Справившись со своим арбалетом, он помог Олаву, который не только не смог натянуть тетиву, но и умудрился порезать ею пальцы. Постигая премудрости подготовки к стрельбе, студенты выслушали о себе массу нелестного от профессора.
– Приготовились! На счёт «раз»!
Результат был неутешителен как для преподавателя, так и для учеников. В мишень попали только четверо, остальные – лишь в белое пространство за кругом. Стрела Тимура легла чуть выше цели, а Олав умудрился вонзить свою в потолок. Багдади закатил глаза и покачал головой.
– Вы видели, господин Крендель?! И это подрастающее поколение амальгамских полицейских! Куда, интересно, они смотрели, когда стреляли? О чём мечтали? – гневно отчитывал подопечных профессор.
– Это же первый раз, – попытался возразить кто-то.
– Полицейский за любое дело берётся вдумчиво и серьёзно, – отчеканил Багдади. – На задании может произойти всё что угодно. Например, вы попадёте в незнакомый мир вообще без оружия и для защиты будете вынуждены пользоваться тем, что окажется под рукой. Именно для защиты! Какой третий закон полицейского устава?
– Использовать любое оружие только для защиты в случае прямой угрозы жизни полицейского и никогда для нападения на подозреваемого, – неожиданно отчеканил Олав.
Все удивлённо посмотрели на него, тот сразу смутился и покраснел.
– Повторите громче, Петерссон!
– Использовать любое оружие только при прямой угрозе жизни полицейского, – сильно заикаясь, ответил Олав, – и никогда для нападения на подозреваемого.
– Все слышали? Очень надеюсь, что вы это запомните. Теперь вернёмся к нашей теме. Почему никто из вас не обратился ко мне за помощью? Не попросил показать или рассказать подробнее? Решили, что всё умеете сами?
Час на стрельбище оказался для Тимура пыткой, арбалет не хотел слушаться и стрелял куда угодно, но только не в мишень. Рядом нервно вздрагивал и пыхтел мокрый от пота Олав – у него была та же проблема. Наконец объявили перерыв, и все бросились на улицу, во внутренний парк академии.
– Ну что, горе-стрелки, – Крендель, сощурившись, наслаждался солнечными лучами, – какие впечатления?
– У меня руки до сих пор трясутся, – признался Олав, демонстрируя вытянутые перед собой дрожащие пальцы.
– Я понял: ненавижу трасологию, – вздохнул Тимур. – То есть раньше я и не знал, но теперь совершенно уверен – терпеть не могу этот предмет. Интересно, а больничные здесь дают? С радостью буду болеть в дни, когда идут пары Багдади.
– Ага, щас, размечтался, – рассмеялся Крендель, – и не думай! Экзамен по трасологии входит в аттестацию по окончании академии. Ну, юноши, соберитесь, всё не так страшно.
– Возможно, – грустно согласился Олав. – Только боюсь, мне после занятий придётся выжимать рубашку, – он показал мокрые круги под мышками.
– Ничего, пот – признак трудолюбия, – Крендель прикрыл один глаз.
Проводник оказался прав – вторая половина занятия была намного интереснее. Когда они вернулись, позади кафедры был установлен длинный деревянный стенд с разнокалиберными вмятинами.
– Трасология – раздел криминалистики, посвящённый изучению средств и методов обнаружения, фиксации и исследования следов с целью определения способа их образования, – надеюсь, это понятно? – профессор ткнул указкой на вмятину. – Они имеют существенное значение для расследования, – торжественно произнёс он. – При совершении любого, даже идеального преступления всегда остаются следы. Ваша обязанность заключается в том, чтобы с применением специальных средств обнаружить, зафиксировать, изъять и исследовать эти образцы. Немного теории, которую необходимо запомнить. – Багдади двинулся вдоль рядов. – Трасология делит следы на два вида – на динамические и статические. К динамическим относятся следы скольжения, резания, вращения, разруба и распила. Мы можем наблюдать их как в виде борозд, валиков, так и полос или царапин. Например, это могут быть следы от лыж, пилы или… – профессор снова указал на вмятину на стенде.
