Захотелось провалиться сквозь землю.
— Нам нужен чтец, — неуверенно пробормотал распорядитель и с тревогой покосился на молчаливого владыку.
Голова, накрытая черным капюшоном, чуть наклонилась, и господин Нос истерично заорал:
— Чтец! Приведите сюда чтеца!
Желание пробить пол и земную твердь усилилось.
— А можно я снимусь с отбора? — я нерешительно подняла руку, как это делали ученики на школьных уроках.
Лысый резко повернулся ко мне и раздул ноздри, аки бык.
Это значит нет?
Вокруг поднялась суета. Девицы зашептались. Буратино вытер лоб листком со списком невест, потом спохватился и достал из кармана более подходящую для этого дела вещь — носовой платок. Виском я чувствовала пристальный взгляд из-под капюшона, надвинутого на маску.
Хотела привлечь внимание наместника? Получи, распишись.
Загрохотали шаги. Двойные двери, сквозь которые я недавно пыталась сбежать, задрожали и распахнулись. К арке в сопровождении двух стражников заковылял плюгавый мужичок, которого я мысленно окрестила «Скелет».
«Скелет» был настоящим скелетом. Одежда болталась на нем, как на вешалке. Ноги-палки, руки-спички, скулы-бритвы.
Задрав голову, приглашенный принялся разглядывать мерцающие символы на арке.
Обливаясь по́том, я в ужасе ждала его вердикта.
— Ну, тут все понятно, — костлявыми пальцами чтец задумчиво почесал острый подбородок.
Я напряглась: «Что? Что он сейчас скажет?»
— Она…
У меня перехватило дыхание.
— Она…
Ну? Сердце взбесилось и рвалось из груди. Платье под мышками намокло.
Мужичок облизал губы и наконец закончил:
— Преступница.
Все внутри рухнуло вниз. Сквозь проснувшийся гул в ушах я слышала, как вокруг меня нарастает возмущенный ропот. Участницы отбора переглядывались, качали головами, хватались за сердце, охали и ахали. Я видела, как округляются их глаза и кривятся губы.
Распорядитель потянулся ослабить воротник рубашки.
— Пре… пре… преступница? — проблеял он. — А какие злодеяния она совершила?
Я почувствовала, как слабеют колени.
Все-таки не пронесло. Это случилось.
Господи, какой-то кошмарный сон! Что теперь будет?
Проклятый кот!
— Воровала, обманывала, не гнушалась мошенничеством.
С каждым словом чтеца я все сильнее втягивала голову в плечи.
— Самовольно сменила нашивку на одежде.
Раздался общий, синхронный вздох, будто это злодеяние было самым страшным из всех перечисленных.
— Да она безумна, раз с таким списком преступлений явилась на отбор и решилась пройти под аркой! — воскликнул Буратино, а затем повернулся к своему хозяину и с подобострастным видом спросил: — Что делать с ней, Ваше Темнейшество? Бросить в темницу? Или отдать псу?
Ахнув, я вскинула голову и тоже посмотрела на мужчину в маске и черных одеяниях.
Псу?
Тому, у которого целых три зубастых пасти? Церберу?
Задрожав, я затрясла головой.
Нет, не надо, пожалуйста!
— Псу? — с какой-то нездоровой, садистской надеждой предложил лысый.
Отчаянно хотелось сказать что-то в свое оправдание, но губы не слушались, язык онемел, горло сдавило спазмом.
Впервые с начала отбора правитель Эрлинг-Веста заговорил.
— В мои покои, — произнес этот мрачный высокий незнакомец, похожий на гигантского ворона. — Я выбр-р-рал себе невесту.
Глава 14. Наместник Эрлинг-Веста
Двое стражников в бренчащих доспехах вели меня по длинному коридору большой ратуши.
Лестница. Просторный холл. Распахнутые парадные двери. Снаружи, у крыльца, меня уже дожидался экипаж — мрачная карета, запряженная не лошадьми, а гигантскими черными волками. Волки скалились и таращили на меня красные глаза. При виде зубастых хищников я застыла как вкопанная, боясь подойти к своему транспортному средству.
— Не волнуйтесь, кера, они вас не тронут, — сказала одна из сопровождающих меня консервных банок. Другая — приглашающе распахнула дверцу кареты. Ничего не оставалось, кроме как набраться храбрости и юркнуть внутрь.
Сбоку громко клацнули мощные челюсти. Лохматые собачки не тронули меня только потому, что не сумели достать.
Стоило моей пятой точке встретиться с алым бархатом сидения, и повозка тронулась.
Мой экипаж был настоящим произведением искусства. Готического искусства, стоит уточнить. Снаружи карета напоминала старинную шкатулку из темного металла с узорами и барельефами, а внутри — уютный, обшитый красной тканью саркофаг. Черные стекла едва пропускали свет и не давали любоваться дорогой. Внизу, под полом, что-то постоянно поскрипывало — с таким звуком распахнутая форточка качается на ветру.
— Ашха! — кричал кучер, подгоняя волков, и те отвечали ему злобным рычанием.
Мне казалось, что меня везут в замок графа Дракулы. Впрочем, ехать в логово дракона было не менее жутко.
Я никак не могла поверить, что у меня получилось пройти отбор. Невероятно. Из сотен участниц владыка острова выбрал меня, воровку, мошенницу, странную девицу с ужасной репутацией. Он либо сумасшедший, либо не знает чем еще развлечь себя на трехтысячном году жизни. Так или иначе, кот-манипулятор явно предвидел такой исход, а значит, хорошо изучил характер наместника.
— Приехали!
Карета затормозила так резко, что меня швырнуло вперед, на соседний диванчик. Спинка диванчика была мягкой, стена за ней тоже, но носом я влетела не в них, а в кованый светильник с потухшей свечой.
Нос пронзила резкая боль, а следом я ощутила, как что-то влажное и теплое заливает губы. Кровь!
Дрожа от шока, я коснулась разбитого лица, и в этот момент дверца кареты распахнулась. В узком проеме нарисовалась смуглая физиономия кучера.
— Приехали, кера, — повторил он и вскинул густые брови, заметив, в каком я плачевном виде.
Но платок не предложил, сочувствия не проявил — только жестом пригласил выползти наружу.
Зажимая рукавом платья пострадавший нос, я покинула повозку и задрала голову, чтобы поглазеть на башни величественного замка.
Вот это да!
Замок был огромен, высок и напоминал трезубец Посейдона, а еще — готический собор из тех, что проектировал в моем родном мире Антонио Гауди. Эдакий канделябр с тремя потекшими черными свечами.
Вдруг поднялся ветер, раздался нарастающий свист, землю накрыла тень, и над шпилями замка пронеслась крылатая громадина. Дракон немного покружил в небе и исчез в одном из огромных окон центральной башни.
— Кера, пройдемте за мной, — по ступенькам крыльца ко мне спускался мужчина в серебристой мантии.
Коридоры, коридоры, коридоры.
Лестницы, лестницы, лестницы.
Сводчатые потолки, голые каменные стены, вереница горящих факелов в железных прихватах.
Меня проводили в роскошную спальню с камином, в распахнутой пасти которого можно было разбить палатку на несколько человек.
Три стрельчатых окна в пол открывали роскошный вид на город. Вдалеке, за домами, за лесом, мерцала серая полоса океана, почти сливающаяся с небом.
В комнате, размером с танцевальный зал, стояли кровать, мягкая композиция из софы и