Тимур давно заметил: когда происходит что-то серьёзное, друг забывает и о своей фигуре, и о заикании. Лицо становится напряжённым, глаза сияют, и весь он как-то подтягивается. Однозначно, Олаву катастрофически не хватает уверенности в себе.
– Петерссон и Косачевский. Один детектив, другой сын известного служащего департамента полиции. Я надеялся, что именно от вас услышу первые ответы, – профессор остановился рядом с ними.
Однокурсники обернулись и уставились на них. По лицу гмура проскользнула ехидная усмешка. Олав глубоко вздохнул и выпалил:
– Мы считаем, что эти следы принадлежат оружию вроде арбалета или лука, то есть, скорее всего, стреле, – на последнем слове он запнулся.
– И всё? – слегка обиженно спросил Багдади, видимо рассчитывавший на более интересный ответ.
– Все три отверстия сделаны стрелами, выпущенными с разных сторон, – добавил Тимур.
– Вот с этого момента поподробней, – улыбнулся профессор, довольно сложив руки на животе.
– По скосу отверстия я… мы решили, что одна стрела вошла справа, другая слева, а третья – прямо.
– Молодец, – шепнул Крендель.
– Интересный вывод, и, так как вы имеете ещё очень неполное представление о трасологии, будем считать его допустимым. А сейчас прошу всех подойти к моему столу и получить задания на следующий практикум. Итак, задача первая: идентифицируйте обувь по оставленному следу.
Задача вторая: определите направление движения транспортного средства. Даю подсказку: капли жидкости, падающие с транспортного средства, образуют пятна, вытянутые в направлении движения.
Задача третья: произведите сравнительное исследование отпечатков пальцев рук. Ответьте на вопрос: не оставлены ли данные следы одним и тем же человеком? Обоснуйте свой вывод и сделайте соответствующую разметку.
После занятия студенты нестройными рядами потянулись к выходу, вполголоса обсуждая прошедшую лекцию.
– У меня новое дело, мне нужна твоя помощь, – обратился к Олаву на выходе из аудитории Тимур и посмотрел на него в упор. – О нём никто не должен знать, особенно твой отец. Дело очень важное и, скорее всего, опасное. Я не обижусь, если откажешься.
– Советую хорошо подумать, своей репутацией точно рисковать придётся, – Крендель протиснулся между ними.
– Ты действительно возьмёшь меня на расследование? – на глазах Олава навернулись слёзы. – Мне доверяет лучший детектив в городе!
– Не только доверяет, а нуждается в твоей помощи. Ты прекрасный аналитик, с цепким взглядом и вниманием к деталям. – Тимур со вчерашнего вечера готовил эту речь, поэтому она прозвучала веско и значительно. Но, не выдержав, рассмеялся. – Мне правда без тебя не справиться.
Благодарный Олав залился краской.
– Поговорим после уроков, – хлопнул его по плечу Тимур.
Следующая пара называлась «Классификация признаков внешности».
– Сегодня мы с вами проведём допрос свидетеля преступления, – весело начал профессор Антон Мельник, высокий стройный молодой человек лет тридцати. – Я не буду сейчас загружать вас терминологией, это вы узнаете из учебников. Мы допросим реального свидетеля и будем учиться на реальных ошибках. Прошу вас, госпожа Славина, – он обернулся в сторону подсобки справа от своего стола.
Из двери появилась маленькая худая старушка, бесцветные глаза на морщинистом угловатом лице слезились, отчего казалось, что она плачет. Поправив складки чёрного палантина, женщина уселась на заранее приготовленный стул, напротив студенческих парт.
– Мы пригласили госпожу Славину, – продолжал улыбаться профессор, – которая стала свидетелем ограбления. Преступник, выбегая из магазина, столкнулся с ней у дверей, но, к сожалению, мадам не помнит, как он выглядел. Вы должны помочь даме составить портрет вора. Прошу, кто первый?
– Как он выглядел? – раздалось сзади.
– Не помню, – голос у старушки оказался неприятно скрипучим.
– Во что был одет? – попытался следующий.
– Не помню.
На все вопросы, которые задавали студенты, звучал лишь один ответ: «Не помню».
– Как я вижу, ваши усилия ни к чему не привели. А вы, Косачевский, что уточнили бы у свидетеля? – неожиданно обратился профессор к Тимуру, который всё занятие шептался с Олавом о предстоящем расследовании. Поэтому он даже не услышал, что от него требуется, пока Крендель довольно чувствительно не наступил ему на ногу.
– Портрет преступника, допрос, вопрос, – коротко объяснил проводник, сердито сверкая глазами.
Тимур растерянно встал, обвёл взглядом аудиторию в надежде на подсказку – он пропустил всё, что говорилось до этого, но однокурсники молчали.
– Какой у него был рост? – брякнул он не задумываясь. – То есть мужчина был выше или ниже вас?
Старушка нахмурилась, поправила шляпку, зачем-то открыла и закрыла ридикюль безумного жёлтого цвета, который будто так и просил: «Заметь меня, укради меня». Странный выбор для столь пожилой дамы.
– Выше, точно выше, – радостно воскликнула старушка. – Я стукнулась о его грудь. И куртка на нём была такая тёмная, с большими пуговицами, они больно впились мне в лоб при ударе.
– Очень интересно, – ободряюще улыбнулся профессор Мельник. – Продолжайте, Косачевский.
– У него кожа была белая, чёрная или просто смуглая?
– Белая, конечно, чернокожего я точно бы не забыла, – возмутилась старушка.
– Петерссон, прошу присоединиться.
– У него была большая чёрная борода или длинные усы? – Олав сразу втянулся в начатую Тимуром игру.
– Нет, ничего такого не было, это я помню прекрасно. Он был идеально выбрит, что очень странно для бандита.
– Нос большой, с горбинкой? Длинный, короткий, широкий? – продолжил сыпать вопросами Тимур.
– Я бы сказала, картошкой, – после минутного молчания ответила госпожа Славина. – Подождите, стукнулась о пуговицу… – она потёрла лоб, подняла голову, – ноздри такие широкие, и волосы из них торчат… Точно картошкой.
Кто-то прыснул на задних рядах.
– А глаза узкие, стального цвета? – продолжал сияющий Олав.
– Почему узкие? – удивилась Славина. – Нормальные глаза, тёмные, – встрепенулась старушка.
Профессор слушал и довольно улыбался.
– И кудрявые чёрные волосы?
Тимур залюбовался Олавом, надо же, как его меняет уверенность в себе, совершенно другой человек.
– Да почему кудрявые? – возмутилась старушка. – Стрижка была короткая, и волосы светлые. Ох, – она прижала сумочку к груди, – я его помню!
Профессор с удовлетворением потирал руки.
– Вы, Петерссон и Косачевский, сейчас продемонстрировали, сами того не подозревая, допрос с использованием ассоциаций. И провели его выше всяких похвал!
– Я вами гордился, – торжественно произнёс Крендель, когда они всей компанией вернулись домой. – Как вели допрос, загляденье!
– Не обобщай, это наш умник всех удивил! – засмеялся Тимур и обнял Олава за плечи. – А с каким видом допрашивал! Настоящий следователь. Ты видел, какие были лица у студентов? А профессор? Я думал, он от радости прыгать начнёт!
– Ага, только я так перепугался, – счастливый Олав наливал себе чай. – Жуть! Тим, ты как догадался, что допрос нужно именно так вести?
– Не знаю, –