- Так быстро, - растерялась Лотта.
За прошедшее время она уже успела привыкнуть к размеренной жизни обители. А план монсеньера аббата, хотя и был ей частично известен, казался чем-то далеким и почти нереальным. Но теперь, похоже, пришло время платить по счетам.
- Скорее, так медленно. Но быстрее, увы, не получилось. Тебе нужно было прийти в себя, да и… хм, нужный человек был занят. В мастерской тебе сейчас же начнут шить приданое, я распоряжусь.
Приданое Лотте собрали быстро. Когда под рукой имеется целая мастерская, для этого не требуются месяцы и годы. Правда, на этот раз все ее приданое помещалось не в большие сундуки, а в один дорожный ящик. Три новых платья, десяток простых чепцов и два нарядных, несколько нижних сорочек.
«Сорочки я велел шить самые простые», - впервые за время знакомства Лотта видела аббата смущенным. – «Твоего мужа увидят все. Не стоит смущать людей без надобности». Однако, добрый храмовник тут же сообщил, что распорядился упаковать к приданому немного тонкого полотна и кружев. «В мастерской тебя хвалили. Думаю, сумеешь пошить что-нибудь такое…» - аббат смутился. Лотта только кивнула в ответ. Понятно, мужу ее сорочки даром не нужны. А для того, из-за кого вся эта суета затевалась, нужно что-то понаряднее.
Что аббат имел в виду, говоря о «самых простых вещах», Лотта поняла, когда увидела своего «жениха». Приезд гостя не остался незамеченным, хотя в обитель постоянно приезжали то паломники, то жертвователи, то кто-то еще. Но, как ни странно, больше всего новость о приезде столичного гостя взбудоражила не кого-нибудь, а сестер-целительниц.
Даже сестра Геновефа, осматривая Лотту утром, не смогла удержаться. «Сам лейб-медикус Его Светлости пожаловал! Говорят, он обучался в академии у лучших медикусов нашего времени!» – Завистливо вздыхала старшая сестра. Ей, несмотря на всю целительскую силу, такое могло привидеться только в мечтах.
Сестра Геновефа считала, что ей и так очень сильно повезло оказаться в обители под началом аббата Пиуса. Тот сделал все, чтобы талантливый маг-целительница могла обучаться, предоставив к ее услугам всю библиотеку обители и даже выписывая ей книги из столицы. Сейчас нонна уже мысленно была в предвкушении ученной беседы с высоким гостем. И если она и не понимала, зачем ему понадобилась необученная, наполовину выгоревшая магичка, замечания свои разумно держала при себе.
Глава пятая
В покоях настоятеля Лотту встретил почтенный магистр Амброзиус, как представил его аббат Пиус. Седой старец, по виду, годящийся Лотте даже не в отцы, а, скорее, в дедушки. Просторная синяя мантия из дорогого сукна скрывала щуплую, слегка сутулую фигуру. Руки магистра, держащие в руках кубок с горячим вином, были руками целителя, руками ученного. Длинные тонкие пальцы были явно привычны держать перо или целительские инструменты, а не поводья или меч.
Внимательный взгляд Лотты отметил чернильные пятнышки и множество мелких шрамов, словно от ожогов. Почему-то сразу вспомнилось, что сестры-целительницы частенько использовали для своих снадобий растопленный жир и пчелиный воск. Ничего удивительного, что любая неосторожность могла закончиться ожогом, и даже весьма сильным.
-Ну, здравствуйте, фру Шарлотта! – Приветливо кивнул девушке медикус, сталкиваясь с ее внимательным взглядом и не менее внимательно оглядывая ее.
- Здравствуйте, господин…
- Амброзиус. Магистр Амброзиус к вашим услугам, дорогая. – Медикус привстал и немного неловко поклонился. Аббат, пряча улыбку, предложил Шарлотте занять одно из кресел.
- Лет сорок уже не ухаживал за прекрасными дамами, так что прошу простить великодушно, если что не так, - Магистр развел руки в извиняющемся жесте.
- Не прибедняйтесь, друг мой, - откровенно веселился аббат Пиус. – Вы ведь у нас служите не где-нибудь, а при дворе Его Светлости.
- Я служу не двору, а Его Светлости, - магистр парировал, не дав сбить себя с толку. – А герцог, как известно – не дама.
Аббат Пиус улыбнулся и подлил старому другу вина. А потом повернулся к Лотте.
- Вот, дитя мое, смотри внимательно на своего будущего мужа и господина. После свадьбы ты вряд ли часто будешь его видеть. Когда я гостил у него в Брунсвике, мы виделись разве что за обедом. Если, конечно. кухарка не забывала напомнить о нем господину.
Улыбка магистра медикуса сделалась немного виноватой.
- Не скрою, фру Шарлотта, я более склонен проводить время в своем кабинете или лаборатории, чем в светских гостиных. Но мой друг, - магистр отвесил ироничный поклон в сторону аббата, - заверил меня, что такой образ жизни вам вполне подходит. И что вы – особа весьма мудрая и практичная, несмотря на юный возраст.
- Мне все подходит, я люблю тишину. – Заверила Лотта своего так называемого жениха.
- Вот и отлично. Свадьбу сыграем завтра. – Аббат Пиус дал понять, что встреча закончена. И Лотта привычно уже поспешила в сад, где ее ждали сорняки на грядках, травы и сестра Каталина.
Утром перед службой сестра Марта, вздыхая, помогла Лотте одеться. Вместо привычного сестринского серого платья, Лотте из мастерской принесли темно-синее, из хорошей шерсти. Белый чепец с кружевами дополнил наряд. И вот уже нет сестры Шарлотты, если честная вдова, во второй раз идущая к венцу.
Вообще-то, свадьба в обители - событие неординарное. Но нужна делает человека изобретательным. Сразу после службы аббат Пиус провел короткий обряд, после которого магистр Амброзиус сразу велел закладывать карету. Дела столичные не ждали. Лотта, которой и собирать было нечего, все вещи упаковали в дорожный сундук прямо в мастерской, безропотно прошла вслед за новым мужем.
Карета оказалась неожиданно уютной. Видимо, герцог щедро оплачивал услуги своего лейб-медикуса. В ногах стояла жаровня с углями. Не иначе, как для дорогого гостя, в угли добавили крупицу ладана, и по всей карете разносился аромат благовоний. Кроме того, служки сунули отъезжающим гостям две корзины, в которых оказались еда и питье.
Магистр Амброзиус сам ел мало, попеременно кусая то хлеб, то кончик гусиного пера, которым он что-то писал в небольшой книжице. Дорожный набор для письма он достал сразу, стоило кучеру тронуть лошадей. Лотта, успевшая изрядно проголодаться, наоборот, отдала должное свежему хлебу с сыром. Поглядывала еще и на сладкий пирог, но не решилась. Не стоит показывать уважаемому супругу свою несдержанность.
Несмотря на внешнюю отстраненность, можно сказать, безмятежность, магистр вел себя так, словно все время куда-то торопился. Ближе к обеду, когда карета проехала мимо очередного постоялого двора, Лотта взмолилась об остановке.