– Возможно, это и к лучшему, – говорю я, заставляя себя улыбнуться. – Ты пройдешь через это испытание. Если парень тебя не навещает, это означает, что вы оба ищете для себя новый путь, значит даже в аварии есть что-то хорошее.
Она смотрит на меня так, словно не может поверить своим ушам.
– Что может быть хорошего в аварии? Я не смогла выступить, родители в другом штате и не приедут сюда, мой парень не навещает меня, не пишет, а значит, у меня больше нет парня. Что в этом хорошего? – повторяет она полным гнева голосом.
– Новое начало. Скоро ты сможешь полностью опираться на ногу и увидишь родителей, а также поймешь, что потеря парня – пустяк, – ее взгляд встречается с моим, и я ободряюще киваю. – Выздоравливай скорее, Келли, – я встаю и направляюсь к выходу. Не доходя до двери, слышу ее тихий шепот:
– Спасибо, – и глубоко вздыхаю.
Расставаться с людьми всегда тяжело. Даже когда знаешь, что они не дали тебе ничего стоящего и лучше, чтобы их не было рядом. Неважно, какими они были, они стали частью нашей жизни… Так же, как парень Келли стал частью ее.
Я тихо закрываю за собой дверь и, наконец, добираюсь до кардиохирургии и своего шкафчика. Оглядываюсь в поисках Гранта, не слишком явно, но высматриваю его. После разговора с Келли я вдруг осознала, какой Грант понимающий и внимательный. Он беспокоится о других и уважает чужие границы. Он замечательный мужчина…
Когда появляюсь в отделении, нахожу в приемной Софи и Эвелин, старшую медсестру кардиохирургического отделения. Белла, вероятно, уже ушла, а это значит…
– Привет, – здороваюсь с обеими, и Софи, улыбаясь, смотрит на меня.
– Привет, откуда ты взялась? Разве твоя смена не закончилась пару часов назад?
Я не успела сделать все, что было нужно, – работы оказалось слишком много, да и после остались дела. Но предпочитаю не говорить об этом.
– Хм, у вас уже была сдача смены?
Она кивает.
– Да, тебе что-то нужно?
Значит, Грант ушел…
– Нет, нет. Спасибо.
– Хорошо. Приятного вечера, Мэйси! – она берет несколько медицинских карт и продолжает работать, а Эвелин исчезает в одной из палат.
Огорченная, я иду к выходу, глядя на пол и думая, стоит ли позвонить Гранту или достаточно будет сообщения, чтобы обсудить случившееся днем и все объяснить. Я ведь должна объясниться?
Когда дохожу до конца коридора и собираюсь открыть дверь в раздевалку, замечаю человека, прислонившегося к стене.
– Грант, – шепчу, узнав его, и мое сердце начинает биться быстрее.
– Мэйс, – приветствует он, и я не могу отрицать, что мне нравится, как это звучит. Как-то… непринужденно, что ли. Нравится, что так называет меня только он.
– Я давно закончил работу и ждал тебя, – он указывает на свою одежду. – Я не для каждого готов на такие подвиги, чтобы ты знала, – он подмигивает, и мои губы растягиваются в улыбке. Ничего не могу поделать.
Но в следующую секунду мы оба становимся серьезными, немного смущаемся.
– О том, что произошло раньше… – начинаю, не зная, что именно хочу сказать.
– Я здесь, потому что жду ответ на вопрос, который задал тебе, – перебивает меня Грант спокойно, но решительно, словно хочет избежать этой темы.
– Грант, то, что я сказала… – начинаю волноваться, нервно разминаю руки и кусаю внутреннюю сторону щеки. Но Грант берет мои ладони в свои, чуть сжимает их и заставляет меня остановиться.
– Если ты хочешь мне что-то объяснить или рассказать об этом, я не буду перебивать. Но важно, чтобы ты понимала, я этого не жду и ты вовсе не обязана объясняться. Я всегда буду слушать тебя. Но не заставляй себя лишь потому, что думаешь, как это важно для меня. Хорошо?
Каждое его слово поражает меня. В хорошем смысле. Они как пули из пистолета, которые не ранят тебя, но заполняют дыры, о которых ты не подозревала.
– Хорошо, – шепчу я и благодарно улыбаюсь.
– Итак, доктор Мэйси Джонс, ты пойдешь со мной на свидание?
Я сглатываю комок в горле, который всегда появляется, стоит Гранту очутиться неподалеку.
– С радостью.
Грант заключает меня в объятия, которых я не ожидала, и держит так, кажется, целую вечность, прежде чем неохотно отпускает.
– Тогда до завтрашнего утра. Я за тобой заеду, – говорит он, подмигивая, и уходит.
– Подожди, что? – удивленно спрашиваю, оборачиваясь.
– Завтра, в десять часов, перед сменой. Я заеду за тобой на мотоцикле. Пожалуйста, ничего не ешь заранее, – бросает он через плечо и машет рукой, прежде чем скрыться за углом.
– Не надо паниковать, все в порядке – говорю себе, открывая дверь в раздевалку и, будто под гипнозом, направляюсь к своему шкафчику. Принимаю душ, переодеваюсь, вытираю насухо волосы и делаю пучок на голове, прежде чем надеть очки.
Свидание с Грантом состоится менее чем через двенадцать часов. Я не ожидала этого. Думала, у меня будет хотя бы день или два, чтобы подготовиться.
– О боже! – делаю глубокий вдох и выдох, потому что вот-вот сойду с ума от нервного напряжения.
Ты справишься, Мэйси. Это всего лишь свидание, а не операция на открытом сердце или что-то подобное. Хотя сейчас мне кажется, что с операцией справиться было бы проще…
Я так задумалась, что не замечаю, как выхожу из Уайтстоун, пока не ощущаю порыв ветра. Поднимаю глаза, глядя на темное безоблачное небо, раскинувшееся над головой. Из-за ярких огней города едва можно разглядеть звезды, но луну видно, и она прекрасна.
Сложно вспомнить, когда я в последний раз останавливалась и смотрела вверх, давая себе время полюбоваться видом. Перед Уайтстоун тихо и спокойно, нет суеты, совсем не так, как днем. Фонари на парковке и по пути к маленькому парку кажутся романтичными – если не обращать внимания на шум большого города и то, что это больница.
Но эта мирная картина все же умиротворяет, и я успокаиваюсь. Оставляя Уайтстоун в это время суток, я словно попадаю в другой мир. Возможно, так кажется после долгой смены, полной тяжелых переживаний и людей, которые