидел, откинулся на кровать, удобно заложив руки за голову. Со своей позиции он разглядывал Лотту. Пытаясь понять, что творится у нее в голове.
- Слушай, - не выдержал он наконец, - неужели ты еще не отвыкла меня бояться?
Лотта в ответ только сердито сверкнула глазами. Август отметил про себя, что раньше у нее лучше получалось скрывать свои чувства. Видимо, правду говорят, что женщины в положении часто сами не свои. Похоже, ему предстояло проверить это на своей шкуре.
- Ну же, иди сюда. – Поторопил он. Лотта осторожно, словно опасаясь подвоха, просела на постель рядом с ним. Август дождался, пока она склонится и нему и притянул к себе, обнимая. Лотта