— Вместе справимся. Что у вас тут творится?
— Да так, ничего особенного… — она съязвила, чтобы подбодриться. — Просто один из величайших волшебников в одночасье сошел с ума, — баронесса кивнула на стопку исписанных листов на столе. — И стал одержим сплетением стихий. Только об этом и думает, и заставляет других придумывать комбинированные заклинания. Если не получается — жестоко наказывает. Если откажешься — отчислят.
— Слышал про Белаго. Есть идеи, где он?
— Без малейшего представления. Но я за него волнуюсь. Волхов мог и убить экзарха — сил у него хватит.
— А зачем ему эти комбинации? — Захар просмотрел записи.
— Не сказал. Но только о них и твердит. Все лекции — о комбинаторике. На семинарах и учебных поединках — лишь смешанная магия. Мне кажется, я уже сама с ума схожу. Мы пишем до кровавых мозолей, а ему все мало. Требует все больше вариантов — и чем сложнее, тем лучше.
— Хм… — киборг поднял голову и прислушался — сенсоры уловили характерный деревянный стук. — Я что-нибудь придумаю — главное, держись. А сейчас мне пора — горничная возвращается.
— Как дела во дворце? — успела спросить девушка, прежде чем спутник вылез в окно.
— Лучше не придумаешь. Дворяне готовятся к бою, а я — их новый поместный представитель.
— Кто-кто? — карие глаза стали что блюдца.
Парень подмигнул и тем же путем вернулся в комнату. Кукла принесла скудный ужин, черную ученическую мантию и подписанный архимагом документ о зачислении. Положила все на стол и собралась уходить, но охотник окликнул ее и как можно четче произнес:
— Не подскажешь, как пройти в библиотеку? Я хочу узнать больше о комбинациях. Освежить, так сказать, память.
Чурбан застыл на миг, затем кивнул и поманил за собой. Они спустились в холл, прошли длинным мрачным коридором с рядами окованных сталью дверей и оказались перед самыми настоящими крепостными воротами — только маленькими.
Да, не столь серьезная преграда, как в княжьей сокровищнице, но тоже весьма внушительная. Подойдя вплотную, киборг почувствовал полость под плитами пола, а из углов на него таращились оскаленные драконьи головы. Саму же дверь сплошь покрывали резьба и гравировка, а непрошеного гостя наверняка ждала весьма суровая казнь.
Горничная помахала кистью перед створкой, и та сама собой приоткрылась. За ней находилась угловая башня с высоченной винтовыми ступенями, вдоль которых спиралью закручивались книжные полки. Под лестницей располагался читальный зал на дюжину столов, но все места нынче пустовали.
— А можешь достать мне книги?
Служанка покачала головой и удалилась. А киборг почему-то вспомнил Аксинью и пожалел, что горничной нет рядом. Ее крепкая задница смотрелась бы еще краше, когда хозяйка на цыпочках тянулась бы за нужным томом.
Ну и ладно — справится сам, не гордый. Бегло просканировав названия на корешках, Захар макакой взлетел под самый шпиль и съехал по перилам со стопкой фолиантов высотою в свой рост. И книжки оказались настолько толстыми, что даже на беглое сканирование ушла вся ночь. А поутру от чтения отвлек протяжный колокольный звон, больше напоминающий набат.
Манекен вернулся, запер библиотеку и сопроводил новичка в аудиторию. В напоминающем театр помещении сидело всего десять человек, причем из вчерашнего набора приняли лишь троих — и владыки среди них не оказалось. Зато рядом с Евой терся какой-то белобрысый хлыщ, хотя места вокруг хватало с излишком.
Хлыщ что-то нашептывал соседке, и ей это определенно не нравилось, но сделать она ничего не могла, потому что за порядком следила пара доспехов у входа. Захара же ходячие латы ничуть не пугали, и он сразу навис над жеманным засранцем и пробасил:
— Сгинь отсюда. Или помогу.
— Вы что себе позволяете? — дворянин вскочил и сжал кулаки.
Вместо бесполезной болтовни охотник схватил его за шиворот и швырнул прямо на сцену. Ушлепок трижды кувыркнулся через плечо и чуть не сшиб спиной кафедру. Кое-как поднялся и зажег в ладонях огненные шары с явным намерением отомстить. Но тут боковая дверь распахнулась, и в аудиторию с важным видом вошел ректор.
— Что вы здесь устроили? — окрысился он. — Ежов, вы совсем из ума выжили?
— Ваше сиятельство, этот дуболом… — маг указал на обидчика.
— И слышать ничего не желаю! — Волхов встал за кафедру. — Но раз уж вы уже у доски — с вас и начнем. Начертите формулу тройного сплетения Огня, Воды и Воздуха.
Аристократ взял мел и принялся старательно выводить символы, но ошибся в первой же последовательности. Формулы эти напоминали нечто среднее между теорией вероятности, квадратными уравнениями, геометрией и музыкальной гармонией.
И чтобы правильно составлять заклинания, требовалось досконально разбираться в теории. А для создания более прочных и долгих связей нужно обладать или врожденным талантом, или очень чутким ощущением волшебства, сравнимым с абсолютным слухом.
Хлыщ же вместо учебы страдал ерундой, о чем говорили чистые пальцы без единого следа порезов и мозолей от ручки. И результат не заставил себя долго ждать.
— Хватит! — фыркнул Волхов. — Если вы и достигли в чем-то совершенства, то исключительно в бездарности. Вы сплетаете стихии хуже, чем холоп владеет каллиграфией. И с каждым занятием уровень падает все ниже и ниже.
— Ваше сиятельство, — юнец побледнел, что тот мел. — Прошу, дайте мне еще шанс…
— Я уже дал вам два! И на что вы их потратили? На то, чтобы стать хуже? Убирайтесь с глаз долой — видеть больше не могу ни вас, ни ваши отвратительные каракули.
— Нет, пожалуйста…
— Вы отчислены! — грянул приговор. — Стража — займитесь этим олухом.
Доспехи подошли к обомлевшему от ужаса дворянчику и утащили прочь. Балбес не кричал, не бился в агонии, не просил пощады, но зато успел обмочить штаны — да так щедро, что закапало с туфель. Захар подметил этот нюанс и настроил назальный фильтр на запах аммиака — вонь еще та, но не выветрится даже если тщательно вымыть пол.
Если же с запахом все же не срастется, всегда есть особый фильтр для линз — моча, конечно, не кровь, но и ее отчетливо видно в определенных спектрах. Так или иначе, киборг без труда узнает, куда именно уволокли недоросля, и одной тайной сего места станет меньше.
— Итак, кто следующий? — архимаг склонился над журналом. —