Рыжая была совершенно вымотана, она взмокла от работы, одежда прилипала к телу. Таня и Фабиан выглядели немногим лучше. Грязь, которую Фабиан размазал над верхней губой, походила на дурацкие усы. Дрожащая от холода Таня с тоской поглядывала в сторону поместья.
– Идите оба домой, если хотите, – сказала Рыжая. В ее голосе не слышалось ни обиды, ни раздражения. – Но я остаюсь. Раз уж я здесь, попробую поискать в церкви.
Таня решительно помотала головой, спутанные ветром волосы заплясали вокруг лица.
– Мы с тобой заодно.
Прилив тепла к ним обоим охватил Рыжую, в горле появился комок, но она постаралась не показать этого и хрипло произнесла:
– Тогда пошли.
Таня повела их в сторону церкви, мимо каменного колодца с помятым ведром. Они подошли к стене с узеньким окошком, о котором она рассказывала. Окошко находилось примерно на высоте вытянутой руки Рыжей.
– Думаешь, сможешь протиснуться? – с сомнением спросила она Таню.
– Наверняка, – кивнула Таня. – Попробуем.
– Сначала нужно избавиться от сетки, – сказал Фабиан.
– Угу. – Рыжая подняла лопату и черенком попыталась сорвать сетку. Дело шло туго, но, когда удалось продырявить в нескольких местах, сетка поддалась. Стоявшие на подоконнике бутылки и банки попадали на пол и разбились.
– И за это тоже нас могли бы посадить в тюрьму, – смиренно вздохнул Фабиан.
Таня сняла куртку, отдала Фабиану и повернулась к Рыжей:
– Подсади меня.
Рыжая придвинулась ближе к стене и сцепила пальцы. Таня ступила на эту опору, подтянулась, ухватившись за карниз, и взобралась на узкий наклонный выступ, с трудом сохраняя равновесие. Упершись руками в стенки по бокам оконного проема, она все-таки сумела встать уверенно. Теперь Рыжая уже ясно видела, что тоненькая фигурка Тани легко пролезет в окно.
– Дайте фонарик. – Взяв фонарик из протянутой руки Фабиана, Таня посветила внутрь. – Это кладовка. Куча бутылей и швабра с ведром. Дверь закрыта, но, может, не заперта. Я залезаю.
– Погоди. – Рыжая придержала ее за лодыжку. – Убедись, есть ли на что встать, чтобы забраться обратно, если в дверь не пройти.
Таня просунулась глубже и подняла фонарик.
– Там ничего нет… О, подождите – стул. Вроде достаточно высокий, должно получиться.
– Хорошо. – Рыжая отпустила ее ногу. – Только осторожно. Заметишь что-нибудь странное – что угодно – сразу назад.
Таня изогнулась, просунула в окно ноги и затем проскользнула вся. Рыжая с Фабианом услышали, как она спрыгнула на пол. Им было видно в окне, как перемещается свет Таниного фонарика, затем заскрипела дверь. После этого свет фонарика исчез, наступила тишина. Оберон сидел неподвижно, склонив голову набок и устремив взгляд на темный оконный проем, где скрылась хозяйка.
Рыжая и Фабиан ждали, беспокойство нарастало с каждым мгновением.
– Вдруг она что-то нашла? – спросил Фабиан. – Вдруг нашла подвеску… и теперь на ней какое-то ужасное проклятие? Как мы попадем туда, чтобы ей помочь?
– Она не дотронется, если увидит, – ответила Рыжая, хотя сама в душе тревожилась не меньше.
Таня нетерпелива, но притрагиваться к подвеске, а то и подходить слишком близко, опасно – в этом они убедились на горьком опыте. Хуже всего то, что она сейчас одна и возможности ей помочь нет.
Рыжая пару раз окликнула ее, но ответа не последовало. Фабиан нервно грыз ногти, Рыжая принялась расхаживать взад-вперед.
– Ну все, – сказала она наконец. – Я иду к ней.
– Ты не пролезешь, – фыркнул Фабиан. – Окно слишком узкое, даже я не смогу.
– Я должна попробовать. Подсади меня.
Фабиан сцепил пальцы так, как делала она, подсаживая Таню. Приподнять Рыжую у него еще кое-как получилось, но сил, чтобы ее удержать, не хватило. Она не смогла уцепиться за карниз и сползла обратно по стене, ободрав ладони и стукнувшись коленями. Вся грязь с ее ботинок оказалась на руках Фабиана.
– Что вы делаете? – раздался озадаченный голос.
– Искать тебя собрались! – огрызнулся Фабиан, когда, обернувшись, они увидели удивленно наблюдающую за ними Таню.
– Там есть боковая дверь. – Она поманила их. – С таким старинным засовом – его заклинило сначала.
С другой стороны, в узкой каменной арке, была приоткрыта деревянная, обитая железными полосами дверь. Очень маленькая дверь – свидетельство того, что церковь построена чрезвычайно давно. Только Тане не понадобилось пригнуться, чтобы войти.
