Как и фашисты Италии, и нацисты Германии, руководители ХОНС большое внимание уделяли вопросам атрибутики, форме, символике. Разработанное знамя организации было трёхполосным — красно-чёрно-красным. Символом ХОНС стали изображённые в виде креста стрелы и ярмо, которое было позаимствовано из герба католических королей. Символика ХОНС и её лозунги: «Арриба» («Возвысься») и «Испания единая, великая и свободная» — стали затем официальными лозунгами испанского фашизма.
Однако при всём этом численность вновь созданной организации оставалась крайне незначительной, а её деятельность почти незаметной среди других националистических группировок и движений. В многонациональной Испании призывы к созданию единого и неделимого государства не находили широкого отклика. Ледесма Рамос признавался: «На протяжении всего 1932 г. активность ХОНС была равна нулю». Первые испанские фашисты и их группы оказались в политическом вакууме. Им не удалось заинтересовать своей программой те социальные слои, во имя сохранения экономических и политических позиций которых они действовали. На первых порах испанская монополистическая буржуазия, банковский и промышленный капитал игнорировали немногочисленных хонсистов, предпочитая иметь дело с правыми партиями, которые в своих программах не отвергали принципы парламентаризма. Определённое влияние на ситуацию оказывало и то, что в стране ещё не было предано забвению бесславное крушение диктатуры Примо де Ривера, ликвидировавшей парламентские учреждения и систему политических партий. К тому же, антикапиталистическая риторика, нарочито плебейская манера поведения хонсистов не укладывались в представления испанских правых о том, как должны выглядеть те, кто призван встать у кормила страны, обеспечить желанный для них порядок.
3. Создание фашистской партии «Испанская фаланга хунты национал-синдикалистского наступления»
В марте 1933 г. в Мадриде прошёл съезд блока клерикальных организаций, выступавших за отмену 6 статьи Конституции, которая провозглашала отделение церкви от государства. Наиболее крупной и влиятельной из этих организаций являлась «Народное действие» во главе с Х. М. Хиль Роблесом. В ходе съезда эти организации создали блок, который стал называться Испанская конфедерация автономных правых (СЭДА). Возглавил блок Хиль Роблес. СЭДА провозгласила своей задачей защиту средств и интересов католиков от антиклерикальных намерений кортесов. Конкретная экономическая программа у СЭДА отсутствовала, поскольку невозможно было найти общее в экономических идеалах крупных латифундистов Кастилии, мелких крестьян-собственников Севера и немногочисленных в то время католических профсоюзов и кооперативов.
К моменту установления республики (апрель 1930 г.) испанская армия, как уже отмечалось, по технической оснащённости была одной из самых отсталых в Европе. Правительство решило провести реформу вооружённых сил. Армию предстояло модернизировать, а многочисленный и малоэффективный офицерский состав сократить. Однако попытка сокращения офицерского состава вызвала немедленный антиреспубликанский мятеж. Возглавил мятежников командующий военным округом в Севилье генерал Санхурхо. Мятеж начался утром 10 августа 1932 г., но к 7 часам утра в Мадриде он был уже подавлен, а в течение 2-х дней мятежники были разбиты и в Севилье. Санхурхо пытался бежать, но был арестован. Руководители мятежа рассчитывали только на армию и не нашли поддержки у населения. Но неудача с переворотом заставила те реакционные силы, которые стояли за непарламентские методы борьбы, обратить внимание на необходимость поиска идеологического прикрытия и путей обеспечения поддержки более или менее значительных слоёв населения.
Приход Гитлера к власти в Германии пробудил интерес испанских правых к сущности и целям фашизма. Особенное впечатление произвело на них подавление нацистами германского рабочего движения и разрушение буржуазно-парламентского строя. В этих условиях за организацию фашистской партии взялся старший сын уже умершего к тому времени диктатора Примо де Ривера — Хосе Антонио Примо де Ривера. Свою политическую карьеру он начал на посту вице-секретаря национального союза монархистов. В этой организации было довольно много сторонников его отца. Сам Хосе Антонио Примо де Ривера, баллотируясь в кортесы в октябре 1931 г., заявлял: «У меня только одна цель, во имя которой я хочу быть в учредительных кортесах: защищать священную память моего отца». Однако на первых порах переговоры Х. А. Примо де Ривера с монополистами и банкирами относительно поддержки и финансирования создаваемой партии не принесли заметного результата. Этих людей не устраивала личность самого будущего лидера фашистской партии. Они полагали, что фашистский лидер должен быть «человеком из народа», каким пропаганда представляла Муссолини, или «бывшим фронтовиком», как Гитлер. В отличие от Муссолини и Гитлера, которые и в самом деле не могли похвастать аристократическим происхождением, Х. А. Примо де Ривера был маркизом, выходцем из традиционной офицерской семьи. Журналист и достаточно известный юрист, он был членом коллегии адвокатов Мадрида, которая сама по себе представляла закрытый аристократический клуб. Такой человек, по мнению правых, не годился в лидеры фашистской партии.
Однако Х. А. Примо де Ривера считал иначе. 16 марта, он выпустил первый, ставший и последним, номер газеты «Эль фасцио». В подготовке этого номера принимал участие и лидер ХОНС Р. Ледесма Рамос. После выхода номера газета была тотчас запрещена. Между тем Испания, как и все другие капиталистические страны, вступила в полосу экономического кризиса. Положение основной части населения ещё более ухудшилось. Если взять собственно период великой депрессии, то падение производства, по сравнению с другими странами, было не так уж велико: в 1932 г. оно составило 10 % по отношению к 1929 г. (более 50 % — для США и Германии). Но для Испании, с ее отсталостью и нищетой, этого было достаточно для того, чтобы довести до крайности бедствия трудящихся. Тем более, и позже экономический подъем не возобновился.
Особенно пострадала горнодобывающая промышленность: добыча железной руды упала с 6559 тыс. тонн в 1930 г. до 1760 в 1933 г., добыча марганцевых руд снизилась почти до нуля. Соответственно сократилось и металлургическое производство. Тяжкий кризис переживало судостроение. В 1929 г. было спущено на воду 37 судов, в 1931 — 48, в 1932 — 11, в 1933 и 1934 — по 18, в 1935 — только 3. Следствием кризиса была постоянно растущая безработица. Если в декабре 1931 г. она составляла 400 тыс. человек, то в декабре 1933 г. — 600 тыс. Попытки рабочих и крестьян бороться за улучшение своего положения вызвали жёсткую ответную реакцию правительства. Принятый закон «О защите республики» ограничивал права рабочих на стачку, запрещал агитацию против правительства и «подстрекательство к неповиновению». Министерство внутренних дел получало широкие полномочия на запрещение газет, разгон митингов и демонстраций. Выборы 1933 г. в кортесы принесли на этот раз победу правым партиям. Они получили в парламенте подавляющее большинство, а республиканцы и социалисты потерпели серьёзное поражение. Коммунистическая партия Испании, которая в 1930 г. вышла из подполья, была слишком малочисленна, в её рядах насчитывалось всего 800 человек. Партию раздирала внутренняя борьба, и оказывать какое-либо влияние на внутриполитическую ситуацию в стране в этот период она была