— Или кто-то с руками и мозгами из плоти, — сказал я. — И как, думаешь, она может рвануть?
— Слишком близко от маневровых, — сказал Ларр. — Если рванет, корабль будет выведен из строя, капитан. И мы не можем знать, какая именно это бомба. Тепловая, звуковая, или детонирующая по времени. Или реагирующая на движение. Она может взорваться и убить того, кто полезет к ней.
— Та-ак-с! Думаем! Думаем, кого послать и как избавиться от этой гадости с гарантией и без вреда!
Мира, сидящая привычно за креслами пилотов в рубке, вела себя как мышка, слушая наш разговор. В какой-то момент она встала и шмыгнула вон из рубки. Я не обратил на это внимания. Очень и очень зря…
— Капитан! — Ларр воскликнул таким тоном, что мы с Норном мгновенно замолчали.
— Что?! — с беспокойством спросил я. — Нашёл ещё одну бомбу?
— Нет, — Ларр забил по пульту пальцами и вывел на экран крупным планом крыло корабля. Мы остолбенели…
По обшивке корабля целеустремленно двигалась на магнитных присосках маленькая фигурка. Витиеватый забористый мат сорвался с моих уст. От Норна повеяло чувствами не хуже. Убью, паршивку! Выпорю!!
Я подскочил к пульту и включил связь со скафандром паршивки.
— Мира! — рявкнул я и осёкся.
От моего вопля крохотная фигурка на крыле сделала попытку улететь в открытый космос… Сердце чуть не оборвалось… Но оторвавшуюся от обшивки корабля фигурку притянуло назад магнитами. Слава космосу!
— Мира, немедленно возвращайся, — справившись с собой, приказал я тише.
— Я почти добралась! — послышалось по связи. — Я уже у этой щели! Я заберусь и включу рядом магнитный глушитель! И вы сможете по камере увидеть бомбу!
— Мира! — рявкнул я.
Норн положил руку мне на плечо.
— Она уже слишком близко, — негромко сказал он. — У нас нет времени.
Мы посмотрели друг на друга. Чутье бывшего сапёра орало дурниной, что взрыв бомбы состоится через считанные минуты. Девочка просто не успеет со своей скоростью отползти назад.
Которая уже полезла в щель… и включила камеру в скафандре. Мы молча уставились на подарочек имперцев.
— Она совсем маленькая! — радостно возвестил голосок девочки по связи. — Как её обезвредить?
Норн вздохнул, и наклонился над пультом.
— Мира, слушай меня внимательно…
* * *
Я должен был это предвидеть. Я ведь изучил характер этой пигалицы!
Когда всё закончилось, мы вчетвером помчались в шлюз — я, Норн, Игорь и Ким. И что нам стоило дождаться, когда давление выровняется и шлюз откроется, являя нам маленькую преступницу. Мира стояла перед нами в шлюзе, сняв шлем, и после первого взгляда на нас виновато опустила глаза и даже как-то съёжилась.
Как же трудно было взять себя в руки… У нас тут война, бомбы, а эта маленькая…
— Иди в свою каюту, — собственный голос прозвучал глухо и чуждо.
Девчонка опасливо метнула на меня взгляд и явно хотела что-то проговорить. Извинения, оправдания… Не суть.
— Молча, — прервал я её намерение. — Нам не о чем говорить с ребенком, что плюнул нам в лицо.
У Миры потрясённо вытянулось личико, и у неё задрожали губы.
— Я…
— Марш. В. Каюту, — резко и отрывисто.
На сей раз у неё хватило остатков соображения, чтобы подчиниться.
— Игорь, Норн, надо поговорить. А ты, Ким, вовсе для неё пустое место! Так что вы двое за мной!
Я был в бешенстве. Вот уж не знал, что эта маленькая отчаянная куколка с миленькими голубыми глазками доведёт меня до белого каления. Смогла. Не стоило и сомневаться. Девочек не бьют, их сразу прибивают. И мне ни разу не смешно. Донянчились. Досюсюкались.
Взять себя в руки было трудно. Долго бы я прожил с моим родом занятий, если бы не умел себя контролировать? Стены капитанской каюты подействовали отрезвляюще. Швырнув фуражку на стол (не смог отказать себе в удовольствии такое носить), обернулся к вошедшим вслед за мной мужчинам.
— Десятый маркер выводился как защитник, — проговорил я. — Спорить не имеет смысла. Мы — это наши гены. И бессознательные порывы, инстинкты, впаянные в кровь, я могу понять. Я знаю, кто ты, Игорь. Я не просто понимаю, я принимаю это. И по обычным меркам я вас судить не намерен. Но всё же ты человек, и твоя дочь тоже. Так скажи-ка нам, что важнее: инстинкты, проистекающие из животного начала, или человеческий разум?!
— Она ребё…
Я грохнул кулаком по столу, обрывая его и открывшего рот Норна.
— Это. Я. Знаю. А вот ты забыл! Забыл, что значит быть отцом! Ты почему для неё пустое место, Игорь? Почему ей насрать на каждого взрослого рядом?! Кто для неё авторитет? Ты её отец… И ты должен быть тем, чьё слово должно быть для неё законом! Нет, я понимаю… Это же девочка. Холим, лелеем… И закрываем глаза, что она за спиной прыгает в жерло вулкана и лезет к бомбе! У неё был сегодня один шанс из тысячи выжить… Это ты понимаешь!? Ты отец или кто?!
— Что ты можешь знать…
— У меня была дочь! — рявкнул я. — Была. И я осознанно отдал её семье американцев. А знаешь почему? Потому что хотел, чтобы она жила! А вот ты… явно этого не хочешь.
Игорь отвёл взгляд.
— И ещё… Ни один ребенок на пиратском корабле не сотворил бы такого. Потому как знает — без приказа на рожон не лезть. Дисциплина. Подчинение приказу. Залог выживания всего Корабля! Три основы… И я не сомневаюсь, что для космофлота Содружества это пустой звук.
Молчание.
— Ты прав, — негромко признал Норн. — Но что ты намерен делать? Избить ее? Ей девять лет…
— Восемь, — голос Игоря дрогнул.
Я выдохнул. Ну спасибо, что хоть согласились с её виной…
Я покачал головой.
— Есть вещи, через которые ребёнок должен пройти в определённое время. Для кого-то раньше, для кого-то это время наступает позже. Мира должна получить урок сейчас. Я капитан корабля. Ты — её отец. А ты, Норн, для неё важен. Тебя она слушает охотнее. И поэтому мы должны решить, как исправить ситуацию. Наказание она заслужила. Она должна знать, что никто её поступок не одобрит. Осознать, что действительно виновата. И выучить, что действовать за спиной взрослого, по своему «хочу» недопустимо. Если бы мне было плевать на неё, если бы не была важна, я бы выдрал её ремнём у всех на глазах.
Игорь побелел.
— Но я этого не сделаю, — я с досадой дёрнул щекой. — Поэтому…