Примерно то же могу сказать и о "Друге, который мог быть". Здесь расщепление повествовательного пласта во времени ограничено сравнительно небольшим промежутком - около шести лет. Но какие годы он разделяет! Какие эпохи! Судьбу, оборванную в самом расцвете, и судьбу, которая могла бы сложиться, если бы не война. Тоже интересный метод анализа. Продолжение биографии как бы невымышленной с незаметным переходом в заведомо вымышленную, но столь же достоверную, ибо в обоих случаях речь идет о литературном герое.
Еремей Парнов
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});