Ну и девицы нынче пошли. Никакого уважения к старшим и бессмертным!
Сгрузив Чудище на землю, Кощей задумчиво окинул девицу взглядом. А чего бы не посмотреть, раз погубить не получилось? За спрос не бьют и денег не просят. Точнее, бывает и такое, но от этой дождешься. Она только на нервах играть умеет, к другим игрищам не приспособлена.
«Тощая!» – наконец заключил Кощей.
Тощая, шебутная, заполошная. Разве что волосы густые и роскошные, прямо как у Лиха. Только растут в нужном месте, а не на Чудище целиком. Ну и личико ничего: милое такое.
Ладно, грудь девичья тоже сойдет. Но в остальном – как есть Чудище.
– Эй! – Кощей похлопал ее по щеке. – Вставай давай.
Воды наглоталась, что ли? Да как же за минуту-то успела!
– Должна будешь, – буркнул он и полез в брюки, за мешочком с темной пылью.
Сдул щепочку с ладони, так, чтобы на лицо Чудищу попала – и та закашлялась, отплевываясь от воды.
– Мя-а-а-ау! – раздалось откуда-то.
– Не понял…
Что-то темное метнулось из кустов и сбило Кощея с ног прямо в воду.
– МЯ-А-А-А-АУ! – Второй вопль получился пронзительнее и истошнее – водичка ночная коту не понравилась.
Да так не понравилась, что от страха котяра, вроде бы называвшийся ученым, взгромоздился прямо Кощею на макушку, оставив по дороге на спине и плечах саднящие царапины.
– Ты с дуба своего златоцепного рухнул?! – рявкнул Кощей, отрывая кота-истеричку и, как дворового помоечного жителя, за шкирку выбрасывая обратно в кусты.
– Василисушку! Василису Ильиничну! В обиду не да-а-ам! – прорычал откуда-то из кустов Баюн.
– Дурак ты, а не кот ученый. – Кощей сплюнул. – Я ее спасал! Лучше б ты свою Василисушку плавать научил. А не в лесу сторожил.
– Да я и сам не умею… – смущенно признался Баюн. – Правда, что ли, спасал?
– Ну.
– А чего это? Ты ж – Кощей!
– Вот именно. Я – Кощей. Я сам убиваю врагов, а не оставляю это дело случаю. Кощеева мудрость гласит: если труп твоего врага плывет по реке, вылови, откачай – и снова утопи. Так моральное удовлетворение больше.
– Ой, что делать-то… что делать… – Кот забегал вокруг бессознательно посапывающего Чудища. – Василиса Ильинична в себя придет… разозлится! Расстроится! А когда Василиса Ильинична злится…
Он тяжело вздохнул. Да уж, суровый нрав у новой хозяйки, вся в бабку.
– А ты ее в избу отнеси, – посоветовал Кощей, – да спать уложи. Проснется поутру, скажешь – приснилось.
И не дожидаясь развязки, он быстро засобирался восвояси, пока Чудище и вправду в себя не пришло.
Зачем приходил? Чего хотел? Ерунда какая-то вместо