Ещё мне дважды предложили продать виноградники и рудник. Тут я была непреклонна — ничего не продаю. И даже подумавши тоже не продаю. Мне невыгодно продавать хорошо работающее имущество, мне выгодно получать с него прибыль.
Ещё я приглядывала за Терезой — чтобы та не скучала, чтобы не наделала каких-нибудь глупостей, потому что она стреляла глазами по залу будь здоров. Кто там у неё был? Орвиль? Вот пускай с ним и танцует. Или не только танцует.
Объявили какой-то неизвестный мне танец, и никто не торопился строиться в колонны. Впрочем, сегодня иногда случались сольные танцы — когда одна пара выходит и исполняет нечто, весьма похожее на балет, по фиксированной схеме под определённую музыку. Так называемые нотированные танцы, нотированные — в смысле записанные определённым хитрым образом. Но желающих почти не находилось, и я понимала, почему — чтобы такое танцевать, нужно посвящать танцам очень, очень много времени. Владеть своим телом, хорошо держаться на полупальцах, идеально чувствовать ритм и все сильные и слабые доли, да просто вместить в голову последовательность фигур. У кого здесь найдётся столько времени? Это, наверное, при дворе ещё учат, а в провинции — очень вряд ли. Дома мы танцевали такое. А здесь… да пока некогда мне поддерживать в ногах прежние умения. Викторьенн чему-то учили, конечно, но я так и не поняла, насколько хорошо учили. Поэтому — не рвусь.
Но вдруг неожиданно возле меня появился принц.
— Госпожа де ла Шуэтт, — поклонился он.
— Ваше высочество, — я присела низко-низко.
— Не угодно ли вам танцевать со мной следующий танец?
42. Прощай, любить не обязуйся ©
Что? Он приглашает… меня? А что танцуем-то?
Это дома мне было без разницы, во что там становиться, потому что я всё знала, мы говорили — сначала вступление, а дальше по музыке. А здесь такая неслыханная удача, и я не знаю, что танцевать! Паника-паника!
— Я не верю своим глазам, — усмехается он тихонько. — Вы не знаете, что ответить? Вы не желаете танцевать? Сдаётся мне, когда речь идёт о разбойниках на руднике или о защите от конкурентов, вы не испытываете не страха, ни сомнения.
— Кажется, я не знаю этого танца, — шепчу растерянно. — И сейчас упущу свой единственный шанс на танец с вами.
— Против врагов вы, значит, не боитесь, а в танец — боитесь?
— Не боюсь! Но что делать-то? Что там вообще за шаги и фигуры? Знаете, сколько я не танцевала никаких сольных танцев!
— Скажу вам честно, — он взял меня за руку и куда-то ведёт, куда? — Я тоже не бог весть какой хороший танцор. Уж конечно, меня учили всему, что положено, но я слишком редко нахожу время для практики. Попытаемся справиться? — и ещё пожимает мне руку тихонько!
— Давайте попытаемся, — шепчу.
Потому, что это вызов, потому что я не могу не ответить на вызов, потому что я не могу не выйти с ним сейчас. Да, пускай весь город смотрит и завидует. Да, зашуганная и забитая вдова Гаспара де ла Шуэтта больше не зашуганная и не забитая. И дела ведёт сама, и в танец выходит… тоже сама. Ну, почти сама. И не пожалеет никого, кто вздумает угрожать ей, её людям и её мирку, который она сама себе успела здесь построить.
По пути в голову зала я успела увидеть лица Терезы — восхищённое, господина графа — с отеческой улыбкой, не иначе, и ещё кое-каких знакомцев — и у кого там было написано изумление, а у кого и откровенная зависть.
И вот мы пришли в голову зала, он ставит меня справа от себя и кивает музыкантам. Вступление, поклон…
О нет, я не знаю такого танца, но… Викторьенн его несомненно учила. Я понимаю, что начинаем с па-де-бурре, и идём вперёд, и купе, и па грав… пауза, выдох. Разлетаемся друг от друга лёгкими прыжками, полповорота, полповорота, подошли, встретились, подали друг другу руки… пауза. Глаза в глаза, и нет дела до того, что вся бальная зала сейчас таращится нас двоих — куда мы смотрим? Как подали руки, как держимся? Не говорим ли что-нибудь друг другу? О нет, не говорим, не до того.
На затакт начали движение — совершенно синхронно, легко, не спеша. И теперь уже ноги мои танцуют как будто сами, я вспомнила, как это — танцевать нотированные танцы, я не смотрю под ноги, я слушаю музыку и улыбаюсь, а смотрю — на принца. Он видит мой взгляд и улыбается в ответ. И это восхитительно. И я всё равно что лечу, и спасибо ему за это.
И что же, это он просто решил на прощание попробовать, каково со мной танцевать? Как вести со мной дела, он знает, и на что я способна в тех делах, тоже знает. А это что? И ведь ни разу не дал прямо понять, что я интересна ему не только как партнёр! Или… или дал? А прямее здесь и сейчас не говорят? И просто показывают свою заинтересованность… некоторыми комплиментами?
А я… Да что я, я не то, чтобы совсем пропала, но мне его очень, очень хочется. Осознать это неподдельное восхищение, отразить, поделиться в ответ своим. Поцеловать эти улыбающиеся губы. Ощутить кожей — кожу, телом — тело…
Финальный аккорд, поклон друг другу, поклон зале. Выдох. Рука, на которую я сверху кладу свою — только кончиками пальцев, какое уж там тело к телу. Сердце колотится, дыхание сбито, хоть и не пришлось ни бегать, ни прыгать. Что ж, идём. Нам хлопают.
После танца принц, как и положено приличному кавалеру, проводил меня к Терезе, по дороге ещё успел легко коснуться губами моих пальцев. Мои же нервы были так натянуты, что я ощутила и лёгкое шевеление губ, и дыхание — стремительный такой вздох, в общем, надумала себе такого, что ой. Но он, не глядя на меня и улыбаясь встреченным дамам характерной своей рассеянной улыбкой, тихо спросил:
— Могу я навестить вас… сегодня поздним вечером?
Неужели? Сердце чуть из груди не выпрыгнуло. Это оно, да? Я не потеряла