— Экзарх, как слышите? Прием!
— Слышу вас хорошо, — прогудело из динамика.
— Будьте готовы отключить щиты и перенаправить всю энергию на внутренние отсеки.
— Повторите, — после недолгой паузы ответил Белаго.
— Повторяю. По моей команде.
— Вы уверены? Без барьеров «Благовест» серьезно пострадает.
— Сделайте, что я говорю, — скорее прося, а не приказывая сказал киборг. — Доверьтесь мне, я все предусмотрел.
— Если бы не ваши… особенности, — собеседник с сомнением хмыкнул, — я бы решил, что Бездна свела вас с ума. Но прежде вы нас не подводили, так что пусть будет по-вашему. Я предупрежу алтарников и чтецов.
— Большое… — охотник осекся, с трудом выдавливая столь редко употребляемую фразу.
— Что большое? — не сразу догадался первосвященник. — На нас опять что-то надвигается?
— Большое… — верзила собрался с духом — как оказалось, сражаться с бестиями куда проще, чем не быть говнюком, — спасибо.
— Пожалуйста. Я дам знать, когда все подготовим.
— Принял. Жду.
Захар вернул устройство в паз и протяжно выдохнул — пожалуй, за все время после собственной казни он не рисковал так сильно. Однако иного выхода нет, иначе аналитический модуль давно бы его спрогнозировал. Меж тем летучие твари снова сгустились в огромное облако, отчего стекла на мостике словно закрасили самой черной в мире краской.
А тихий мелодичный звон, сопровождавший работу барьера, сменился назойливым воем терменвокса. И не надо быть большим специалистом по колдовским щитам, чтобы понять — нагрузка возросла колоссально, и без экстренных мер от защиты не останется и следа.
— Еще не передумали? — из раструба донесся встревоженный шепот экзарха.
— Нет.
— Тогда можно начинать. И да хранит нас Свет.
— Руби! — рявкнул Захар.
Миг спустя «Благовест» дрогнул и затрещал от десятков тонн проклятой биомассы, что рухнула на палубу и надстройки подобно грязевому селю. Меньше чем за минуту крылатые демоны облепили корабль сплошным слоем толщиною в несколько метров и принялись неистово кусать и царапать обшивку.
Вот только клыки и когти не могли навредить тяжелой броне, а тушки гадин защищали корпус от воздействия Бездны, словно космический скафандр. Но даже если какой-нибудь мрази удалось бы пробраться внутрь, амулеты и артефакты мгновенно уничтожили бы ее еще на подходе.
— Ваше благородие! — вечно спокойный Алабин вздрогнул и уставился на приборы. — Мы тонем! Перегруз слишком большой!
— Что же, — охотник осклабился. — Значит, пора сбросить пару-тройку лишних килограммов. Господин экзарх, всю магию — на реликвии. Поднять барьеры!
— Вас понял! — бодро отозвался священник, наконец разгадав замысел.
Четыре святыни хорошо, а пять — еще лучше. Захар выхватил меч, воздел над головой и направил в эфес всю свою благую силу. И если поначалу золотые пузыри вспухали медленно и неохотно, то после такой подпитки кокон раздулся, как шатер, высоко поднявшись над черными водами. И обратил в пепел всех чудовищ, что самозабвенно копошились на обшивке.
Издали это походило на резко вспыхнувший огненный цветок, застывший в полусфере сияющей лавы или подсвеченного неоном янтаря. И едва скрежеты и шорохи стихли, крейсер задрожал от аплодисментов и восторженных выкриков.
Экипаж радовался внезапному избавлению, не стесняясь чувств и выражений, и даже не представлял, что в основе сего чуда — гигабайты математических формул, трехмерных таблиц и едва не вскипевший мозг одного залетного хама.
Однако почти сразу ликование заглушил новый звук — неведомый, странный и откровенно пугающий, похожий на бой сотен барабанщиков, невесть с чего решивших постучать по обшивке.
— Что это такое? — капитан с удивлением уставился на потолок, по которому что-то непрестанно гремело и перекатывалось. — Град?
— Это наш урожай, — витязь схватил раструб. — Внимание всем: соберите манород — и зарядите до предела свои обереги. Скоро нам придется покинуть «Благовест», и без надежных барьеров мы не протянем и часа.
Хрусталита осталось не так много, как хотелось бы — среди бестий довольно редко попадались крупные особи, а мелочь сгорала дотла. Но даже эта добыча вдвое превышала всю ту дань, что собрал в своем хранилище князь. А значит, шанс на успех все еще есть, пусть и недалеко отклонился от нуля.
— Смотрите! — Ева подошла к обзорному окну и указала пальцем на вершину холма. — Свет стал ярче.
— Петр знает, что мы здесь, — благоговейно прошептал Галаган. — И зовет нас.
— Значит, не будем заставлять Его Величество ждать — он и так проторчал здесь слишком долго, — Захар поднес трубку к губам и с азартом прирожденного охотника прорычал: — Канонирам — зачистить берег. Десантному отряду — приготовиться к высадке! Мы идем за императором!
Глава 33
Тьма почуяла грядущую беду и задействовала все доступные силы, чтобы предотвратить высадку десанта. «Благовест» еще не бросит якорь у развалин каменного причала, как черное облако окутало руины Ялты. Из тучи той восстали мертвецы, поднятые проклятой некротической волшбой.
Сотни солдат пяти империй выбирались из развалин, рытвин и канав. Хватали сабли и винтовки, заводили подбитые бронемобили и спаленные танки и молчаливым маршем устремлялись к берегу. В пустых глазницах горели алые огни, и было их так много, что с корабля казалось, будто всю гору усыпали тлеющими углями.
Крейсер развернулся бортом перед швартовкой, чтобы и стрелять удобнее, и в случае отступления не застрять, как в прошлый раз. Главный калибр пускал снаряд за снарядом, и освященные фугасы в рост человека расцветали золотыми цветами на склоне.
Малые пушки, пулеметы и мортиры работали по пристани, расчищая путь для спасательной команды. Но как ни старались стрелки, как ни напрягались священники, насыщая орудия светлой волшбой, а нежить неостановимой волной перла к причалам, шипя и скаля полусгнившие пасти.
— Со мной пойдут лишь самые сильные чародеи, — киборг закинул на плечо гатлинг и проводил последний инструктаж перед тем, как спустят трап. — Мы разделимся на три отряда по пять человек. Герцог Сабуров возглавит левый кулак. Князь Юсупов — правый. Алабин и Белаго останутся на борту — защищать корабль и поддерживать щит. Ева — прикроешь нас с палубы.
— Но я…
— Никаких «но», — строго осадил ее жених. — Тебя здесь вообще быть не должно. И если вздумаешь опять ослушаться — клянусь Светом, я оставлю тебя в Бездне.
Девушка насупилась и скрестила руки на груди.
—