Тем временем три «Харриера» последней группы неслись над самыми волнами Фолклендского пролива. Миновав мыс Фаннинг и мыс Ченчо, охранявшие вход в бухту Сан Карлос, группа повернула в сторону берега Лафонии, следуя на предельно малой высоте курсом на аэродром Гус Грин, и появилась там внезапно для аргентинцев. «Харриеры» взорвали одного «Пукару», который пытался взлететь, убив пилота и несколько человек из наземной команды.
Мы увидели их над горизонтом, возвращающихся по одному и парами, и я не покинул мостик до тех пор, пока не увидел все двенадцать самолетов внизу на палубе «Гермеса». Хорошо помню Брайяна Хэнрехена, стоящего около меня и спрашивающего, может ли он сообщить о том, сколько самолетов принимало участие в ударе. Я сказал, что предпочел бы не упоминать о любых числах, но он может сказать, что возвратилось ровно столько самолетов, сколько и взлетело. «Я считал их, когда они взлетали и когда возвращались», – сообщил корреспондент в репортаже. Это было результатом нашего разговора, который показал, как легко можно достичь взаимопонимания между прессой и военными.
Когда внизу буксировали самолет Дейва Моргана в ангар для ремонта, я подумал, что это был относительно хороший день. Мы нанесли несколько ударов по врагу с некоторым очевидным успехом и сохранили все «Харриеры». Пока все наше внимание было приковано к двенадцати самолетам, возвращающимся на авианосец, над нами было еще шесть самолетов группы авиационного прикрытия с «Инвинсибла». Это еще раз подтвердило необходимость иметь «вторую палубу». Без воздушного прикрытия, находящегося в воздухе над нами, мы были бы очень уязвимы для ударов противника. А так у нас было несколько минут для дозаправки самолетов, проведения функционального осмотра и наведения порядка. Я не думал, что аргентинцы долго будут оставаться пассивными.
Пока все это происходило, мы отправили «Глэморган», «Эрроу» и «Алакрити» для артобстрела аэродрома Порт-Стэнли с моря. Как всегда я был обеспокоен той исключительной опасностью, с которой мы могли столкнуться в случае, если аргентинцам удалось бы восстановить взлетно-посадочную полосу для взлета бомбардировщиков и нанести удар по британскому оперативному соединению, маневрирующему всего в семидесяти – ста милях к востоку. Я придерживался того мнения, что систематический артобстрел бетонной взлетно-посадочной полосы с моря не даст им возможности использовать ее для взлета и посадки реактивных самолетов. Мы вполне допускали, что аргентинцы попытаются подлатать полосу с использованием щебня и цемента, возможно, утрамбованной земли для обеспечения приема и взлета транспортных самолетов типа «Геркулес» с целью эвакуации раненых и доставки грузов. Но меня это не волновало. Меня волновала опасность стремительного удара по британским авианосцам аргентинских истребителей-бомбардировщиков, и мой замысел заключался в том, чтобы довести их до такого состояния, при котором они не могли бы даже планировать такие удары с аэродрома Порт-Стэнли. Высокоскоростные боевые самолеты для взлета и посадки требуют очень гладкой и длинной полосы, и мы хотели сделать все возможное, чтобы она такой не была.
Ожидалось, что небольшая группа «Глэморгана» прибудет в район выполнения задачи, находящийся примерно в трех милях от столицы Фолклендских островов, в 16.00 по Гринвичу. Им была поставлена задача осуществлять артобстрел до самого вечера. Этот план артобстрела не нашел одобрения со стороны Нортвуда, который очень беспокоился о возможной потере эсминца УРО. Однако он стал возражать слишком поздно, когда корабли уже шли в район. Осознав, что было бы абсурдом возвращать их назад, Нортвуд с неохотой согласился.
Аргентинцы заминировали восточные подступы к Порт-Стэнли (одна из наших подводных лодок видела, как они это делали), и мой опыт старого подводника подсказывал, что подводная опасность может исходить с севера и/или с юга от минного поля. Я приказал «Бриллианту» и «Ярмуту» следовать в район на северо-восток от острова, выше мыса Беркли, и на всякий случай провести поиск подводной лодки. Такие действия могли также натолкнуть противника на мысль о возможной высадке десанта именно на этом направлении. В помощь «Бриллианту» и «Ярмуту» были выделены вертолеты «Си Кинг» с «Гермеса» для проведения продолжительной охоты с целью заставить подлодку разрядить аккумуляторные батареи. Это заставило бы ее всплыть для их подзарядки и дало бы нам возможность ее обнаружить.
Через 15 минут после ухода «Ярмута» и «Бриллианта» основные силы оперативного соединения впервые были атакованы противником с воздуха. Два самолета французского производства «Мираж III» устремились на нас из района, находящегося в ста тридцати милях к западу. Два «Харриера» находились на высоте 15 тысяч футов над Порт-Стэнли, но атакующие самолеты имели еще большую высоту. Они ринулись на «Харриеры», сверху произведя пуск одной ракеты «Матра» с радиолокационной головкой самонаведения с дальности порядка четырех миль, второй – с двух миль.
Пилоты «Харриеров», находясь в невыгодном положении, успели сделать противоракетный маневр, и ракеты прошли мимо. Они впервые заметили, как быстро пилоты аргентинских «Миражей» смогли выйти из боя на сверхзвуковой скорости. Помимо всего прочего, эта схватка имела и неприятные последствия: один из пилотов доложил, что второй «Мираж» был «Этандаром», а когда он произвел пуск ракеты, было немедленно доложено, что это «Экзосет». Британские корабли быстро развернули корабли кормой по направлению к опасности и поставили большое количество ЛОЦ. Довольно простая ошибка, но с серьезными последствиями.
Тем не менее это был самый первый воздушный бой в ходе этой войны. И хотя он закончился неопределенно, общая тактика, выбранная пилотами «Миражей» для борьбы с «Харриерами», стала ясной. Похоже, они избрали тактику патрулирования на большой высоте и атаки в подходящий момент с использованием превосходства в высоте скорости, а затем немедленный уход. Они продолжали летать всю вторую половину дня, всегда удерживая свое преимущество в высоте, но не атаковали.
Прошло 4 часа, прежде чем ВВС Аргентины в конце концов начали действовать. И это произошло против «Бриллианта» и «Ярмута», когда те осуществляли поиск подводной лодки в северо-восточном районе. Очень неприятным было то, что после всех наших усилий, четыре турбовинтовых самолета с бомбами каким-то образом все же взлетели с аэродрома Порт-Стэнли и направились в сторону наших фрегатов. Два пилота «Харриеров» – капитан-лейтенант Найджел Вард и лейтенант Майк Ватсон – поспешили их отогнать. Внезапное появление «Харриеров» заставило противника сбросить свои бомбы и быстро возвратиться на Порт-Стэнли. Но этим двум