Алевтина Варава
Скорбный дом Междуречья
Пролог
Нужно было купить молоко, и как только она могла забыть? Пушинка обожает печенье с молоком. Может быть, стоит вернуться? Что хуже — заставить пятилетнюю крошку ждать мамочку в два раза дольше или лишить любимого угощения?
Следовало идти за молоком. Долгие годы после она вспоминала этот секундный и такой малозначимый выбор.
Выбор, который сделала неправильно.
Если бы только она пошла купить молоко…
Отсчитала пять ступенек вниз в затхлом тёмном подъезде, распахнула ржавую, плохо выкрашенную дверь, набрала в грудь морозный воздух и заспешила к магазину. Всего двадцать шагов до угла и потом ещё семь.
Молоко. Оно могло бы изменить всё.
Но Полина подняла руку и нажала на кнопку лифта.
Удар тока был сильным. Очень сильным. Кто-то подпалил пластик зажигалкой и оголил пружину внутри. Но всё же удар должен был быть слабее, а не застлать всё вокруг искрами и наполнить жутким тошнотворным запахом палёного мяса. И воплем. Диким, нечеловеческим воплем, который продолжал звенеть в ушах, разрывая барабанные перепонки.
Кто-то с силой стискивал её правую руку. До боли. Словно бы выжимая косточками внутри из мяса кровь.
— Давай! — рявкнул злой, незнакомый и свирепый голос. — Ну! Эдна!
Её встряхнули за руку, так сильно, что чуть не оторвали от земли. Дыхание испарилось. Глаза, которые Полина не закрывала, распахнулись на её искажённом лице.
Сфотографировали, в сотую долю секунды, ирреальную, безумную картину: седой старик с обугленной по локоть рукой, выпростанной вперёд, парящий в воздухе в полуметре над полом. Стены из неровного камня, будто бы это пещера. Факел чуть выше и левее головы старика: вдетый в крепёж на стене, он чадил, и смоляные капли падали на пол, образуя горящую лужицу.
Это от руки старика исходила тошнотворная вонь сгоревшего мясного рулета.
Рядом, стискивая её ладонь, высился раскрасневшийся полубезумный мужчина в камзоле и штанах галифе. Он тыкал в старика пальцем и дёргал Полину так, словно её до сих пор сотрясает удар тока.
— Тупая бесполезная дрянь! Ну! Давай! — снова проревел, брызгая слюной, он.
И тогда Полина начала кричать…
* * *
Дорогие читатели! Если вы заметили опечатку, ошибку или, упаси боже, ляп в текстах, пожалуйста, пишите об этом в личку или в комментарии! Всякая запятая должна знать своё место. Для облегчения цитирования в текстах отключена защита от копирования, но это доступно только в браузере (не в приложении).
Глава 1
Домой
Полина кричала истерически и дико, расширенными глазами таращась на парящего старика, а тот начал медленно опускаться на каменный пол. И вдруг она краем сознания зафиксировала девочку лет десяти, прятавшуюся у старика за спиной. Он держал её здоровой рукой.
А потом из глаз умеющего летать обожжённого человека ударила молния, и осатанелый мужчина едва успел, навалившись на Полину и сбив её с ног, от этой молнии увернуться. Разряд угодил в высокий пещерный свод, пустив по нему трещины. Мелкие камешки посыпались с дробным звоном, а следом часть скалы съехала, опустилась вниз, грозя обвалиться.
— Хочешь нас убить⁈ — проревел неизвестный, снова стиснув Полинину руку.
Она ударилась копчиком и левым локтем, скорее всего, подвернула ногу, в её голове нарастал гул. Этого не может происходить. Всё это — невозможно! И так реально.
Старик уставился на повреждённый свод пещеры, и трещина побежала дальше, очертила неровный круг над головой Полины и её мучителя. Безумный мужчина изогнулся, что-то достал из высокого сапога и метнул в сторону девочки. Кажется, кортик вонзился в несчастного, перепуганного ребёнка в районе бедра. Старик охнул, обернулся, загораживая собой пострадавшую.
А осатанелый мужчина наконец-то выпустил руку Полины, возможно, сломанную, ухватил её за локоть и потащил, силясь поднять на ноги:
— Бежим!
С необходимостью этого действия мысли спорить не возникло. От каждого соприкосновения с неровным полом боль пронзала левую лодыжку и катилась выше обжигающей дрожащей волной. Мужчина волок Полину вперёд полутёмными пещерными коридорами. Происходило что-то ирреальное.
Необходимость бежать и растущая боль вымели мысли прочь.
А потом она увидела свет впереди. Нужно только вырваться к людям на улицу, позвать на помощь… Неимоверным усилием Полина метнулась вбок, и мужчина разжал пальцы. Наплевав на боль, она понеслась к свету, набирая в грудь воздуха, чтобы кричать.
Выскочила на площадку и едва успела затормозить перед обрывом.
Невозможным обрывом очень высокой отвесной горы. В лощине клубился густой туман цвета охры. Из него впереди выныривали другие скалы. Над туманом в воздухе у самого плато парил золотистый огромный таз, в котором ёжилось перепуганное зеленовато-серое существо с огромными глазищами — тремя, неравномерно растыканными по всему, наверное, лицу.
Осатанелый мужчина нагнал Полину и грубо схватил за волосы, дёрнув назад. Возможно, это и помешало ей в итоге упасть. Он подхватил её под руки и едва ли не зашвырнул в таз, но тот не полетел оттого в бездну.
— Домой! — проорал мужчина существу.
Оно послушно вскинуло перепончатую лягушачью лапку, стукнуло по тазу, и у Полины всё обвалилось внутри, словно бы она понеслась вниз в вагончике американских горок. Она закрыла глаза и снова начала кричать, пока не охрипла. Голоса не стало.
Таз «причалил» к скале, стукнувшись о неё так, что пассажиры вздрогнули, и свирепый мужчина тут же двинул существо сапогом, наказывая за неосторожность.
Здесь всё словно бы было оборудовано для стоянки: деревянные мостки по бокам заставлены похожими летательными посудинами, на высоких столбах горят факелы, ступени, начинающиеся чуть поодаль, поднимаются к арке нависающего громадой замка.
— Чего ты добиваешься⁈ — просвистел мужчина, схватив Полину за плечи. — Ты действительно считаешь, что это смешно⁈ Мы могли погибнуть! Ты этого хочешь⁈ Может быть, столкнуть тебя в небыль⁈ Эднара! Что ты язык проглотила, дрянь⁈ — Он рванул её за волосы назад, высоко запрокидывая голову. — Отвечай своему отцу!
— Отпустите, — едва слышно прохрипела Полина почти пропавшим голосом.
Из-за безумности происходящего страх накатывал волнами: то захватывая её всю, то отступая прочь полностью.
— Ты очень пожалеешь об этой выходке!
Нужно проснуться. Нужно очнуться от кошмара. Это как сон, когда ты осознаёшься в фантазии, но никак не можешь её остановить. Нужно проснуться. Проснуться, проснуться…
— Проснуться… — прошептала она.
И застыла, уставившись на то, что приближалось по «пристани».
Каменное человекоподобное существо, метра в два ростом, широкое и громоздкое, грохотало, прогибая своим весом деревянные доски. Оно было сюрреалистичным до головокружения.
— Запри