Разбираться, почему обет частично снялся с меня, но оставил перелив магии в эссаху ректора, я сейчас не желала. Меня больше волновало наше с Нариэном будущее, чем прошлое мужчины. Я молилась, чтобы мой белоликий любимый вернулся целым и невредимым с войны.
Видимо, сегодня я перестаралась с передачей силы, или кто-то ненароком глотнул очень много – стало совсем плохо, потемнело в глазах, лоб коснулся холодной столешницы.
Темноту перед взором рассекли алые всплески и чей-то высокий голос:
– Ис-тэ Согу, подскажешь нам, кто такой невиль? – Ронна нависла над головой, как ураганная туча, но это помогло отрешиться от слабости и даже выпрямиться.
Учительница нервно бросила мою упавшую ручку на стол и зло изогнула губы.
– Вижу, тебе скучно на уроке, как раз и будет возможность проснуться. – Она сложила руки на груди и постучала длинными пальцами по острым локтям.
Слабость немного отступила, темень выпустила из объятий. Я смогла осторожно подняться на ноги и, вцепившись рукой в спинку стула, хриплым голосом начала рассказывать:
– Считается, что невиль – это неупокоенный бесполый дух. Он отличается нежно-бирюзовой перетекающей формой с ярко выраженным запахом горячей смолы и вечернего мха. Безопасен, если не агрессивен и находится довольно далеко, не менее чем в десяти метрах от живого существа, но смертелен, если столкнуться с ним лицом к лицу и заглянуть в глазницы-провалы. Сам он не нападает. Говорят, что невили обычно охраняют места силы, потому не стоит лезть туда, куда не просят.
– И чей же это неупокоенный дух? – кивнула Ронна, явно недовольная тем, что я не растерялась и нашла ответ.
– Сложно сказать. – Новый рывок силы вытолкнул из груди свистящий воздух. Я откашлялась, бессильно цепляясь за стульчик, и всё равно продолжала, хотя и еле шевелила губами. – Эти… п-призраки н-не умеют разговаривать. Прежде чем напасть, они инструкцию не выдают.
– Почти как ты, – съязвила Ронна. Так тихо, что услышала только я и ещё паренёк на соседней парте, который откликнулся коротким смешком. – Ты же говоришь, что невили, если не агрессивны – безопасны.
– Так… и есть. Не вставайте у них на пути и не трогайте их – будете живы.
– Но всё-таки если столкнулся? – Ронна явно заметила, что я побледнела и осунулась, почти вдвое согнулась над столом. Учительница приподняла бровь, шагнула ближе и шумно принюхалась.
Нельзя выдать себя. Будет много лишних вопросов, что за силу тянет из меня ректор. А если не поймут, что это он, меня всё равно отправят к лекарю, и тогда не избежать проверки на сущность. Потому я до белых косточек сжала руки на высокой спинке стула и продолжила выдавливать из себя слова:
– Не двигаться и не смотреть, наверное. – Я честно не знала ответа. О невилях мне рассказывала бабушка, да и то какие-то размытые легенды, которые я сейчас и вспомнить не могла, слишком мутило. – Но н-не думаю, что… – тяжело вдохнула я, – это поможет.
– Не поможет, – отрезала ли-тэ и, чеканя каблучками по каменному полу, вернулась на учительское место. – Садись, Мэйлисса ис-тэ, – почему-то её лицо скривилось, когда она назвала моё имя, – очень неплохо, но хотелось бы лучшей подготовки от самой сильной ученицы потока. Открываем конспекты. – Ли-тэ вытянула шею, встала в центре аудитории и, продолжая смотреть на меня с очевидным презрением и ненавистью, принялась читать лекцию.
Ученики, как зачарованные, слушали и записывали всё сказанное, хотя были и те, что посматривали в мою сторону с долей зависти и перешёптывались с соседями, явно насмехаясь.
Я знала причину: всё оттого, что новость о нашем разрыве с ректором – одна из интереснейших бесед среди молодёжи за последние сутки. Их не так сильно волновала смерть учителя истории миров, как наша с Нариэном личная жизнь.
Совладать с собой было сложно, но какое-то время у меня получалось. Я записывала лекцию, почерк испортился, на белой бумаге появились разводы от слёз и кляксы чернил. Выжатая почти до дна, я не сразу услышала сигнал конца занятия.
– Ис-тэ Согу повторит, что я задала на следующий урок, – прорвался вдруг сквозь гул в ушах свистяще-писклявый голос Ронны.
Да что ей, студентов мало? Почему снова я? По классу полетел шепоток – не только я заметила, что учительница уделяет мне слишком много внимания.
– Я не услышала, ли-тэ. – Говорить получалось с трудом, от усталости онемел язык и ужасно кружилась голова. – Повторите, пожалуйста.
– Для особо невнимательных и глухих повторять не стану. Всем хорошего дня, а тебя, Мэйлисса, попрошу задержаться.
Я кивнула. В поисках поддержки пошарила взглядом по рядам учеников, но Эри одна из первых выскочила в коридор и даже не оглянулась.
Новый толчок в грудь, и магия щедро потекла к Нариэну, заставляя меня задрожать от бессилия и ужаса. Что там происходит, что ректору нужно столько сил?
Я выдержу, даже если рухну в обморок, а он? Сердце будто замерло, крутилось в груди вьюнком, лупило в клетку, пытаясь вырваться. Наклонившись над столом, я стиснула зубы до сильной боли. Не сейчас. Не сейчас. Нужно как-то отделаться от Ронны и набраться сил. Уроки, видимо, придётся снова пропустить.
Моё состояние не особо волновало в этот миг, я тревожилась за Нариэна. Наверное, от этого сильнее вело и качало, будто маленькую лодочку в бушующем море.
– Ты что, не слышишь?! Мэй, я с тобой говорю.
Развеяв рукой муть перед глазами, я сфокусировалась на румяном лице учительницы.
– П-повторите ещё раз.
– Ты издеваешься? Я что, птица-говорун, чтобы тебе по триста раз напевать?
– Я не услышала, – прошептала я, пытаясь оставаться покорной и спокойной, но Ронна разошлась не на шутку, а то, что она мне сказала до этого, явно было для неё невероятно весомым.
– Ты уже не под крылышком ректора, дорогуша. – Она замерла рядом, посмотрела свысока, сморщилась, и её красивое лицо исказила гримаса ненависти. – Я сделаю всё, чтобы ты поскорее вылетела из академии, ис-тэ Согу.
– Но я же хорошо знаю ваш предмет, ли-тэ. – Её заявление придало немного сил, однако встать у меня всё равно не получилось. Нужно время, чтобы эссаха остыла. Нариэн не рассчитал с глотком магии, и что будет, если он потянет ещё, я не представляла.
– А ты докажи, что хорошо знаешь. – Ронна, усмехнувшись, присела на край стола и скрестила на шикарной груди ухоженные руки. На среднем пальце сверкнуло дорогое колечко с рианцем в оправе.
– Вы не можете