Девушки сели за стойку. Катаржиния налила каждой, что она желала, потом осушила рюмку водки и, опершись локтями о барную стойку, задумчиво посмотрела на Еву.
— Значит, ты все-таки узнала, — Катаржиния тяжело вздохнула. — Она надеялась, что это не случиться.
— Но все равно оставила зацепку, — ответила Ева. — Откуда в дневнике взялись ваши волосы?
Катаржиния поцокала языком, а потом вылила себе в рот очередную стопку.
— Твоя бабушка, Ева, была женщиной мудрой. Она догадывалась, хотя и очень этого боялась, что ты все равно узнаешь, что ты ведьма, — заговорила Катаржиния, приблизившись к лицу Евы почти вплотную. Ева едва сдерживалась, чтобы не отвернутся, ведь от женщины сильно пахло водкой.
— Где она сейчас? — спросила Вероника.
— Сейчас? — Катаржиния отошла от Евы. — Умерла, думаю.
— Я пыталась найти её, ну, знаете, — заговорила Ева, — когда нашелся новый дневник, но ничего не вышло. Тогда я подумала, что, может, уже слишком поздно…
— У вещей нет срока годности, — перебила Катаржиния и наполнила очередную стопку. — Вещь считается чьей-то собственностью, пока у нее не появляется новый хозяин. Скажем, взять твою подвеску, — женщина опустила взгляд на ключ, висящий на шее у Евы. — Он ведь не твой? Так вот, до тех пор, пока ты будешь помнить, чей он на самом деле, пока в своих мыслях не будешь называть эту вещь своей, ты сможешь найти её хозяина.
Ева взяла в руки ключик и задумчиво посмотрела. Подвеска была дешевкой, обычной стекляшкой, но видимо для Евиной мамы она что-то значила. Хотя, такую женщину как Линет, понять невозможно.
— Так что, детка, извини, но твоя бабка мертва, — Катаржиния толкнула стопку Еве, — была бы жива, ты бы её нашла.
Ева скорчила гримасу, пытаясь сказать, что ей глубоко все равно. Потом залпом выпила содержимое стопки и поморщилась.
Катаржиния вышла из-за стойки и села рядом с Евой. Казалось, что остальных ведьм она не замечала вовсе, она желала говорить только с Евой.
— Предугадывая твои вопросы, — заговорила она, дыша в лицо Евы. — Да, она была здесь. Она искала эту Великую Ведьму. Да, она решила, что лучше будет просто пропасть, чем быть твоей бабушкой…
— Очередная защита меня? — спросила Ева, незаметно отодвигаясь от Катаржинии.
— Именно, — женщина вздохнула. — Ты видно считаешь, что они должны были тебе растить ведьмой несмотря ни на что.
— Да, — кивнула Ева.
— А теперь представь, что у тебя родилась дочь, и ты знаешь, что она никогда не будет счастлива…
— Но проклятия нет, — перебила Елена.
Катаржиния нехотя повернулась к ней. А потом женщина расхохоталась. Ее смех был с хрипотцой и неприятный слуху. Ведьмы даже поежились.
— Так все было зря? Она зря искала эту стерву?
Катаржиния вновь повернулась к Еве и тяжело выдохнула. Поморщившись, Ева заговорила:
— Теперь эту самую стерву ищем мы.
— Месть за испорченную молодость?
— Самозащита. Она не хочет, чтобы ведьмы узнали, что проклятие — фейк, а значит, мы в беде.
— И вы хотите от нее избавиться?
— Это лучше, чем трусливо отсиживаться в кустах. Мы хотим рассказать всему магическому сообществу. Но пока она жива…
Катаржиния кивнула. Потом провела рукой над столом, и там появился листок бумаги. Она быстро нацарапала ручкой какие-то символы, смяла записку и вручила её Еве.
— Твоя бабушка приехала в этот город в поисках Великой Ведьмы. Она нашла записи в какой-то книге, что эта сучка когда-то бывала в этом городе. Габриэлла решила, что эта женщина, знает как снять проклятие, ведь по всем данным она — самая могущественная ведьма. Когда она приехала сюда, то первым же делом зашла в этот бар…
Восемнадцать лет назад в этом месте был самый обычный бар, который открывался каждый вечер, чтобы хоть как-то развеселить жителей этого маленького городка. Поэтому если ты желал найти кого-то в Потестатуме — тебе было достаточно оказаться вечером в этом заведении. Так и поступила Габриэлла, когда приехала в этот город в поисках Великой Ведьмы.
— Помню она села рядом со мной и начала флиртовать с барменом. Я сразу заметила подвох. Ведьма ведьму всегда узнает.
Ведьмы долго беседовали, Габриэлла все же созналась, что приехала в этот городишко в поисках Великой Ведьмы. Сначала Катаржиния не особо поняла, что она имела в виду, ведь она ранее никогда не слыхала об этой ведьме. Габриэлла осталась пожить у Катаржинии, которая, в общем-то, была не против. Она была одинока, каждый, кого она любила, неизменно погибал. А потому она была рада обзавестись подругой, с которой можно поговорить по душам.
— Это странно, но твоя бабушка, Ева, была первой ведьмой, с которой мне удалось сблизиться, — сказала Катаржиния. — Несколько месяцев мы развлекались с ней, попутно она пыталась найти хоть кого-нибудь, кто знал хоть что-то про Великую Ведьму. Вскоре она мне призналась, что её привела в Потастатум газетная вырезка. Там было интервью с женщиной, которая утверждала, что видела, как две девушки подожгли здание силой своих мыслей. Она описала одну из них: то была молодая девушка, которая до этого в баре кричала, что она стара, как этот мир. Что она устала так жить. Это-то и натолкнуло Габи, что это могла быть та самая Великая Ведьма. Она отправилась на поиски свидетельницы.
— Она нашла? — спросила Ева. Катаржиния кивнула. — И кого же?
— Меня.
Ева едва не поперхнулась колой.
— Сама того не ожидая я оказалось той самой зацепкой, которую искала Габи. Откуда же мне было знать, что девушка, с которой я встретилась в двадцать и была Великой Ведьмой? Заметь, я была не той, которая давала интервью, я была одной из тех двоих, кто поджог дом.
Все произошло, когда мне было около двадцати. Я тогда была полностью разочарованна в жизни. На тот момент я уже потеряла двух своих парней, каждого из них я любила до безумия. Каждый из них мне казался кем-то неземным… В тот вечер я сидела в баре, желание было лишь одно — надраться как можно сильнее. Почти в самом начале вечера ко мне подсела некая девушка. Она заговорила со мной, сказала, что чувствует мою боль, понимает какого мне. А я что? Развеселила уши. Она рассказала мне про проклятие, про то, что мне нельзя любить. Я ей не верила.
— А что она?
— Она сказала, что она очень несчастна. Жаловалась на свою жизнь. Постоянно повторяла, что она очень стара, одинока, не знает, кому