Выход в открытый космос
В: Какое событие было самым захватывающим на МКС? – Стеф Уэбб
О: Пятнадцатого января 2016 года, в пятницу, в 12 часов 55 минут мы с Тимом Копра получили сообщение из Управления полетами, что нам предстоит покинуть шлюзовой отсек модуля «Квест». Держа в руках сумку для инструментов и запасной регулятор напряжения (размером с небольшой морозильник), мы отправились чинить солнечную панель – обычное дело для любого электрика на Земле. С одной только разницей – нам надо было выйти в безграничный космос. Оставив безопасную гавань Международной космической станции, мы собирались выйти в среду, где температура настолько экстремальна, что может колебаться от плюс 200 до минус 200 градусов по Цельсию, где ночь сменяет день всего за 45 минут и где в любой момент в нас мог врезаться микрометеорит. Возможен и худший вариант – вы теряете соединение с МКС и уплываете в открытый космос. Занавес.
Моя первая внекорабельная деятельность (ВКД) – так называется выход в открытый космос, – безусловно, самое яркое впечатление. Это продолжалось 4 часа 43 минуты, но я годами готовился к этому дню и, конечно, никогда его не забуду. Знаете, это было сюрреалистично и захватывающе – висеть высоко над планетой, работать в крайне опасных условиях и при этом наблюдать красоту Земли. Лишь несколько человек в истории совершили подобное.
Но прежде чем мы углубимся в детали, как это происходит на самом деле, я бы хотел вернуться в один из дней перед запуском, чтобы рассказать вам историю пионера в этой области.
В: Когда был совершен первый выход в открытый космос?
О: Тридцатого ноября 2015 года, в понедельник, мы с Юрием Маленченко и Тимом Копра сидели за столом, наслаждаясь великолепным русским завтраком: мясная нарезка, сыры, хлеб, фрукты и выпечка. Было всего лишь восемь часов утра, ну, может, чуть больше. Я держал в руке стопочку с водкой и внимательно слушал тост одного русского джентльмена. Причина столь раннего застолья была уважительная. Одна из многих русских традиций перед запуском – праздничный завтрак в Звездном городке. На самом деле это последняя возможность для друзей и коллег попрощаться с экипажем, перед тем как он отправится на Байконур. Так вот, этот русский джентльмен, несмотря на то что ему перевалило за восемьдесят, говорил сильным голосом, и мы ловили каждое его слово. Тишина в переполненной комнате была нарушена лишь после того, как Алексей Леонов, дважды Герой Советского Союза, первый человек, совершивший выход в открытый космос (более пятидесяти лет назад), пожелал нам удачи в предстоящем полете.
Восемнадцатого марта 1965 года Алексей Леонов, бывший летчик-истребитель советских ВВС, отправился в неизвестность из своего относительно безопасного космического корабля «Восход-2» – достижение, которое в моем представлении стоит вровень с первым полетом в космос Юрия Гагарина почти за четыре года до этого; и это был еще один важный ход в космической гонке Советов и США.
Хотя Леонов пробыл в открытом космосе всего лишь 12 минут 9 секунд, его достижение было в равной степени и революционным и опасным. В космическом вакууме скафандр «Беркут» надулся до такой степени, что Леонов не смог протиснуться в люк шлюза. Не желая уведомлять об этом Центр управления полетами, он сделал единственное, что ему оставалось: дотянулся до регулятора на своем скафандре и стал сбрасывать давление.
Снижение давления в скафандре – огромный риск, это ведет к декомпрессии, а декомпрессия – это смерть. Но Леонов рассудил, что если у него не получится вернуться на корабль, то он точно погибнет. Когда он наконец дотянулся до шлюза, он уже ощущал покалывание – первый симптом декомпрессионной болезни, а из-за колоссальной физической нагрузки стремительно росла температура тела.
А ВЫ ЗНАЛИ?
Вот список космонавтов, которые являются лидерами по количеству выходов в открытый космос и суммарному времени работы в открытом космосе[2]:
Космонавт забрался в шлюз единственно возможным на тот момент способом – головой вперед, хотя по инструкции должен был делать это только ногами вперед, чтобы была возможность закрыть люк, если не сработает автоматика. Диаметра шлюза едва хватало, чтобы протиснуться, о повороте внутри, чтобы закрыть люк, и речи не было. Леонов был близок к тепловому удару, он ничего не видел из-за запотевшего стекла шлема, но… все-таки сумел каким-то образом повернуться и справиться с люком.
Когда я пожал руку этому замечательному человеку, я еще не знал, будет ли у меня возможность последовать его примеру и выйти за пределы МКС. Ответа долго ждать не пришлось. Вскоре после начала нашей миссии мы с Тимом Копра были назначены в 192-й выход в открытый космос. Мне выпала возможность исполнить мечту всей жизни.
В: Что было лучшей частью вашего выхода в открытый космос?
О: Когда мы с Тимом Копра покинули шлюз 15 января 2016 года, наша главная цель состояла в том, чтобы заменить неисправный блок последовательных шунтов (SSU), расположенный у основания одной из солнечных панелей на самом дальнем краю космической станции. Напряжение от солнечных батарей идет на SSU – этот блок осуществляет регуляцию работы батарей, благодаря чему на станции поддерживается напряжение. Когда SSU вышел из строя, станция потеряла 1/8 часть своей электрической мощности, и починить его было необходимо.
Мы с Тимом должны были добраться до места поломки быстро, но в то же время соблюдая все меры безопасности. Пока SSU подпитывается от солнечных батарей выключить его невозможно. Единственный способ заменить блок – подождать, пока Солнце зайдет… нет Солнца – нет энергии. Мы рассчитали время таким образом, чтобы быть у блока перед самым заходом Солнца, но так получилось, что немного опередили график и прибыли на место на 10 минут раньше. В Управлении полетами решили не давать нам дополнительных заданий, чтобы не рисковать выполнением основного. «Ждите темноты», – вот такое было указание. Это неслыханно – иметь возможность в течение десяти минут наблюдать заход Солнца из открытого космоса! Я воспользовался такой возможностью, чтобы сделать несколько фотографий (в том числе обязательное селфи из открытого космоса), и у меня оставалось еще около пяти минут, чтобы насладиться моментом.
Лучшее, что случилось во время моего выхода в открытый космос, пожалуй, ощущение благоговения, какого-то священного трепета, которое я испытал в течение тех драгоценных минут, что мне выпали. Как будто я сидел в первом ряду кинотеатра IMAX, а фильмы в нем показывала сама природа. У меня было такое же чувство, когда я впервые вышел в купол, с его панорамными окнами. Но здесь был открытый