Сессиль завизжала, отпрыгнула за кресло, на котором прежде сидел король. Это как будто послужило сигналом: стражники с лязгом выхватили шпаги из ножен, бросились к Дезирэ. Безмолвные судьи повскакивали с мест, ринулись на выход, спотыкаясь о падающие стулья. Свечи покатились, заливая пол расплавленным воском. Гильом мягко прижал Белоснежку к себе, попытался отвернуть её голову, но королева отрицательно покачала головой.
Осень зажмурилась.
Дезирэ, убрал кинжал Кретьена в ножны на перевязи, пнул герцога Ариндвальдского, и тот повалился лицом в пол. Младший принц обернулся к стражникам. В его лице не осталось ни следа от усмешки. Оно пугало своей жестокостью.
— Ваш герцог мёртв, — властно и чётко произнёс Дезирэ. — Но живы его младшие братья. Старший из них станет новым герцогом. И жива ваша принцесса. Не умри герцог Кретьен, он бы велел вам отомстить за него убийце и защитить невесту. Я сделал половину вашей работы. Убейте эту стерву, отомстите за своего сюзерена, и ваша королева простит вам смерть своего жениха. И я тоже.
И стражники… струхнули. Не повиноваться Дезирэ было невозможно.
Сессиль взвизгнула и раньше, чем растерянные мужчины приняли решение, схватила с кресла свёрток с младенцем, подняла его вверх и завопила:
— Гильом! Жизнь твоего племянника в моих руках. Марион не простит тебе гибели сына! Моя жизнь в обмен на его!
— Он сейчас выпадет! — закричала Аврора и протянула руки ладонями вперёд. — Сессиль, не смейте!
Король пожал плечами:
— Ничего, родит нового. Марион ещё не стар. Стража — арестовать ведьму.
Сессиль криво улыбнулась. Она побелела, золотые волосы растрепались, в глазах сверкало безумие.
— Нет! — крикнула Аврора и бросилась к ней.
Дезирэ подскочил к принцессе, схватил её за руку, дёрнул на себя и шепнул:
— Заткнись, — и добавил мягче: — Верь мне.
Она оглянулась, посмотрела на него расширившимися от ужаса глазами:
— Но…
— Осень, просто верь мне, — прошептал Эй, ласково глядя в её глаза и сжимая руку.
Осень зажмурилась.
— Взять ведьму, — повторил Гильом. — Эта тварь убила вашего господина. Приказ короля.
Он был не их, чужим королём, но стражники облегчённо выдохнули — виновник бедствий определён — и ринулась вперёд. Сессиль с размаху ударила конвертиком о спинку кресла…
Из свёртка выскочило полено, упало на шахматный столик, подпрыгнуло и со стуком покатилось по каменному полу.
Фея неверяще уставилась на «ребёнка». В тот же миг стражники набросились на мадам фон Бувэ и скрутили ей руки, и кто-то из мужланов грубо ударил эфесом шпаги женщину в висок.
Прижав жену к себе, Гильом с укором покосился на растерявшуюся Аврору.
— А где малыш? — икнула принцесса.
— Хороший вопрос, — усмехнулся Дезирэ, в его глазах погас жёсткий огонёк. — Надо будет сделать тебе парочку, чтобы ты знала, как они выглядят. А ещё, что ни один ребёнок не будет вести себя настолько тихо в такой нервной обстановке.
И он невесело рассмеялся, чуть притявкнув по-собачьи.
* * *
Воздух свистел в крыльях. Холодные капли облаков морозили щёки, и Аня чувствовала, как от холода немеют руки. Но главное — не упасть. И главное — чтобы малыши не замёрзли.
Эртик уснул, и слезинки застыли на его мокрых ресницах. Ещё бы! Проснуться и обнаружить, что рядом нет мамы, а есть какой-то бородатый дядька, хоть и король, хоть и родной дядя, но незнакомый же. И потом, когда Синдерелла несла малыша на чердак, а с него через слуховое окно — на крышу, Эрт тоже перенервничал. Когда Аня подлетела к сестре по сказке, малыш вовсю надрывал лёгкие и понадобилось срочно обнажать грудь, чтобы угомонить бутуза. Сын умудрился раскапризничать и спящую за спиной Нину, и Аня, проклиная кретина Кретьена, сволочь Ариндвальда и всех, кому неймётся, была вынуждена кормить сразу обоих, пока поднималась в небо на летающем коне.
Но сейчас брат и сестра спали, закутанные и в плащ матери, и в тёплый платок тёти Синди, с которой Аня, занятая крикунами, не смогла даже попрощаться как следует.
Арабель сложил крылья, не до конца, но достаточно для пикирования вниз. Наконец-то они прилетели! Аня прижалась к его шее. Потревоженные младенцы захныкали. Нет-нет-нет, только не сейчас!
— Хо! Хо! Всё вверх дном, — запела Аня сипло. — Хо! Хо! Всё ходуном…
Это была любимая песенка двойняшек.
Из-за тёмного крыла, чуть покрывшегося изморозью, девушка увидела чёрный шпиль башни Смерти. Какое счастье, что Арабель помнил дорогу домой!
Мелькнули ветви тёрна. Конь распластал крылья и мягко стукнул копытами о смёрзшуюся землю. Аня потрепала его за холку:
— Спасибо. Жди меня тут.
Осторожно слезла с седла, прижала привязанные к груди свёртки и бросилась в колючки. Уколола палец, и тёрн послушно расступился перед ней. Той же каплей крови распахнула обсидиановую стену и услышала печальную мелодию клавесина.
Удача! Фаэрт здесь!
Однако это был не он: под портретом возлюбленной Чертополоха сидела высокая темноволосая дама и меланхолично касалась тонкими длинными пальцами старинных клавиш.
— А где тёмный маг⁈ — выдохнула вршедшая.
Дама обернулась, и Ане показалось, что портрет раздвоился.
— Дрэз? — удивилась она, поднимаясь. — Боже, что за вид!
— Маменька? — несмотря на молодость и красоту, Аня узнала Бель почти сразу. — Ты… Вот это финт ушами! Ты исчезла хрен знает куда! Мы тебя искали, чёрт! Мы всех сыскарей на уши подняли! Сам Ариндвальд, говорят, горы носом рыл, жаль, не сломал. Нос. А ты тут… прохлаждаешься.
Она разозлилась.
— Внуки? Внучки? — поинтересовалась Бель.
— Не твои, — огрызнулась Дрез.
— В этом мире — мои. В этом мире, Аня, я твоя мама. Так получилось.
— Была, пока не слиняла с любовником, бросив дочерей. Или скажешь, что Фаэрт не твой любовник, а так, друг по переписке?
Бель вздохнула, подошла к «дочери», взяла из её рук одного из малышей.
— Лёгкий слишком.
— Было отчего.
— Фаэрта здесь нет. У него лекция в университете. А я знала, что кто-то непременно сюда явится. Правда не думала, что ты, — из пальцев Бель заструились золотистые потоки, и почти сразу нововыявленная бабушка уложила малыша в уютную колыбельку, чудесным образом зависшую прямо в воздухе.
— Ты фея⁈
— У каждого свои недостатки.
— Но почему тогда…
Бель посмотрела в разгневанные глаза младшей дочери:
— Ань, я расскажу тебе всё.