– От стрелы? – высказал предположение Пирифой Элат.
– Правильно. – Довольный профессор вернулся к доске. – По ним мы определяем направление движения объекта, например человека, или узнаём особенности внешнего строения предмета, оставившего отпечаток. Динамические следы, в свою очередь, также имеют различия и поэтому делятся на объёмные, поверхностные и периферические. Объёмными называют те, которые отражают отпечаток в трёх измерениях – по ширине, глубине и длине. Где мы встречаем такие? – профессор с интересом посмотрел на аудиторию.
– Оттиск обуви на грунте!
– И…
– Шины, – сказал Олав.
– Правильно! По ним, например, можно определить вид транспортного средства. – Багдади воодушевлённо продолжал: – Поверхностные же следы – это?
– Видимо, они находятся на поверхности, – несмело высказался Альберих Зигл.
– Молодец! Нибелунги всегда всё схватывают на лету!
Тот гордо обвёл сокурсников взглядом.
– Испачканная краской обувь, частицы металла от отмычки при взломе и многое другое, – закончил профессор. – Периферические следы, как правило, образуются на поверхности исследуемого объекта, за границами области непосредственного воздействия. Прошу подойти к столу, – Багдади жестом пригласил студентов встать. – Перед вами поднос с блюдцем. Берём распрыскиватель, – он выпустил струю воды, – затем убираем и… – Профессор выжидающе уставился на слушателей.
– Вы убрали блюдце… – Олав на секунду замешкался, – и остался круглый сухой след.
– Из чего мы можем предположить, что на этом месте лежал объект в форме круга. А следовательно, сделать вывод, что данный предмет находился здесь ещё, скажем, до дождя. Всем понятно моё объяснение?
Грянуло всеобщее «да», но почему-то у Тимура сложилось впечатление, что должно было прозвучать обратное. Слишком растерянными выглядели лица сокурсников.
– А чем это нам поможет при расследовании? – хитро сощурился Багдади.
Ответом была тишина.
– Понятно, – хмыкнул профессор. – Вы попали на место преступления после ливня. Как определить, какие улики были там ещё до него, а какие появились после? Кто ответит?
Все посмотрели на Олава.
– Всё, что лежало до дождя, будет иметь под собой сухую поверхность, крупные предметы во всяком случае. А после, соответственно, влажную, – отчеканил тот, низко опустив голову.
– Отлично! – профессор довольно потёр руки. – Тогда перейдём к практике. Перед вами стенд со следами от разных предметов. Вы можете подойти поближе и лично их исследовать. Затем я бы хотел услышать ваши выводы.
Все ринулись к стенду. Аудитория наполнилась шумом: кто-то спорил, доказывая свою правоту, кто-то громко рассуждал, перечисляя доводы. Всё слилось в сплошной гул.
Крендель с интересом наблюдал за шепчущимися Тимуром и Олавом. Их склонённые головы вызвали у него приступ умиления.
– Эх, старею, – довольно проворчал он. – Мальчишки мои молодцы.
Несколько минут Багдади прохаживался за спинами студентов, прислушиваясь к рассуждениям, и наконец предложил объявить итоги.
– У меня след от молотка!
– От предмета, формой похожего на молоток, – поправил профессор.
– У меня – от похожего на иголку.
– Отлично.
Ответы, в основном правильные, неслись со всех сторон. Только Тимур и Олав не спешили сообщать свои выводы. Они что-то перепроверяли, зарисовывали, измеряли и спорили. Крендель с интересом наблюдал за этой суетой и улыбался, предвкушая удивление преподавателя от их вердикта.
– Думаешь, это след от стрелы? – шептал, ковыряя пальцем углубление, Тимур.
– Вроде похож. Смотри, отметина