У дивана лежала бутылка огневиски, вылетевшая из его руки. На ковре была лужа этого адски пахучего пойла.
— Малфой, просыпайся! — громко проговорила я, в целом понимая, что мои крики бесполезны: он не проснётся от этого. Но попробовать всё же стоило.
Открыв окна нараспашку, несмотря на холодный декабрьский воздух, я направила палочку на лужу, убирая пятно заклинанием. После этого принялась за разбросанные бутылки, нарочно гремя ими, но Малфой так и лежал неподвижно.
Его особенно раздражает, когда его бужу именно я, но сегодня у меня не было настроения церемониться с ним. Я села в кресло, наслаждаясь потоками свежего воздуха, и направила палочку на Малфоя, готовясь к его худшей реакции.
Будь что будет. Собрание через полчаса, нужно убрать эту слизеринскую задницу отсюда.
И я скинула его на пол с помощью магии.
Он приземлился на спину, довольно сильно ударяясь затылком, поморщился от боли и еле слышно застонал.
— Подъём! — тут же закричала я, пока он опять не отключился.
Он с явным трудом разлепил веки и с недовольным лицом осмотрелся по сторонам, пока его взгляд не нашёл меня, сидевшую в кресле с палочкой в руках.
Да, вот теперь Малфой в бешенстве.
— Грейнджер, ты охуела? — тут же услышала его хриплый голос.
Не зря говорят «Не буди лихо пока оно тихо». Он поднялся на локтях и окатил меня волной ненависти одним взглядом. Серые глаза были полны презрения. Я тяжело вздохнула, отводя свою гордость на второй план: не хотелось портить своё и без того паршивое настроение бесполезной перебранкой.
Мне было тяжело смотреть в его обезумевшие глаза, которые бесконтрольно выливали яд на всякого, кто заглянет в них. Самым болезненным было то, что я узнавала в Малфое себя. Он такой же зависимый с послевоенными травмами. Как бы странно это ни звучало, сейчас мы боремся с одними и теми же проблемами. Разница лишь в том, что я действительно борюсь, но у меня ни черта не выходит, а он, по всей видимости, упивается собственной болью, думая, что он один такой несчастный.
— Через полчаса здесь будут старосты факультетов, тебе нужно уйти, — как можно спокойнее произнесла я, отводя взгляд.
— Мне ни хрена не нужно, — процедил он, полностью поднимаясь на руках.
Я продолжала ровным голосом настаивать на своём.
— Просто поднимись к Блейзу.
— Просто отъебись, — тут же огрызнулся он.
Я рвано выдохнула. Это будет сложнее, чем я предполагала.
Пальцы правой руки еле заметно начинали дрожать. Чёрт! Только этого мне сейчас не хватало. Этот тремор — первый признак того, что в ближайшие несколько часов мне жизненно необходима доза, иначе я вновь выпаду из жизни на несколько дней.
Я сжала руку в кулак, чтобы унять дрожь. Малфой тем временем оперся на диван, поднимаясь, и опустился на сидение, продолжая испепелять меня взглядом. Не получив ответной реакции, он начал озираться, очевидно, в поиске того, что поможет ему похмелиться. Увидев на столе лишь одинокий пустой тумблер, он зло цокнул.
— Ты опять выкинула весь огневиски?
— Бутылки были пустые.
Еще в первые недели жизни с Малфоем я познала его гнев за вылитый алкоголь. Причина, как мне думается, была даже не в том, что ему жалко его, а в том, что ему придётся выйти из комнаты за добавкой. Насколько я успела заметить, он крайне не любит покидать свой притон.
— Там точно должно было что-то остаться, — ещё чуть-чуть, и он просверлит дыру в моём лбу своим ненавистным взглядом. — Так что не пизди, поганая…
Он заткнулся, не договорив. Конечно же, с нынешней политикой за слова о чистоте моей крови ему точно светит Азкабан. Это, наверное, единственное, что он до сих пор ясно осознаёт. Хотя уже скоро огневиски заставит позабыть его и об этом.
— Из последней всё пролилось на ковёр, когда ты уснул, ясно? — не выдержала я. — Я ничего не выливала, Малфой, когда уже до тебя дойдёт? Не нужно на мне срываться из-за своих бед с башкой!
Я тут же пожалела о сказанном. Мои колкости для него — красная тряпка для быка. Когда-нибудь я прокляну свой язык за неумение держаться за зубами.
— О… а ты всё понимаешь, да, Грейнджер? — оскалился он, вставая с дивана. — Расскажи мне о моих бедах с башкой! Давай!
Малфой неспешно подходил к моему креслу, пока не упёрся руками в подлокотники, склоняясь надо мной. Я невольно поморщилась от запаха, но не могла закрыть нос руками: так он сразу увидит тремор, и это будет провалом. Я продолжала сжимать кулаки и молчала, стараясь избегать его взгляда. Приходилось разглядывать его щёку, на которой до сих пор сохранился след от подушки.
— Может, хочешь сказать, что мне нужна помощь? Что я зависим от алкоголя? — не унимался Малфой, одаривая меня новыми порциями тошнотворного запаха.
— Это очевидно, — прошептала я.
— Но ты терпишь это! Знаешь, мне кажется, Блейз ежедневно отлизывает тебе, раз ты до сих пор не донесла на меня. Так что я, блять, не боюсь! Ни тебя, ни твоего ебаного министерства! — ощущение, что вот-вот и у него пойдёт пена изо рта. — Грязнокровка! Слышишь меня?!
Капли его слюны летели мне в лицо, но я терпела. Чёрт, ещё чуть-чуть, и я ударю его. Больной ублюдок. Я сжала зубы, не давая вырваться ни слову. Пусть говорит, что ему вздумается. Плевать. Ему всё равно придётся уйти.
От его натянутой улыбки мне было действительно страшно, он не в себе. Сколько нужно выпить, чтобы свихнуться? Он явно близок к этой границе. Я сжалась в кресле, стараясь быть как можно дальше от него. Я не должна бояться, ведь в моей руке палочка. Но на самом деле я абсолютно беззащитна.
— Не молчи блять! — он с силой ударил по подлокотникам, срывая весь свой гнев на меня.
Вздрогнув от неожиданности, я тихо проговорила, направляя на него палочку:
— Просто выйди на пару часов, или я заставлю тебя это сделать.
Он тут же громко рассмеялся, делая шаг назад.
— Серьёзно, Грейнджер?! Я прекрасно знаю о том, что ты растеряла всю свою магию, — он чуть успокоился, одаривая меня надменным взглядом. — Всё, что ты можешь, — это, блять, скидывать меня с дивана и убирать бутылки, словно ты домовой эльф. Но ты не можешь меня отсюда выпроводить, — он победно хмыкнул, отворачиваясь.
Я вздрогнула, поджав губы.