— Вот после этого все и заговорили, что появился новый Капитан, — сказала в стороне от него женщина. — Шансы прикидывать стали, как к нему в команду попасть… Со своего корабля не уходят. Но есть же способы перейти под чужую руку. Когда он стал Адмиралом, многие обрадовались. Четверо из девяти капитанов отдали концы, скинув ему своё наследство. Корабли, команды. За ним стоит Удача. Такому служить можно.
Что же вам всем так нравится служить да прислуживать негодяям? Ким бы вслух спросил, но сдержался. Только бросил комм ей обратно.
— Ясно, — глухо сказал.
— Хм-м… расхотелось болтать? — отвечать не требовалось. — Четвёртый не по вам.
Это уж точно…
Кэт посерьезнела, оценивающе странно посмотрела на него и встала. Подошла и, отобрав миску, отшвырнула её в сторону. Ким насторожено взглянул на неё снизу вверх, а она подцепила его за ворот комбеза, потянула вверх, заставляя встать.
Для людей высокий, как все родившиеся на Марсе тонкий… Только и она ростом почти не уступает. Тощая Кэт родилась на почти такой же планетке.
— Ладно. Ты сам нарывался, — благодушно сказала она.
Её губы тонкие и сухие…
* * *
Светловолосая женщина задумчиво смотрела на спящего мужчину. Чуткий… Плохо. Даже в крепком глубоком сне его тонкие сильные пальцы подрагивают, а сквозь ресницы под веками карие глаза будто не спят, двигаются… Но он спал.
Надо начинать работу.
Крохотный плоский диск с подушечку пальца прилипает к виску, запуская в кожу тончайший в паутинку щуп, так легко и безболезненно затем устремляясь дальше… проникая в мозг.
А теперь ты послушаешь меня…
Напоследок она легко касается чёрных тяжёлых волос. Таких жёстких, совсем не под стать своему хозяину.
— … Никто не помог. Никто не пришёл… Всем было насрать. Кому какое дело, что мы пропали? Два года и чёртов Грот с Жирным Бобом. Как в гробу в корабле… Только Серый и помог. На своём горбу лично вытащил Третьего. Он сволочь, сколько раз хотелось пристрелить… Но за Третьего он порвёт. Аматом его обозвал. А я дурак… Нашёл, кого слушать. Всеволод… семья, дети, дом… А у меня ничего. Только корабль. Только Третий… Он же всегда был честен. К чёрту всё, куда возвращаться? С полжизни и так среди пиратов. Да и Третьего не бросишь. Скоро начнется пекло, я ему нужен. Пират, так пират… Пират Ким Янг… Пусть так… Пусть так… Главное, чтобы Серый остыл. Спасибо, только по роже двинул да заслал этот корабль чинить. Сам виноват. Главное потом не ляпнуть про кандалы и ошейник. Нечего Норну знать. Он сам скоро всё поймет. Нам некуда возвращаться. Пират… Ким Янг…
Ещё пара фраз, завершающих внушение.
Женщина огладила пальцами кружок диска. Скоро он начнет разрушаться, как и щуп внутри. А утром капитан проснётся. И проснётся уже другим.
Главное в коррекции одно: чтобы внушаемое не противоречило фактам, обыгрывало чувства.
Сбоя у Бледной Кэт никогда не бывало.
Психокоррекция. Всё справедливо. Пусть и светлый капитан узнает, что это такое.
* * *
— Это мне?!
— А кому ещё? Настоящий боевой скафандр. С защитой. Не каждый луч бластера пробьет. Я же тебя знаю, обязательно в бой полезешь, с корабля как тогда сбежишь…
Синичка посмурнела, опустив голову. Прикусила губку.
— Не скажешь, с чего тогда рванула? Ругаться не стану.
Девочка засомневалась. Тихонько вздохнула…
— Папа… Я спросила за маму. Была она как мы?… а он разозлился. И он врёт! Говорит, её не было никогда! А так не бывает!
— Почему же? — хмыкнул Серый. — Бывает. Некоторые дети появляются на свет в лаборатории, из специальных инкубаторов. В этом нет ничего особенного в этот век.
Мира нахмурила бровки. Про такое она не слышала, но если это правда…
— Тогда почему он мне не сказал?! Будто я маленькая и ничего не пойму! А я не маленькая, и вон сколько всего могу! И на штурм-капсуле летать умею, и стрелять, и… а он врёт мне, как маленькой!
— Эй, а ну не раскисать! Мне тут боец нужен, боевая единица, а не хлюпик с носом! Ты у меня через три года наравне со взрослыми имперцев бить станешь! На своей штурм-капсуле сражаться будешь.
— Правда?
— Правда. Так что нос кверху и марш тренироваться! Давно по мишеням не пуляла? Вот и вперед, в руки бластер и за дело!
Девочка чуть улыбается, и направляется к мишеням, подымая тренировочный муляж.
Серый кивает Ларру на девочку, чтобы присмотрел, и выходит. Надо найти Синицына.
У него есть к нему предложение, от которого тот не сможет отказаться… Ему уже известно, кто такие маркеры. И кое-что ещё…
* * *
— Льеррн, выйди.
— Да, Капитан, — молодой пират послушно исполняет приказ и Серый знает, под дверями медблока он не остался.
— Поговорим, док?
— О чём? — настороженно смотрит Игорь.
Серый благодушно, с долей рассеянности улыбается… нервничаешь, док? Правильно делаешь…
— Как вам новое место работы? Эм? — спрашивает он.
— Я на вас не работаю, — негромко поправляет мужчина.
— Нет, в данный момент ты работаешь здесь, — с намёком говорит Серый. — Кроме того… мало где примут человека… с вашими генами. И прошлым.
Синицын замирает, а затем отступает на шаг назад, неосознанно принимая позу для атаки. Гены не пропьешь, а прошлые рефлексы не забыть…
— Тихо-тихо… ты о дочери подумай, — советует Серый. — Когда о ней узнают… Генетический эксперимент… Генные маркеры… Помнишь, как их чистили в генофонде человечества пару десятилетий назад? Химическая стерилизация без продолжения. И сейчас продолжают… а тебя не заметили?
Синицын бледен до серости.
— Тебя не должно существовать, Игорь… тебя и Миры. Сейчас простые люди немного подзабыли, чем так опасны генные модификации. Но ты же знаешь, верно?
— Что вы хотите?!
— А вот это уже другой разговор. У тебя какой маркер? Честно.
Игорь смотрит почти с ненавистью.
— Десятый. Телохранитель.
Серый медленно кивает.
— Вот оно что. И зачатки интуита в комплекте… Да и чёрт с тем, казалось бы! Но ведь жить не дадут. Многие любят такие игрушки. Создать свою маленькую армию из пойманных маркеров. Промыть им мозги, обрубить все концы и заставить себе служить. А через годы один беглец… на моём корабле.
Серый смотрит в отчаянно сжимающего кулаки профессора. Вот тебе и судовой док… тихий, мирный… а яблоко от яблони не далеко подает.
— А теперь подумай, Игорь… Мира — твоя дочь и десятый маркер. И ты не можешь бежать вечно. Рано или поздно о тебе узнают. Птички везде найдутся, — я многозначительно просвистел мелодию. Взгляд полный ненависти был мне ответом.
Похоже, он сильно напуган…