Бабский, несмотря на тяжеленный рюкзак, бежал первый. Не могу сказать, что Леша трус — вел он себя все это время достаточно смело. Элиз же, наоборот не спешила, и на бегу оглядывалась на меня.
Когда почувствовал, что стражи замка вот-вот появятся позади нас, я снова раскрыл «Лепестки Виолы», развернулся, держа защитный слой пред собой и пятясь к обломкам диоритовых блоков.
— Лезьте в хранилище! — скомандовал я. — Быстрее! Прикрою!
Я обернулся, чувствуя, что Элиз стоит за мной и не исполняет команду.
В этот момент затрещали первые выстрелы с дальнего конца коридора. Метрах в семи от нас ухнул «фаерболл». Второй ближе — пламя лизнуло обломок диоритовой плиты.
— Элиз, в дыру быстро! — заорал я на баронессу.
— Да, демон! — отозвалась она, успев выстрелить несколько раз.
И тут я услышал грохот гранатобоя. Граната, выпущенная роботом, стремительно неслась на нас. Резко шагнув влево, я попытался прикрыть щитом Стрельцову. Хотя от «Лепестков Виолы» маловато толка против такого оружия.
От взрыва разлетелись куски диорита. Меня швырнуло на стену, при этом щит я удержал — не знаю откуда взялись силы, ведь я даже бежал еле-еле. Бондарева и Бабский выполнили мой приказ, успели скрыться в хранилище. С Элизабет все вышло намного хуже. Наш главный боец лежала ничком среди каменного крошева, ниже ее спины расплывалось красное пятно. На меня накатила ярость! Жар пошел по телу, и тот холод, что будто застрял в солнечном сплетении растворился вмиг. Со всех сил я пустил кинетическую волну, снося всех, кто успел спуститься с лестницы в коридор. Удар был такой силы, что лапы робота-шагохода подогнулись и он клюнул турелью пол.
Я выматерился и ударил еще, теперь уже акцентировано в его боковину, пробивая не слишком толстые там бронелисты. Даже не заметил, как Бондарева и Бабский оказались возле меня и открыли огонь по британцам.
И не сразу заметил, как слева чуть позади вспыхнуло золотисто-красное свечение — открывался портал богов.
Глава 21
Сходняк на площади у дворца
Портал открывался вовсе не в непроявленное пространство, а сразу на Небеса — я увидел снежные горы вдали, свеже-зеленые луга и небо цвета лазури. Из известных мне богинь так умела открывать переходы только Гера. Ее способность, минуя храм, соединять переходом сразу два мира, была выдающейся и обусловленной высокой божественной энергетикой. Гера, так Гера. Да, мы с ней оказались в неприятных разногласиях, и она так и не ответила, когда я взывал к ней по просьбе Элизабет. Взывал два дня подряд, желая узнать о состоянии Майкла и сроках его возвращения. Но сейчас я был готов принять помощь хоть у самого Черта, лишь бы спасти баронессу Стрельцову.
Каково же было мое удивление, когда из портала появилась Афина, пылающая, воинственная, держа наготове божественное копье. Светлоокая тут же метнула его, превращая «Железного Стива» в груду металла. И похоже вовремя — робот уже поднимал турель. Мгновенно в руке Воительницы появилось копье другое, золотом засверкал ахейский щит, который не пробила бы ни одна бы пуля.
Сразу за подругой выбежала Артемида. Дрожащей тетивой ее серебряный лук запел песню смерти — в дальний конец коридора полетели стрелы. Они разили без промаха.
Убирая теперь бесполезные «Лепестки Виолы», я бросился к Элизабет. Нашел в себе силы поднять ее на руки и шагнуть к порталу. Тут же на помощь пришел Бабский, подхватывая Стрельцову с другой стороны, помогая мне, поскольку я сам едва держался на ногах.
— Поспешите! Сверху бегут другие воины замка! Их много! — крикнула нам Артемида.
В эти стремительные мгновенья — мгновенья, в которые события менялись непредсказуемо и головокружительно — я все еще ожидал появление Геры. Ждал и недоумевал, какие тайные пути, какие причины смогли снова соединить Величайшую и моих небесных подруг. Однако Геры не было, даже тогда, когда я, держа Элизабет, ступил на землю божественных владений.
— Давай сюда! Осторожно кладем! — распорядился я, выбрав место для баронессы, где трава казалась невысокой, но густой.
Мы опустили Стрельцову осторожно. Мои руки стали липкими от ее крови. Сама она была без сознания.
— Это чудо! Еще одно чудо! Думала, нам уже не выбраться! — как-то надрывно произнесла Бондарева. Убирая «Karakurt», она обессилено опустилась на траву.
Сняв рюкзак, я сел рядом с Элизабет. Наташе не ответил ничего, только кивнул. Жмурясь от яркого солнца, бросил взгляд на дворец — он виднелся примерно в тысяче шагов. И это беломраморное сооружение с высокими колоннами, статуями и фонтаном возле лестницы конечно же принадлежало Артемиде.
В темном провале портала сверкнули золоченые доспехи — появилась Афина. Следом за ней, убирая лук, на траву грациозно спрыгнула Арти. Она повернулась и, смыкая стенки пространственного перехода, свела вместе ладони. Значит, этот портал сделала не Гера, а сама Разящая в Сердце! Каким образом⁈ На этот счет я уже догадывался: ее новые храмы в России, гораздо большее число прихожан и молитв в ее честь давали моей возлюбленной намного больше божественной энергии и позволяли открывать портал, который, минуя непроявленное, пропускал всех нас! Неужели за считанные дни все изменилось так, что теперь Небесная Охотница могла соперничать с Герой в силе высоких энергий⁈
Иного объяснения не могло быть и это стало прекрасной новостью! Мое сердце сейчас переполнила бы радость, если бы рядом со мной не лежала тяжело раненная Элизабет. Все-таки взрыв тяжелой гранаты — не шутка. Пусть даже часть ударной волны блокировал магический щит.
Словно услышав мои мысли, Артемида, подходя, сказала:
— Асклепий в пути! Сейчас появится! Вижу, и ты ранет, мой дорогой?
Я встал на ноги, не так проворно, как бы того хотелось, но достаточно бодро. Подошел к ней и обняв Арти, поблагодарил:
— Спасибо! Не первый раз, ты спасаешь мою жизнь, и жизни дорогих мне людей! И какой ценой Арти! Это же запретное вмешательство в самом бесшабашном виде! Небесные законы…
— Молчи! Уж не тебе говорить о соблюдении законов и правил! — Артемида шутливо оттолкнула меня.
— Спасибо, Атритона! — я поклонился Афине, напомнив ее древнее имя, означавшее «Несокрушимая». Уж так напрашивалось, когда я смотрел на ее горящую на солнце броню.
— Будешь должен, Астерий! — рассмеялась она и поцеловала меня. — Но я не Гера: принимаю долги только тем, что приятно тебе самому. Она провела рукой по своей груди, и доспехи тут же исчезли