Внутри было не теплее, чем снаружи. Тревога не отпускала Рыжую: если их застукают в церкви, крупных неприятностей не избежать. Одно чуть утешало – вокруг ничего и никого, до любого жилья добрых полмили. Но все равно мысль, что ее могут поймать сейчас, когда она так близка к тому, чтобы вернуть Джеймса, накаляла нервы до предела.
– Я нашла лампы, – сказала Таня. – Может, включить?
– Нет, – ответила Рыжая. – Только фонарики, и держите их низко.
Это была обычная церковь – простые деревянные скамьи и такой же простой алтарь с кафедрой и низким длинным столом. Ничего ценного, даже подсвечники на столе медные. По-настоящему красивым было только высоко расположенное огромное витражное окно, видное из любой точки церкви. Раз или два лучи фонариков попадали на него, высвечивая яркое разноцветье витража. У стены под ним стояли строительные леса – в здании велись какие-то работы.
– Тут вообще безопасно находиться? – спросила Таня. – Что они делают с этой стеной?
– Похоже, укрепляют. – Фабиан кивнул на ящики с кирпичами. – Каменная кладка крошится, состарилась, похоже, стена постепенно разрушается.
– Даже не понимаю, с чего нам начать… – произнесла Таня, отворачиваясь от лесов.
– Если подвеска здесь, мы ее найдем, – сказала Рыжая. – Я уверена.
Они светили фонариками под скамьи, осматривали и даже ощупывали пол, ползая на четвереньках, пока на заболели коленки и не онемели озябшие руки. Становилось все холоднее. Ночь шла на убыль.
– Наверное, надо бросить это дело, – вздохнул Фабиан. – Здесь ничего нет.
Они еще раз подошли к дальней стене с лесами, где велись работы, напоследок оглядели ее при свете фонариков и направились к двери. Внезапно Оберон метнулся назад, запрыгнул на настил и устремился мимо двух оставленных рабочими липких кружек к недоеденной пачке печенья. Жадный пес успел слопать одну или две штуки, прежде чем Таня добралась до него и обеими руками спихнула вниз. Для этого она положила фонарик на настил и уже хотела подобрать, как Рыжая заметила, что он высвечивает.
– Постой! – воскликнула она, не отрывая глаз от стены.
Таня проследила за ее взглядом, а Фабиан вернулся от двери.
При свете фонарика в выщербленной каменной кладке посверкивало что-то маленькое, серебряное.
– Посох, – пригляделась внимательнее Рыжая. Голос ее был тверд, хотя внутри все дрожало. – Посох силы.
Она взобралась на настил:
– Зажат между камнями.
– Сможешь его вытащить? – спросила Таня.
– В этом-то все и дело. – Рыжая легонько прикоснулась к подвеске. Виднелся только краешек длиной с ноготь большого пальца. Остальное было плотно загнано под камень. Лоб у нее покрылся испариной. – Не представляю, чем это может кончиться. Стена явно ненадежная, иначе бы не ремонтировали. Если вытащить камень, чтобы добраться до подвески, все может рухнуть.
– Посох силы в слабой стене, – мрачно заключил Фабиан.
Он тоже залез на леса и потянулся, чтобы потрогать подвеску.
– Осторожней! – рявкнула Рыжая. – Сначала надо подумать.
Она достала свой нож и провела кончиком лезвия по краям камня. Даже от легкого нажатия шов в кладке начал крошиться, и мелкая пыль осыпалась на доски.
– Непрочный, – определил Фабиан. – Можно выскрести и в два счета вынуть камень.
– С подвеской-то несложно, – размышляла Рыжая. – Прикоснемся браслетом, и она сразу к нему прикрепится. Проблема в том, что времени почти нет. Как успеть унести ноги, если стена рухнет? Может убить.
– Не убьет, если действовать быстро, – сказала Таня и рассеянно дала Оберону еще одно печенье, хотя не собиралась этого делать. – Леса на какое-то время удержат стену – хватит, чтобы прицепить подвеску и убежать.
– Рискованно, – заметила Рыжая.
– Но другого варианта нет, – возразила Таня. – Послушай, я быстро бегаю. Давай я сделаю. Если на пути к двери ничего не будет, понадобится всего несколько секунд.
Все трое посмотрели вниз, оценивая расстояние от лесов до выхода. План Тани выглядел реальным.
– Только живо! – Рыжая передала мешочек с браслетом Тане.
Они с Фабианом слезли и пошли к двери, убирая все, что могло помешать на дороге, – оставленные рабочими инструменты и несколько досок.
Таня стояла на нижнем уровне лесов. Бросив взгляд на дверь, она достала браслет и приложила его к выступающему краешку подвески. Когда Посох прикрепился, она осторожно отвела руку, чтобы подвеска целиком освободилась из щели. Камень сдвинулся, и посыпалась мелкая порошкообразная пыль.
– Готово! – крикнула Таня, крепко сжимая браслет в руке и спрыгивая с настила.
Когда ее ноги коснулись пола, раздался тяжелый глухой удар – камень отделился от стены и упал